– Это он меня так называют, – голос Язона по-прежнему был спокоен. – Ну что, пора расставить все точки над і. Я ненавижу Авгурат, я ненавижу Око. Это Око – не Око Творца, это око дьявола – в это я верю. Ну что? Готовы ли вы пойти со мной против властей мира сего? Или выдадите меня мортусам?
В гондоле все затихло. Экипаж смотрел на внезапно оказавшихся рядом Эйден и Тристану.
Трис не выдержала:
– Что смотрим? Я никогда не отступлю! И вам не советую – вы не знаете, с чем имеете дело!
– А ты, Святая весталка? – спросил Еврисфей.
Эйден обняла Тристану за плечи. А потом, внезапно для всех, сказала:
– Смерть Оку!
Она сама не понимала, почему сказала так – но благодарный… нет, восторженный, восхищенный взгляд Трис компенсировал ей ее непонимание.
– Смерть Оку, – произнес Дит.
– Смерть Оку, – повторила Персефона.
– Смерть Оку… и авгурам, – сказал Полифем.
Еврисфей и сестры растеряно смотрели друг на друга.
– Я всегда подозревал это, – сказал Георгий, – и чем ты оправдаешь свою ересь, Язон?
– Мы рождены для борьбы с ним, Георгий, – ответил капитан, – ты знаешь, о чем я.
– Значит, ты умел слушать меня, – тихо сказал Георгий, и добавил внятно:
– Смерть Оку!
– Смерть!
– Смерть!
– Смерть! – едва не в один голос сказали Еврисфей и сестры Пэддл.
– А теперь – за работу! – гаркнул капитан. – Нас никто не ждет, но вся судьба Ойкумены зависит от нас! А наши судьбы – и подавно…
Словно почувствовав решение экипажа, мортусы начали действовать; выпущены первые торпеды, огневые точки окутались огнями – но кольчужная оболочка корпусов держит выстрелы. Лишь снаряды новейшего линкора Мортусов, "Око Ока", рвут обшивку – но скорострельность пушек "Ока…" недостаточна для нанесения серьезных повреждений.
"Возмездие…" не огрызается артиллерийским огнем – его огневые точки, управляемые с гораздо меньшей скоростью, лишь расстреливают приближающиеся торпеды. Странно – в эти мгновения Эйден не чувствует капитана – зато прекрасно чувствует Тристану. Она поступает совершенно нелогично – не стремится поймать течение, пока работают винты корабля, поднимающие его от земли, а уходит от медлительных торпед. Конечно, невозможно было бы уйти от десятков смертоносных сигар, но Дит и сестры Пэддл, словно зная, куда движется фрегат, сбивают торпеды, идущие определенным галсом и игнорируют те, которые не попадут в результате маневра. Наконец они проносятся над последними необстрелянными торпедами, за короткий миг успев уйти из точки упреждения.
В этот момент замерли комендоры на кораблях Мортусов – такого они отродясь не видели! Да, фрегат куда маневреннее неповоротливого линкора – но механики Империи и Союза не зря едят свой хлеб! Точные механизмы привода огневых точек обязаны были в клочки разнести мятежный крейсер…
Но фрегат оказался быстрее. Авгуры недооценили его скороподъемность. Они готовы были обрушить сокрушительный удар на поврежденный корабль, но не думали, что несколько человек в состоянии довести его до ума. Если бы хоть одна торпеда попала в корпус "Возмездия", если бы хоть немного замедлился его подъем! Но нет – мятежный фрегат неповрежденным прорывается сквозь их смертоносную ловушку, и ошарашенные мортусы смотрят на всплывающий к небесам серебристый силуэт, уже чувствуют на губах оскомину безысходности – или им суждено погибнуть от удара фрегата – который теперь куда сложнее будет отразить, или им предстоит СТ – союзный трибунал – пытки, тяжелая смерть и посмертный позор – трупы ЗК становились материалом для опытов…
Торпеды "Возмездия" рванулись к серо-коричневым кораблям авгуров. В бою не бывает чудес – мортусы действуют слажено и мощно, их линкоры уходят из-под удара, теряя инициативу, тратя драгоценные минуты. Лишь в "Око Ока" попало две торпеды; рвется оболочка правого корпуса, линкор мгновенно получает крен, а из разрыва вылетают алые наполненные гелием шары – кажется, что воздушный левиафан кровоточит.
– Задержитесь чуть-чуть, я добью его! – заорал Дит, наводя одну из турелей на подранка.
– Отставить! – скомандовал Язон, а потом добавил спокойнее. – Вали его так, если сможешь.
Дит скрипнул зубами и приник к окуляру прицела. Через миг он плавно нажал гашетку. Раз… другой… третий…
Старому авгуру повезло – все три торпеды Дита поразили "Око Ока", при том одна из них вызвала детонацию одной из турелей. Израненный линкор завалился на бок, на нем рвался боезапас. Через мгновение правый корпус коснулся земли как раз в том месте, где до него упал "Неотвратимое Возмездие". Миг – и корпус "Ока Ока" скрылся в пламени мощного взрыва.
Да, старому авгуру повезло – он сгорел заживо на мостике этого линкора. Авгурам с остальных линкоров, упустивших фрегат, повезло меньше. Они остались живы.
Глава 3.1: Голова капитана
Далека дорога твоя, далека, дика и пустынна.
Эта даль и глушь, не для слабых душ,
Далека дорога твоя.
Ах, прерия, прерия, великая даль,
Индейские перья, английская сталь,
Высокая плата, смешная цена,
Здесь главное – шляпа была бы цела
И конечно мне дорого где-то
То, на что эта шляпа надета.
Вот такие дела…
Быстро едешь – быстрее помрешь.
Тихо едешь – вряд ли доедешь.
Так иди, не трусь, будь что будет, пусть,
А что будет дальше – поймешь.
Юлий Ким "Прерия"
Взгляд мужчины не предвещал ничего хорошего.
Возможно, он не был бы столь злым, если бы мужчина смотрел на мир двумя глазами. Но глаз был один, левый; на месте правого глаза было ужасное бельмо, впрочем, вся правая половина лица была изуродована.
Но для ангела все люди были на одно лицо. У него были свои правила обращения с людьми и даже что-то наподобие чувств по отношению к ним. Но те люди, которых он не знал, были для него абстрактными существами класса "человек", и он не смог бы отличить одного от другого.
Этого человека он знал.
– Это большая честь для меня, – хрипло сказал мужчина. – Чем обязан?
– У меня есть для Вас работа, – ответил ангел.
– Вот как? Полагаю, это связано с теми птичками, которые привесили на мой корабль авгуры?
– Правильно, – подтвердил ангел, – речь идет об использовании спецоружия.
Мужчина довольно ухмыльнулся.
– Не терпится посмотреть его в действии. Надеюсь, птички действительно хороши.
– И не сомневайтесь.
