Но Марк услышал голос, который звал его по имени, и остановился.
Пит Дженкинс.
Спешно маскируя раздражение натянутой улыбкой, Марк повернулся к нему.
– В чем дело, Пит?
– Скажи, Марк, у тебя было время посмотреть планы расширения добычи, которые я тебе показывал? У нас осталось полтора года до того, как поверхность высохнет. Мы должны начать строительство подземных тоннелей в самом ближайшем будущем, если не хотим, чтобы шахты пришли в запустение.
– Я посмотрел планы. Есть несколько моментов, которые мне не понравились, поэтому я послал геологов перепроверить данные. Они обещали сделать все за пару недель, тогда вернемся к разговору.
Пит, задумчиво кивая, почесал подбородок.
– Тебя беспокоят спелеологические данные, так?
Марк кивнул, ни капельки не удивляясь осведомленности Пита.
– На мой взгляд, вопрос заглубления здесь не так актуален, как на Екаори или других шахтах. В этой части северо-западной территории залегание кимберлитовых трубок иное.
– Схема, по которой сейчас размечены туннели, может оказаться дорогостоящей в реализации.
– Так и есть. Поэтому руководитель геологической службы сомневается. Плюс еще возникла некоторая путаница с геологическим составом пород. Нельзя допустить обрушения сводов тоннелей. Вы знаете, как для меня важна безопасность сотрудников. Вопрос первостепенной важности.
– Знаю. Поэтому и хотел поговорить с вами. Отлично, мы поняли друг друга. Тем не менее перепроверить данные никогда не будет лишним.
– Не будет, – согласился Марк. – Совершенно точно не будет.
Он попрощался с Питом и направился к вертолету, прокручивая в уме слова ведущего менеджера. Да, никогда не будет лишним перепроверить данные, даже если мы поняли друг друга. Особенно если речь идет об упрямой рыжей женщине с острым умом и чертовски соблазнительным телом.
Марк поспешил к вертолету следом за Изой.
В кабине она продолжила держаться с ним отстраненно и холодно. Полет планировался короткий, лететь пришлось в одной кабине с пилотом. Марк решил, что потерпит и отложит выяснение отношений до самолета, где у них будет достаточно уединения и времени для разговоров. Стоит начать издалека, с наводящих вопросов и общих фраз, попытаться разговорить ее и выяснить, что случилось. Хотелось узнать, почему эта женщина снова начала избегать его в то время, когда отношения только начали налаживаться.
Их отношения… Да, черт возьми, ему показалось, что они и впрямь начали налаживаться!
Черт возьми!
К тому времени, как они оказались на борту самолета со всем своим багажом, пристегнутые ремнями безопасности на время взлета, он просто кипел. И когда она заняла дальнее сиденье, чтобы даже взглядом с ним не встречаться, он дал волю гневу.
– Какого черта с тобой происходит?
Марк отстегнул ремень безопасности и поднялся, чтобы пересесть ближе, в то время как самолет активно набирал высоту.
– Что ты делаешь? Сядь немедленно!
– Что я делаю? А что делаешь ты? Перестань обращаться со мной так, будто я нечто среднее между Гитлером и Джеком-потрошителем!
В этот момент самолет попал в воздушный поток, и Марк каким-то чудом удержался на ногах. Выровнявшись, он скрестил руки на груди и адресовал Изе испепеляющий взгляд. В следующий момент их снова тряхнуло, но он опять устоял. Похоже, теперь его совершенно не занимала турбулентность, которой он, помнится, страшился до смерти. Теперь только Иза. И только этот разговор!
Женщина выглядела встревоженной.
– Я серьезно, Марк. Ты можешь ушибиться.
– Я тоже серьезно, Иза. Мне не слишком приятно, когда ты демонстрируешь отвращение и равнодушие.
– Это неправда.
– Это абсолютная правда, и я хочу знать почему. Ты на меня злишься, да, и я понимаю, что имеешь на это полное право. Но, черт возьми, Иза, не отмалчивайся! Наори на меня, назови ублюдком, коль скоро считаешь, что я этого заслуживаю. Но только не игнорируй!
– Я не злюсь на тебя.
– Правда? – Он вскинул брови. – Да я чувствую это со своего кресла.
– Ты не в кресле.
В этот момент начался новый виток турбулентности, и самолет снова тряхнуло. Пилот по громкой связи попросил Марка занять свое место и пристегнуться, пока они не достигли крейсерской высоты.
– Ты слышишь это? Пожалуйста, сядь! – потребовала Иза.
Он шагнул ближе и наклонился, опираясь на подлокотники по обе стороны от нее, придвинулся лицом к лицу.
– Нам нужно поговорить.
– Черт побери, Марк!
Иза уперлась ладонью в его напряженную грудь, будто собиралась оттолкнуть, отбросить, заставить сесть в кресло. Но едва она прикоснулась к нему, через пальцы будто пробежал ток. Почувствовав это, Марк накрыл ее ладонь своей, прижимая. В паху потяжелело, от одного невинного касания возбуждение стало нестерпимым.
От его взгляда не укрылось, что Иза тоже не осталась равнодушной: ее грудь учащенно вздымалась, дыхание стало порывистым, зрачки расширились. Там, где она упиралась ему прямо в сердце, ее пальцы слегка подрагивали.
– Иза.
Он сплел свои пальцы с ее и повторил:
– Поговори со мной, Иза.
Она отвернулась и посмотрела в окно. Самолет поднялся достаточно высоко над облаками. Было поздно, почти десять часов вечера, но здесь, вблизи Полярного круга, солнце светило ярко, словно в середине дня.
Иза смотрела на небо в течение нескольких долгих секунд. Марк чувствовал, что она хочет снова оттолкнуть его, но надеялся, что этого не произойдет. Он ждал – женщина найдет нужные слова, и они просто поговорят. Такое уже случалось сотни раз, когда они ссорились и, в конце концов, вместе распутывали клубок взаимных обвинений.
Но теперь, кажется, это не сработало.
– Я не хочу говорить.
– Не хочешь говорить со мной?
Наверное, стоило отодвинуться, но вместо этого он сделал еще шаг вперед, так, что его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от ее лица.
– Еще вчера я надеялся, что мы можем вместе сходить куда-нибудь. Думал, что мы могли быть…
– Кем? Друзьями? После всего, что случилось между нами, ты полагаешь, можно извиниться, а потом стать лучшими друзьями?
Ярость в ее голосе заставила его отступить. Может быть, он ошибся, и она не возбуждена, а разгневана? Поэтому так раздувались ее точеные ноздри? Именно от ярости дыхание стало бурным и сбивчивым? Таким же прекрасным, как во время любовного акта.
– Друзьями вряд ли, – признался он, спустя несколько секунд напряженного молчания. – Но я думал, может быть…
В этот момент пилот сообщил по громкой связи, что борт достиг крейсерской высоты, и пассажиры могут занять места на удобных диванах в задней части самолета.
Иза выскочила из кресла, как чертик из табакерки. Бегство было поспешным, она едва не толкнула Марка. Но он не хотел дать ей уйти так просто. Не сейчас, когда ответы на волнующие его вопросы совсем рядом.
