— Я написала письмо твоей бывшей девушке, в котором объяснила всё о нас и рассказала причину вашего с ней расставания три года назад.
— Тина, ты не имела права!
— Я друг, я должна была что-то сделать, — решительно отстаивала свои действия она.
— Почему вы считаете, что можете лезть в мою личную жизнь? Что ты! Что мой отец…
— До сих пор не понимаешь?
— Нет!
— Я хочу для тебя счастья. Мне кажется, или ты действительно боишься быть отвергнутым Ёлой?! Ты ведь её любишь, а сам совершенно ничего не делаешь, чтобы она в это поверила. Она сомневается в тебе, потому что думает, что для тебя это всё игра!
— Я сам разберусь.
— Сделай милость, — Тина нетерпеливо вздохнула, — извини, но мне пора, началась регистрация на рейс.
— Счастливого пути!
— Пока, Матвей.
Молодой человек шумно выпустил воздух из легких.
Все вокруг лучше него знают, что ему нужно?!
Пытаются помочь делом или советом, а он сам бездействует?
Нет! Всё не так…
Своим неестественным поведением во время телефонного разговора Ёла ввела Матвея в заблуждение, что она якобы оправилась после их расставания, лишь поэтому он решился на дерзкий план.
А что оказалось в итоге?
Он лично убедился, что его бывшая девушка сильно переживала их разрыв. Что страдала. Что из лучших побуждений попыталась переступить через себя и начать с ним псевдодружеские отношения ради Майи Сергеевны, ради дальнейшего общения семей Елагиных и Хмелевских.
После того, как узнал правду из уст Хмелевской, Матвей чувствовал себя отвратительно. Ужасно. Наверное, это вернулся бумеранг, ведь девушке было очень плохо, когда они расстались.
После отношений с ним, она так и не влюбилась в другого парня, теперь он знал причину.
А что сейчас?
Тина права, и он боится быть отвергнутым Ёлой, после того как признается, что любит её?! Это ближе к истине. Матвею явно не хотелось пережить то же самое, что когда-то выпало на долю Хмелевской. Люди боятся боли, боятся страданий. Только не мы! Только не нас!
«Ты любишь её? — задал он себе главный вопрос и уверенно на него ответил: — я люблю Ёлу! И тогда любил и сейчас люблю».
Через секунду красным цветом в голове вспыхнул логичный вопрос к самому себе:
— Какого чёрта я тогда послушал Стаса?! — запоздало сокрушался Елагин.
Сигнал о получении нового сообщения прервал размышления молодого человека. Он машинально подхватил телефон. Это было смс от Тины.
«Матвей, забыла тебе сказать, что я попросила парня Светы передать Ёле письмо, ведь он её сосед. Сомневаюсь, что из моих рук девушка приняла бы послание. Будь смелее. Всего доброго, мой друг!»
Глава 25. Признание
Для посещения благотворительного ужина бизнесменов Краснодарского края Владимир Хмелевский выбрал элегантный костюм итальянского покроя оливкового цвета. Галстук темно-синего оттенка с тонкой серо-синей полоской по диагонали очень выигрышно смотрелся на фоне белоснежной рубашки.
«А запонки-то мама подарила», — вспомнила Ёла, глядя, как отец надевает немаловажный аксессуар, и прикусила губу.
Прогнав грустные мысли из головы, она потеснила отца у зеркала и предстала в образе леди из прошлого.
Чудесное платье персиково-бежевого оттенка в стиле 20-х годов прошлого столетия, завораживало своей красотой. Короткое без рукавов, присборенное по линии талии, имело вырез и сзади и спереди. Всё весьма целомудренно.
Эксклюзивный наряд был сшит из китайского шелка и батиста, в декоре щедро использовались стеклярус, бисер, бусины. Разноцветными шелковыми нитями пастельных тонов на полупрозрачной ткани были выполнены нежные узоры в византийском стиле.
Карамельного оттенка волосы были уложены в «волну» по всей длине, повязка-ободок в стиле Гэтсби придавала образу изысканность и статус. Колье сотуар завершал вечерний туалет девушки, выглядела она теперь стопроцентной гостьей из прошлого столетия.
Ежегодный благотворительный ужин бизнесменов в этот раз организовали и собирались провести в загородной усадьбе одного из самых богатых людей не только края, но и страны.
Хмелевский арендовал ретро-автомобиль, чтобы их прибытие на мероприятие послужило ярким началом для приятного время препровождения, да к тому же с пользой для других людей.
Роскошный ретро-автомобиль въехал в гостеприимно распахнутые кованые ворота и вырулил на финишную прямую к двухэтажному особняку в классическом стиле, который окружал сад, парк и прочее.
Территорию, прилегающую к нему, Хмелевский бегло оценил в два гектара и это только то, что доступно глазу. У самого здания по обе стороны от центральной дорожки расположились сразу два фонтана. Машина прилично отъехала от ворот и лишь потом остановилась. Последние сто метров до парадного входа гостям нужно было преодолеть пешком.
Ёла старалась как можно эффектнее выйти из автомобиля, как делают это голливудские звезды, однако у неё не совсем получилось. Отец и дверцу открыл, и руку дочери подал, а вот второй ловко выхватил из кармана пиджака «вовремя» запевший мобильный телефон, и улыбка с лица девушки исчезла.
«Мог бы и не отвечать, и позже перезвонить», — подумала она, но всё же проявила уважение и терпение, как можно тише зацокав рядом на каблуках.
Проводив взглядом автомобиль, Хмелевская отошла в сторону, делая вид, что любуется ландшафтом усадьбы.
Поначалу она не придала значение телефонному звонку. Сколько раз отцу пришлось отвечать на звонки, пока они у нотариуса сидели, она никогда точно не скажет. Что ж поделать! Такая работа!
Но прошла целая минута, а родитель всё продолжал разговаривать и как будто бы позабыл о её присутствии. Неужели настоящий разговор так для него важен? Обычный звонок по делам компании Хмелевский бы в два счета разрулил. А тут…
«А может это не по работе?» — закрались сомнения в голову Ёлы и, не избежав приступа любопытства, она прислушалась к словам отца.
Хватило нескольких секунд, чтобы понять, что текущая беседа разительно отличается от его типичных переговоров. Владимир Владимирович улыбался, вел себя непринужденно, шутил — в общем, было видно, что разговор ему приятен и интересен.
— Я же тебя звал в прошлом году к себе. Твоё: «Я подумаю», длится больше года, — на лице Владимира застыла ожидающая улыбка, он явно выслушивал собеседника, после чего продолжил: — всё понимаю, но я не сторонник старой школы, нужно двигаться дальше.
Реплика оппонента рассмешила мужчину.
— Твой отец никогда не угомониться!
Ёла постепенно уменьшала расстояние, нарезая круги вокруг родителя и, наконец, подошла к Хмелевскому ближе, однако всё равно не могла разгадать, что её так смущает в данном телефонном разговоре.
— Ты в дороге или на месте? Да?! — удивленно протянул Владимир Владимирович, круто развернулся на сто восемьдесят градусов и с интересом поглядел на здание. — Тогда встречай! Я с дочкой, то есть с Ёлой. Ага, — кратко кивнул он и убрал мобильный телефон в карман.
Озорно улыбаясь, Хмелевский предложил дочери руку.
— С кем ты так мило беседовал? — не удержалась от вопроса девушка, благородно беря отца под руку.
— Догадайся.
Ёла на миг застыла, удивленно хлопая ресницами.
— Разве я могу знать? — уголки губ девушки дернулись вверх.
— Этого знаешь!
Она невинным взглядом уставилась на отца.
— Понятие не имею, — и недоуменно пожала плечами.
До особняка оставалось не более десяти шагов, когда дочка заметила, что родитель устремил свой взор куда-то наверх. Она проследила за его взглядом, на широком балконе увидела знакомую фигуру в темном костюме, и тут же узнала Матвея.
Молодой человек открыто наблюдал за ними и, встретившись глазами с Ёлой, салютовал девушке бокалом с шампанским. Слова, вспоминающие чью-то матушку, само собой слетели с её губ.
— Ты сейчас свою бабушку вспоминаешь или Майю Сергеевну? — уточнил Владимир Владимирович.
Хмелевская виновато покосилась на отца.
