Блэйка поразило сверкание ее глаз, когда вся ее кошачья злость вырвалась наружу. Она сильно разозлилась, и он осознал, что его реплика стала ударом.
– Эва, я не поддался бы искушению, даже если бы ты лежала голой на моей кровати, – ответил он, указывая ей на ложе. – И поливала бы себя пивом из бутылки.
Эва понимала, что ответов на это может быть только два. Один – это захлопнуть дверь у него перед носом. Она выбрала второй и выхватила бутылку у него из рук.
– Хочешь, поспорим?
Если у Эвы когда-то и имелись комплексы на предмет раздевания, все они исчезли, когда она пробилась в высшую лигу. Проведя более десяти лет перед объективами камер, она смотрела на свое тело так, как этого требовали заказчики. Они относились к ней как к полотну, на котором творили художники и дизайнеры.
Годы подиумов, появления на публике в одежде, оставлявшей мало пространства для воображения, научили ее, что нагота – это естественно и что стыдиться ее нечего. Поэтому лечь на спину на кровати Блэйка и откинуть полотенце было для нее пустяком.
Однако в последний момент, когда полотенце с нее уже спало, она подняла ногу, согнув ее в колене, таким образом прикрыв нижнюю часть своего тела, создав иллюзию скромности. Она не знала, почему сделала это, но ей вдруг расхотелось обнажать себя целиком.
Зная, что Блэйк следит за каждым ее движением, она приподнялась на локте и сделала долгий, большой глоток пива из его бутылки. Затем задержала ее прямо у ложбинки своей шеи.
Блэйк не мог оторвать глаз от совершенно голой Эвы. Ее груди напряглись.
Он тяжело выдохнул:
– Эва!
Она устремила на него торжествующий взгляд. А он хотел отвернуться и не видеть ее восхитительного тела, но противостоять ей уже не мог. Она одарила его обольстительной улыбкой, будто зная, что он ожидает от нее шоу. Затем медленно запрокинула бутылку.
Холодное пиво соприкоснулось с ее кожей. Он смотрел, как пиво пузырится на ее груди, распадаясь на ручейки, как ее соски отвечают на холодную жидкость, которая растеклась между ее ребер, по центру живота и доверху наполнила ее пупок. Ее нога не позволяла ему увидеть, куда стекало пиво. Но этому он был даже рад.
Эта девушка в беде. Он рыцарь. Защитник. Охранник.
Честь.
Доверие.
Она потянула к нему руку и сказала:
– Ну пожалуйста!
И в нем будто что-то сломалось. Держаться дольше он не мог.
Он встал возле кровати, не отрывая от нее глаз. Красота, полная женственных противоречий; гладкая упругость и мягкая податливость.
Взгляд его проследовал по маршруту пивного ручья – от ее шеи до переполненного напитком пупка и ниже.
И ему вдруг очень, очень захотелось его выпить!
Ее нога, свесившаяся над краем матраца, потерлась о его ногу, отправляя теплую вибрацию вверх по бедру и подстегивая его к действию. И он хотел действовать. Присоединиться к ней на кровати и слизывать липкую жидкость до тех пор, пока Эва не начнет умолять его остановиться. А потом проделать это снова.
Она лежала перед ним, взирая на него возбужденными глазами, с легкой, дерзкой улыбкой. Но под маской самоуверенной соблазнительницы он видел ранимую молодую женщину, и именно к ней ему хотелось прикоснуться.
Эва подавляла в себе растущее в ней желание. Ее соски затвердели. И ей казалось, что кожа горит. Блэйк смотрел на ее тело, как на план действий, оценивая важность стратегических объектов и принимая решение о том, что именно он будет с ними делать. Он смотрел как разведчик. Как солдат.
Может, он запечатлевал ее в памяти, прежде чем уйти, теперь, когда она на пике возбуждения? И он даже не притронется к ней. Если произойдет это, она сомневалась, что выживет.
– Блэйк?
Ее голос был немного сиплым, и она сделала несколько коротких вдохов, чтобы развеять сковавшую ее слабость.
Не то чтобы он ответил ей или хоть что-то произнес. Он просто встретил ее взгляд, водрузил колено на кровать, оперся на руки и медленно опустил голову к ее животу. Припав ртом к ее пупку, он втянул в себя потеплевший напиток.
Эва, выгнув спину, застонала. Она опустила руку и пропустила сквозь пальцы русые волосы Блэйка.
«Не останавливайся», – хотела сказать она, но его горячий неустанный язык кругами блуждал по ее животу, пока она не всхлипнула и не простонала его имя.
– Блэйк!
Блэйк поднял глаза. Перед ним простирался ее живот и покрытые пеной груди. Идеальная шея… И рот, тихо умоляющий его продолжать.
– Да?
Она приподняла голову и растерянно посмотрела на него:
– Я… я…
Эва не могла произнести ни слова. Этот мужчина всего лишь облизал ей живот, заставив ее ждать этого два дня и несколько минут. И теперь она была полностью в его власти.
И прежде чем она успела возразить против его отсутствия внизу, он очутился прямо перед ней и припал губами к ее рту, руками проводя по ее волосам и прижимая ее к матрацу своим телом.
Ей было так приятно, что она могла лишь держаться за него. Он действовал с особым усердием. Целовал, облизывал, вбирая в себя ее возбуждение и желание. Их дрожащие, неровные дыхания сливались воедино. В конце концов, он прервал их поцелуй, и она тут же запротестовала.
– Нет, нет! – простонала она, обнимая его за шею… Касаясь его лица. Чтобы вернуть его к своим губам, на которые он излил свою страсть, какую она не испытывала еще ни разу в жизни.
Он снова стал целовать ее, говоря ей:
– Т-ш-ш, т-ш-ш.
При этом он не отрывал от нее губ, продолжая ласкать ее живот. А затем, прижав ее руки над головой и тем самым сковав ее движения, он сказал:
– Я хочу слизать с тебя пиво.
Блэйк почувствовал, когда именно все изменилось. Когда она перестала об этом думать как о вызове и растворилась в собственном удовольствии. Именно в тот момент она отдалась ему окончательно.
Ее руки расслабились. Перестали сопротивляться его рукам. Ее тело расплывалось. Она откинула голову, широко открыв рот, будто могла только дышать и больше ничего.
Ему нравилось то, что он сделал ее беспомощной. Это позволяло спуститься ниже, к ее бедрам, и широко раздвинуть ее ноги. И ублажать ее, пока она не испытает долгий и сильный оргазм.
Эва потерялась в мире, где парила высоко над землей. В месте, полном ощущений, уходящих и появляющихся, как в огромном калейдоскопе удовольствий. И она покорялась ему. Лежала под ним. Крутясь и извиваясь, и намокая все сильнее.
Чего-то не хватало, и она это знала. Мысль об этом мерцала где-то в уголках ее сознания, но она не могла остановиться на ней.
Его пальцы сновали по кругу, то приближаясь к заветному месту, то снова отдаляясь от него, пока она просто не начала умолять его все закончить. Но он и не думал ее слушать. Вместо этого один из его пальцев вдруг скользнул в ее влагалище. Она прижалась к Блэйку и вскрикнула.
