Джоанну попросили посидеть за кассой секции одежды, и она с радостью согласилась: живое общение с людьми отвлекает от тяжелых мыслей. Но как ни старалась она отделаться от воспоминаний о сладком поцелуе Гейбриела, все еще горевшем на ее устах, ничего не получалось.
Выскочив из кабинета, она бросилась в свою спальню и пробыла там, пока не убедилась, что Гейбриел и Синтия уехали.
Оставшись одна, Джоанна почувствовала тягостную тоску и решила выгулять собак. День выдался ясным, но холодным. Добравшись до вершины холма, она укрылась за валунами и взглянула на особняк, мысленно прощаясь с ним навсегда. Будущее не сулило ей ничего, кроме вереницы тоскливых будней.
Потом она вернулась домой, переоделась и поехала в город, бледная, но решительная и собранная, намереваясь с головой окунуться в работу. После полудня к ней подошла взволнованная миссис Бартон.
— Миссис Берн, не могли бы вы задержаться и запереть магазин? Мне только что позвонил муж: наша Сара упала и повредила запястье. Ее нужно доставить в больницу.
— Бедняжка! — сочувственно вздохнула Джоанна. — Поезжайте немедленно! И не беспокойтесь, все будет в порядке.
— Вы так добры, — едва не заплакала от облегчения миссис Бартон. — С детьми всегда столько хлопот! — Она закатила глаза к потолку. — Да вы и сами это вскоре узнаете, моя дорогая!
Улыбка застыла на губах Джоанны. Итак, все вокруг уверены, что мы с Гейбриелом помирились… Какое печальное заблуждение!
Ей не оставалось ничего другого, как утешаться надеждой, что Гейбриел решит этот наболевший вопрос и освободит ее как от тщетных ожиданий окружающих, так и от собственных несостоятельных мечтаний.
Незадолго до закрытия магазина Джоанна подсчитала выручку, заперла кассу, отнесла в кладовую оставшиеся пакеты и упаковочные материалы и зашла в примерочную кабинку, чтобы забрать не купленное платье. Внезапно из-за ширмы послышался визгливый голосок миссис Голсби: эта неисправимая сплетница вошла в торговый зал с кем-то из постоянных помощниц миссис Бартон.
— Какой неслыханный скандал! Ведь он значительно моложе этой особы! Они уединяются в коттедже каждый Божий день! Бедная миссис Берн, как мне ее жаль! Терпеть такое от собственной мачехи!
Джоанна затаила дыхание и сжалась в комочек. Случилось то, чего я больше всего опасалась! Интрижка Гейбриела и Синтии стала притчей во языцех. Что ж, остается утешаться тем, что теперь мой отъезд ни для кого не станет потрясением.
Дождавшись, пока кумушки покинут секцию, Джоанна на цыпочках прокралась в кладовую, взяла с полки несколько вешалок и, старательно гремя ими, вышла к остальным женщинам, чтобы попрощаться. Пожелав всем хорошо провести вечер, Джоанна вернулась за прилавок и сняла с крючка связку ключей. За ее спиной звякнул колокольчик.
— Простите, но магазин закрывается, — не оборачиваясь, бросила она. — Приходите в пятницу.
— Спасибо за приглашение, — услышала она голос Пола Гордона. — Я давно поджидаю вас, Джоанна. Наконец-то вы освободились!
Она обернулась.
— Но зачем вы тратите на меня драгоценное время?
— Хочу пригласить вар на ужин.
— Очень мило с вашей стороны, но я вынуждена отказаться.
— Почему?
— Ну, хотя бы потому, что мы плохо знакомы.
— Мы никогда и не узнаем друг друга лучше, если вы будете отвергать меня, — улыбнулся Пол. — Что вам мешает? Вы торопитесь домой, чтобы приготовить любимому супругу ужин?
Джоанна помрачнела при мысли о предстоящем ей одиноком ужине. Пол Гордон не в ее вкусе, но иного выбора у нее нет. Так почему бы не принять его предложение?
— Хорошо, — решительно кивнула она. — Я согласна поужинать с вами. Но прежде я хотела бы заехать домой и переодеться.
— Вы чудесно выглядите и в этом наряде, Джоанна! — Он окинул ее восхищенным взглядом с головы до пят. — Надеюсь, что вас не смутит мой костюм. В бар на Хай-стрит, как я слышал, пускают ив джинсах. Полагаю, в сочетании с джемпером и твидовым пиджаком они имеют достаточно приличный вид.
— Вы все предусмотрели! — рассмеялась Джоанна.
В баре Пол заказал пиво, а Джоанна — минеральную воду, объяснив это тем, что она за рулем.
— Но за ужином я, пожалуй, выпью бокал вина!
Пол оказался милым собеседником. Он рассказал, что сменил множество занятий, работал в рекламной фирме и на частном телевидении, правда, на второстепенных должностях.
— В этих краях, насколько я знаю, у свободного журналиста не много шансов устроиться, — сказала Джоанна.
— Возможно, это к лучшему. — Пол, кажется, ничуть не огорчился. — Я пишу роман и надеюсь его опубликовать. Здешние места покорили меня тишиной и покоем, столь необходимыми мне, чтобы завершить работу. Мой литературный агент уже нашел издателя.
— А мне показалось, что вы ищете общения, — отпив минеральной воды, заметила Джоанна. — Труд писателя обрекает его на одиночество. Вам бывает тоскливо?
— Естественно, — пожал плечами Пол. — Но постоянно пребывать в унынии я не намерен! Без развлечений легко сойти с ума. Но довольно обо мне, расскажите о себе, Джоанна! Мне показалось, что у вашего супруга, промчавшегося тогда мимо нас на машине, был очень суровый вид.
— В прошлом месяце у него умер отец, — тихо сказала Джоанна. — И сейчас нам обоим не слишком весело.
Пол даже изменился в лице.
— Простите, ради Бога!
— Вы не могли этого знать, — смягчилась Джоанна.
— Вы давно замужем? — помолчав, спросил он.
Если это вообще можно назвать замужеством! — мысленно уточнила Джоанна, а вслух сказала:
— Три года. Гейбриел председатель совета директоров крупного процветающего концерна, много разъезжает по миру.
— Вы не сопровождаете мужа в деловых поездках? — прищурил голубые глаза Пол. — Как же он рискует оставлять вас одну?
— У нас имеется определенная договоренность, — потупилась Джоанна. — Я проголодалась, не пора ли нам пересесть за столик?
Они спустились по каменным ступеням в уютный подвал с низким потолком и отполированным деревянным полом. Судя по меню, написанному мелом на грифельной доске, гостей здесь потчевали в основном рыбными блюдами.
Джоанна выбрала мусс из морских гребешков, а Пол предпочел ассорти из дичи и бифштекс. Он хотел заказать бутылку красного вина и бутылку белого, но Джоанна отговорила его, заявив, что ей довольно и одного бокала белого вина. Желая избежать спора, она извинилась и вышла в дамскую комнату припудрить носик.
Взглянув в зеркало, Джоанна сочла свой вид терпимым. В черной юбке и новой кремовой блузке под замшевым жилетом она выглядела нарядно. Впрочем, и кавалер ее тоже смотрелся неплохо, настораживал лишь его чересчур пытливый взгляд. Джоанна пожалела, что не переняла у Синтии манеру держаться в мужском обществе и не попрактиковалась в придании голосу грудного звучания и волнующей хрипотцы.
