Флоренс задумчиво смотрела на костер.
— Так, значит, эта твоя Джойс уже продала твой роман?
— Да, в «Гетвэй Букс». И даже выклянчила для меня приличный аванс, хотя роман даже не написан.
— Ох, Дуглас! Это замечательно!
— Не особенно. Ведь я не могу тратить эти деньги, вдруг потребуется их вернуть. Глядишь, еще придется что-нибудь продавать.
— Наверное, мы с Крисом спутали все твои планы, появившись здесь невесть откуда. Прости.
Он вскинул руку, протестуя, но она почувствовала, что угадала.
— Все утрясется.
— И когда твой роман выйдет в свет?
— Примерно через год. Если, конечно, я закончу его вовремя.
— Уверена, что закончишь.
— Конечно. — Он задумчиво помолчал. — Кстати, еще неизвестно, получился бы роман, будь у меня сколько угодно времени. Тогда я постоянно что-нибудь переделывал бы. — Взгляд стал озабоченным. — Фло, я хороший писатель, а этот роман… Я чувствую… — Он вдруг отвернулся в замешательстве.
— …Что он получается?
— Да… Да! — ответил он, сильно волнуясь. — Мне хочется, чтобы он был интересным с начала и до конца. Но вот последние главы… Иногда хочется застрелиться. — Он помолчал. — Знаешь, мне представляется комната, полная редакторов, которые читают последние главы и покатываются со смеху.
— Вряд ли такое возможно. Если они купили твою книгу, прочитав лишь начало…
— Джойс говорит то же самое, — перебил он нетерпеливо, и Флоренс почувствовала, что ее энтузиазм угасает при этом имени. — Если верить ей, то через год я стану известным и богатым.
— С каких это пор Дуглас Лоран начал сомневаться в себе?
— Ох, я не сомневаюсь в себе. Иначе не ушел бы из колледжа. К тому же, это не первая моя публикация. За эти годы печатались мои стихи, короткие рассказы, эссе. И роман не первый.
— Правда?
— Правда. Первый тоже был неплох. Его издали, но прибыли он не принес. Тогда я еще не познакомился с Джойс.
Флоренс заставила себя улыбнуться.
— Значит, ты собираешься в одночасье стать богатым и известным?
— На самом деле никогда не мечтал разбогатеть и прославиться. Но теперь… — Он пожал плечами и рассмеялся, словно эта мысль восхитила и в то же время напугала его.
— Ты, должно быть, счастлив.
— Да… Да. — Взгляд стал задумчивым. — Но иногда кажется, что все могло бы сложиться еще лучше.
— О чем ты? Разве может быть лучше?
— Знаешь… Посмотри на меня. Мне уже почти тридцать, а у меня нет даже постоянной работы. Нет дома, нет ни жены, ни детей, ни даже собаки. Ты имеешь все это. А у меня нет. Я словно лодка без весел, которую несет по течению.
Флоренс усмехнулась.
— И ты рассказываешь мне об этом!
— Ты чувствуешь себя так же? — Он неуверенно улыбнулся. У Флоренс забилось сердце. Сейчас, когда он был так откровенен, исчезли прежние страхи, нежелание разговаривать с ним.
— Такое же чувство возникает, когда становишься вдовой. Исчезает цель в жизни, все, что сделано, оказывается напрасным. Теперь, без Остина, мне приходится строить свою жизнь заново. Конечно, у меня есть Крис.
— И у тебя есть работа.
— Да, но не такая, какую я бы выбрала сама. Работаю там только потому, что живу в квартире над магазином.
— Понятно.
Туман начал сгущаться, у Дугласа на волосах заблестели капельки росы.
— Не думаю, что останусь в этой квартире надолго. Слишком много воспоминаний связано с ней. А это не на пользу Крису. — Дуглас слушал все более внимательно. — Это очень беспокоит меня, Дуглас.
— Со временем он оправится.
Она кивнула.
— Вот почему я привезла его на Маунт. Он… Нам обоим нужно было выбраться оттуда.
Их разговор не решал никаких проблем, но стало легче уже от того, что Дуглас готов выслушать ее.
— В последнее время я стала подумывать о другой работе… Может быть, снова пойду учиться.
— Здорово!
— Не особенно. Боюсь, это окажется мне не по средствам и не смогу уделять Крису столько же времени. Но с образованием я смогу найти более квалифицированную работу. Тогда мы заживем получше.
— Не представляю тебя в роли домашней хозяйки, — сказал Дуглас печально. — Трудно, Фло?
— Мне удается. — Она вскинула голову и совершила ошибку, взглянув ему в глаза. — Да, порой это трудно.
— А на кого ты собираешься учиться?
— Пока не знаю.
Если в ее жизни и был камень преткновения, то это, конечно, Дуглас, который сейчас пристально смотрел на нее.
— Мне следует поискать работу на бирже? — спросила она немного обиженно.
— Я этого не говорил.
— Да, но ведь ты подумал именно об этом, о том, что я всегда ненавидела математику. Но не всем быть идеалистами и писать романы, как ты. — Она вдруг почувствовала себя такой одинокой, что задрожали губы. — На самом деле я пока не очень хорошо понимаю, что нужно делать. Моя жизнь сломана. Вот почему я здесь. Нужно отдохнуть и спокойно подумать, чему посвятить остаток жизни. — Она проговорила все это с безысходностью, тяжело вздыхая, и уронила голову на колени.
Дуглас, сидевший по другую сторону костра, тихонько рассмеялся.
— Разве мы не пара?
Она подняла на него взгляд.
— Пара зануд. — И оба рассмеялись.
— Думаю, крепкий кофе нам сейчас не повредит.
— А у тебя есть?
— Это первое, что я взяла с собой.
Она залезла в палатку и достала из корзины термос. У костра налила две чашки, одну протянула Дугласу. Их пальцы соприкоснулись, взгляды встретились.
— Дуглас?
— М-м?
— Я тоже прошу у тебя прощение за вчерашнее. Я сказала много такого, чего не следовало говорить.
— Все в порядке. Я пришел, чтобы принести извинения, а не выслушивать их. — Он не спеша пил горячий кофе, и она знала, что он снова думает о вчерашнем вечере.
— Мне, правда, очень жаль, что все так вышло, — сказала она. — Надеюсь, у тебя не осталось синяков после падения.
— После падения — нет. — Он отхлебнул кофе, глядя на огонь. Потом, почувствовав на себе любопытный взгляд, медленно закатал штанину джинсов.
Флоренс закусила губу и перевела взгляд с ссадины на голени на лицо. Он старался подавить улыбку.
— Я сделала глупость…
— Мягко сказано. Ты просто варвар.
Вдруг оба рассмеялись, избавившись от остатка напряженности.
Дуглас поставил чашку и поднялся. В мерцающем свете костра он был похож на огромного идола.
— Поскольку удалось заключить перемирие… я сейчас.
Он забрался на дюну и исчез в темноте. Но через минуту появился снова со спальным мешком на плече. Бросил его на песок и снова сел к костру.
— На самом деле мне не нравится, что вы будете ночевать здесь одни.
