Кэролайн застыла, опять от щек ее отлила кровь.
В мертвой тишине, которая еще больше действовала ей на нервы, Валенте смотрел на нее только мгновение. Он хорошо понимал, что для допроса с пристрастием следовало бы выбрать более подходящий момент. Вероятно, тогда легче было бы добиться от нее правды.
– У вас до свадьбы… была близость?
Кэролайн молча помотала головой. В течение нескольких недель, с того момента, как она бросила Валенте, ей редко приходилось оставаться наедине с женихом.
– Мне кажется, его это не интересовало. Он, хотя тогда я этого не знала, женился на мне ради бизнеса. Я была ужасной дурой… Я считала, что все останется как было. Мы поженились раньше, чем я поняла, что никогда не казалась ему привлекательной.
– Как ты об этом узнала?
Кэролайн лежала неподвижно, как каменная, и смотрела в потолок, стиснув руки так, что ногти вонзились в нежную кожу.
– В свадебный вечер он напился. – Тут голос ее стал еще тише. – Он изде… он очень много шутил по поводу моей… плоской груди и мальчишеской фигуры.
Услышав столь поразительное признание, Валенте чуть не застонал вслух:
– Продолжай.
– Мэтью рассердился на меня, когда я не смогла ответить на то, что он пытался сделать. Он много пил в ту ночь и оскорблял меня, – бормотала она, торопясь и с трудом одолевая неловкость. – А потом потерял интерес. Нет, он, конечно, предпринял еще несколько попыток, но каждый раз… ничего не получалось, и он очень сердился. В конце концов он заявил, что из-за меня превратился в импотента, и стал спать в другой комнате.
Потрясенный тем, что узнал, Валенте перевел дух:
– А когда тебе удалось наладить свой брак?
Кэролайн с трудом проглотила комок в горле.
– Т… так и не удалось. У него была женщина, которая подходила ему больше, чем я. Он любил рассказывать мне о ней.
Ошеломленный открывшейся правдой, возмущенный оскорбительным отношением к Кэролайн этого подонка Мэтью Бейлиса, Валенте всем своим мощным телом придвинулся ближе к испуганной женщине:
– Ты хочешь сказать, что секса у вас так и не было?!
Страдая от унижения, Кэролайн отвернулась, показав ему спину в качестве оборонительного сооружения.
– Все кончилось в первые три месяца, – глухо пробормотала она. – Потом Мэтт никогда уже больше ко мне не приходил. Только притворялся перед своими родителями, потому что мы жили с ними. К счастью, у них очень большой дом. Мэтт ухитрялся все скрывать.
Взяв Кэролайн за плечо, Валенте повернул ее к себе. Бледная, в глазах отчаяние… и стыд?
– Выходит, ты так и осталась девственницей? – хрипло произнес он.
– Какое это имеет значение? – Кэролайн уже почти сердилась на него за затянувшийся допрос.
– Для меня это имеет огромное значение, прелесть моя. Для меня это означает, что я вернул себе то, что, как я думал, у меня украли, – откровенно признался Валенте. Вся его напряженность куда-то испарилась. – Что еще тебе сделал этот подонок? Он тебя бил?
– Нет… только один раз, когда обнаружил, что я в Интернете искала твое имя.
Валенте закрыл глаза. Сначала он по-мальчишески обрадовался, услышав, что она искала информацию о нем, а потом отрезвел, осознав, какой ценой она заплатила за любопытство…
– Ну, нам пора спать! – решительно заявил он.
– Нам? – обеспокоилась она.
– Si… Сон врозь еще больше отдалит нас друг от друга. Я обещаю, что не сделаю ничего такого, чего ты не хочешь. Еще я обещаю, что ни на что не буду сердиться. Никогда не буду грубым. И никогда не обижу тебя. – Валенте монотонно перечислял свои обещания.
– И не будешь заставлять меня делать то, чего я не хочу? – уточнила она.
Валенте стиснул зубы так, что они чуть не раскрошились. Счастье, что Мэтью Бейлис вовремя умер и даже зарыт в землю, – ему бы не жить на этом свете! Валенте ненавидел мужчин, которые обижают женщин.
– Конечно нет. Ты должна научиться доверять мне.
– Это так трудно, – призналась она.
Кэролайн проводила его глазами, когда он пошел в гардеробную. Потом услышала, как открылась и захлопнулась дверь. Валенте появился с целой охапкой одежды из красного шелка и бросил ее на кровать.
– Вот. Я купил тебе в качестве свадебного подарка. Переоденься в этот халат.
– А этот кому принадлежал? – Кэролайн почувствовала, как у нее в груди что-то кольнуло.
– Ну, мало ли кому… Не будем об этом.
Валенте всегда нравился вызов, ведь ему никогда и ничего не давалось даром. С другой стороны, она предпочла выйти замуж за этого подонка Мэтью, и он, Валенте, не мог ожидать, что когда-нибудь ему удастся испытать восторг, которого в принципе не должно было быть. Легкая боль в паху напомнила ему, что он никогда не принимал обет безбрачия…
Терпение, только терпение, как бы трудно ни было. Вот достойный вызов.
Слишком утомленная, чтобы протестовать, Кэролайн отправилась в ванную. Там она сбросила халат, который, как она догадывалась, принадлежал бывшей любовнице Валенте, облачилась в ночную рубашку и, вернувшись, торопливо забралась в кровать. Валенте уже разделся, и она, поспешно отведя глаза, сжалась в комочек.
– Никаких других обещаний я не давал, малышка, – чуть не по слогам произнес Валенте. – Сегодняшняя ночь все изменит между нами…
– Да, – ровным тоном произнесла она, не поднимая на него глаз и глубже зарываясь в простыни.
– Я не даю пустых обещаний. Дадим нашему браку еще один шанс. Мы будем продвигаться потихоньку, шаг за шагом.
Из-под опущенных ресниц Кэролайн скатились слезинки. Она – дефектный товар. И Валенте не обязан пытаться что-то исправить, прежде чем отсылать ее обратно в Англию.
Каждый раз, оглядывая с террасы виллы Барбьери великолепную панораму, Кэролайн поражалась. Не заблудилась ли она, случайно, в раю?
Стоял тихий-тихий прекрасный день, а она любила тишину. Терракотовые крыши спящей на вершине холма деревни были очаровательным дополнением к старинным, медового цвета и не единожды чиненным каменным стенам строений. Вдали неотчетливо, словно подернутые маревом, виднелись горы. Более низкие и покатые холмы напротив террасы, покрытые свежей зеленью каштанов, акаций, дубов и ракит, окружали долину с серебристо-зелеными оливковыми рощами и рядами виноградников.
Кэролайн лежала на животе в тени. Из одежды на ней было только бикини, и то без верха. Рядом с ее лежаком устроилась Коко. Коко есть Коко, даже если ей приходится жить в доме размером с дворец. Она могла шипеть и царапать Валенте, душераздирающе орать, если он появлялся где-то поблизости, но слуги относились к кошке с симпатией, многое ей разрешая.
