Джули отвела гостей в патио, где был тенек, стояли плетеные кресла и открывался захватывающий вид на виноградники.
– Непередаваемая красота, – вздохнула Белла. – Когда я вижу что-то подобное, то думаю об Италии. Сколько же у вас земли?
– Около сотни акров. Половина занята виноградниками, а вторая половина – пастбищем и тренировочным полем.
– Да, Блейк говорил, что ты тренируешь лошадей. Как давно ты этим занимаешься?
– Уже пять лет. Это была идея Сэма. Не знаю, упоминал ли Блейк, как мой муж увлечен виноделием.
– Он сказал, что Сэм способен все уши прожужжать, если его не остановить.
Джули засмеялась:
– Это он может. Когда мы еще не были женаты, я очень переживала из-за того, что не разделяю увлечения мужа и что мне нечем будет заняться. Тогда-то он и придумал для меня дело. Мы купили эту землю, дом и конюшни и начали работать. Несмотря на то что наши хобби такие разные, мне кажется, что мы занимаемся одним и тем же.
– Да вы – идеальная семья.
История, описанная Джули, была похожа на жизнь родителей Беллы. Ее отец работал на ферме, обеспечивал семью, а мать была хранительницей очага, заботилась о муже и детях. Их неустанный труд бок о бок наполнял ферму жизнью и скреплял семью.
Конечно, ее братья и сестры жаловались на то, что они вынуждены донашивать одежду за старшими, и часто не могли поделить игрушки, но они выросли в любящей семье.
– Прости, что интересуюсь, – начала Джули, – но как получилось, что ты проводишь лето с Блейком и Дрю? Блейк говорил, что ты отказалась принимать участие в воспитании Дрю.
У Беллы скрутило живот. По-видимому, Джули была в курсе жизни Блейка. Вреда не будет, если она постарается объяснить ситуацию.
– Должно быть, ты считаешь меня ужасным человеком, потому что я решила устраниться из жизни Дрю.
– Ужасным? Ты перегибаешь, – ответила Джули. Белла прониклась к ней еще большей симпатией. – Признаться, сначала я думала, что ты решилась на это только из-за денег, но потом, когда Блейк рассказал о тебе подробнее, я поняла, что меркантилизм – это не твое.
Беллу распирало от любопытства.
– Что еще Блейк обо мне говорил?
– Он называл тебя идеальной матерью.
Ее будто громом поразило.
– Когда?
– В прошлом году. Я знаю Блейка много лет, и еще никогда он не выглядел таким счастливым, как в прошлом году. В августе они с Викторией приехали на годовщину нашей свадьбы, и он не переставая говорил о тебе и о ребенке.
– Боже мой, – прошептала Белла.
Слышала ли это Виктория? Возможно, его восторженный рассказ подтолкнул ее к тому, чтобы просить Беллу не вмешиваться в их жизнь. Ее можно понять.
– Блейк был поражен, когда ты ушла. Он был уверен, что ты не оставишь Дрю.
– Так было лучше для их семьи, – ответила Белла. – Но, признаюсь, это было нелегко.
Она почувствовала, как слезы подступают к глазам, и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Первые дни после расставания с Дрю были самыми страшными в ее жизни.
– Я тебя понимаю, – сказала Джули, – если бы я была вынуждена отказаться от своей дочки, это убило бы меня. Значит, теперь ты восполняешь этот пробел? Мне кажется, Дрю абсолютно счастлив.
Белла взглянула на Дрю. Он лежал у нее на руках и безмятежно улыбался. Волна любви накрыла ее, и она не могла не улыбнуться в ответ. Конечно, смешно предполагать, что Дрю узнал в ней маму. Но когда Белла думала о том, что ей придется снова его оставить, ком подкатывал к горлу и становилось очень горько и больно.
– А вот и мальчики! – воскликнула Джули. – И моя дочь Линдзи. Не могу поверить, что Блейку удалось вытащить моего мужа из винодельни как раз к обеду.
Блейк и высокий светловолосый мужчина с четырехлетней девочкой на руках быстро приближались к патио. Опустив девочку на землю, Сэм представился и одарил Беллу крепчайшим рукопожатием. Он уделил внимание и Дрю, подбросив его в воздух несколько раз.
Погода была чудесная, и Джули предложила поесть на свежем воздухе. Во время обеда Дрю захныкал, и Белла пошла на кухню, чтобы погреть бутылочку с детским питанием. Когда она вернулась, то обнаружила, что Блейк уже успокоил малыша. Он решил сам покормить сына, чтобы Белла могла закончить обед.
Ей была приятна забота Блейка, особенно если учесть, что Дрю был его сыном, а она получала деньги за то, что занималась малышом. Но таков был стиль Блейка.
Каждую ночь они спорили о том, кто встанет, если Дрю проснется. Легкость сближения с Блейком продолжала удивлять Беллу. Она общалась с отцом и сыном так, будто они всегда жили вместе.
Внезапно телефон Беллы завибрировал. Пришло сообщение. Она взяла телефон. Текст уничтожил ее хорошее настроение «Миссис Фарнс сказала, что ты обедаешь с Блейком. Я тебя предупреждала».
– Белла? – услышала она сквозь мрак голос Джули. – Ты в порядке? Плохие новости?
– Ничего особенного. – Белла постаралась выдавить улыбку. – В такой большой семье, как у меня, всегда что-то случается.
– Расскажи нам, в чем дело, – настаивала Джули. – Я, например, единственный ребенок, и мне всегда было интересно, каково это – иметь большую семью.
Белла обрадовалась, что можно сменить тему беседы, и принялась рассказывать многочисленные истории о ферме, братьях, сестрах и Айове. Однако сообщение Виктории ее перепугало.
Белла боялась, что Блейк, узнав, что она отказалась от собственного сына, возненавидит ее.
Конечно, в этой ситуации и Виктория окажется в проигрыше. Блейк не простит ей того, что она отказалась быть матерью, более того, даже яйцеклетку пожалела.
Но тем не менее их жизни будут разрушены.
Блейк остановился у двери детской и прислушался. Белла укачивала Дрю. Она, как обычно, рассказывала малышу о планах на следующий день. Вроде бы ничего особенного, но Блейк обратил внимание на голос. Белла была явно чем-то огорчена.
Он мысленно прокрутил в голове весь день. Их разговор в машине, конечно, был серьезным, но Блейк старался быть осторожным и не спугнуть ее. Джули и Сэм понравились ей.
Теперь, когда он узнал, что Белла настоящая мать Дрю, все кусочки пазла сложились. Стало ясно, почему у Вики так и не появился материнский инстинкт. Однако поведение Беллы было менее понятным. Вопрос, который мучил Блейка всю жизнь, имел всего один ответ, и этот ответ могла дать только Белла.
Почему мать бросает свое дитя?
– Лютик, – донеслось до него.
Сердце забилось быстрее. Если у него и были сомнения по поводу чувств Беллы, то они исчезли. Она, несомненно, любила Дрю.
Блейк вошел в комнату и тихо спросил:
– Как у вас дела?
– Наконец-то уснул, – прошептала Белла и улыбнулась, когда Блейк подошел к кроватке и встал с ней рядом. – Последние пятнадцать минут он активно сопротивлялся, но в конце концов сон его одолел.
