Никогда не встречала такого философски настроенного садовника, устало отметила про себя Деби, когда Сэм наконец ушел. В другое время она с удовольствием поболтала бы с ним, но сегодня была явно не в настроении. Слишком многое на нее обрушилось.
Когда Дебора вошла в дом, ее просто трясло. Планы, которые она с оптимизмом строила совсем недавно, казались теперь совершенно невыполнимыми.
Как она могла попасть в такую опасную ситуацию? Полагала, что сможет противостоять судьбе? Искренне верила, что ее чувства к Реджи испарились, как утренний туман под летним солнцем?
Деби устало покачала головой. Какая разница, что привело ее сюда — глупость или неведение? Она уже здесь, и теперь ей придется остаться.
Дебора вздрогнула. После теплого солнца кухня показалась ей холодной.
Она выглянула в окно и вспомнила о лежащих в машине покупках. Надо выгрузить их. Да и еще полно дел запланировано на сегодня. Но она не могла заставить себя ничем заняться. Все, чего ей хотелось, — это скрыться от всех и прежде всего, от пристальных глаз Реджи.
Его проницательный взгляд просто преследовал Деби, где бы она ни находилась. Прошло десять лет, но при одном воспоминании об этом взгляде ее снова охватила дрожь. Она чувствовала себя как человек, шагнувший в мелкую речку и неожиданно погрузившийся в глубокий омут.
Нет, так больше нельзя, нужно взять себя в руки. Дебора попыталась сбросить с себя наваждение, медленно и мучительно возвращаясь к реальности.
В кухню вошла нагруженная бумагами Молли и с удовольствием принюхалась к соблазнительному запаху жареного мяса. Она причмокнула, состроив печальную гримасу.
— А мне придется на ужин довольствоваться салатом, — сказала она. — Когда муж уезжает в командировку, я сажусь на диету. — Молли окинула завистливым взглядом стройную фигурку Деби. — Ну, у вас-то проблем с лишним весом нет, — вздохнула она.
— Да, — согласилась Деби и вспомнила, что когда приехала в Лондон, была такая тощая и так плохо ела, что Фредерик Фотен, отец Евы, грозился отвести ее к врачу.
Только спустя несколько лет Дебора поняла, что худела из-за переживаний. Теперь она ела нормально, но достаточно было малейшей неприятности, и аппетит у нее сразу пропадал. Вот и сейчас аппетитные запахи еды вызывали у нее тошноту.
Деби намеревалась подать на стол бараньи отбивные с запеканкой, любимое блюдо ее дяди. Тетя Элиза, мать Реджи, часто готовила его. Руки Деборы дрогнули, и она отложила нож, которым резала зелень.
— Вы еще немного бледная, — удивленно заметила Молли. — Вам действительно лучше?
— Я в порядке, — уверила ее Дебора. — Это все от солнца.
— Будем надеяться, что вкусная еда смягчит Реджи, — продолжала Молли. — Последнее время он вечно не в духе. — Она поджала губы. — Странно, мне казалось, что помолвка должна действовать на мужчин более благотворно.
Деби крепче сжала ручку ножа.
Не говори мне о Реджи. Не рассказывай о его помолвке, я этого не вынесу, безмолвно кричала она. Но разве можно высказать такое вслух, да еще малознакомому человеку? Ей оставалось лишь опустить голову и надеяться, что Молли сама переменит тему.
— Конечно, я понимаю, что он все еще очень страдает от боли, — тараторила та. — К тому же доктора считают, что последствия травмы непредсказуемы, и подвижность мышц может восстановиться не полностью.
Нож упал на пол с таким грохотом, что она от неожиданности вздрогнула. Когда обе женщины нагнулись, чтобы поднять его, Молли прямо взглянула Деби в глаза.
— У него сейчас тяжелые времена, — спокойно сказала она. — Постарайтесь быть с ним терпеливой. Вы ему сейчас просто необходимы.
Дебора мертвенно побледнела. Молли, разумеется, и не подозревала о ее истинных чувствах, и не знала, какие страдания ей причиняет.
— Миранда, конечно, роскошная женщина, но что-то мне подсказывает, что она плохо действует на мужчину, когда тот не в духе, — продолжала та, совершенно не замечая состояния собеседницы. — Я убеждена, что у них были интимные отношения. Причем вряд ли инициатором был Реджи. Он испытывает ответственность по отношению к девочкам. Но Миранда… Она привыкла всегда получать, что хочет, причем немедленно. И я совершенно уверена, что чувства и эмоции других людей ее абсолютно не волнуют.
Деби не могла вымолвить ни слова. Ее воображение с удивительной ясностью рисовало Реджи и Миранду в объятиях друг друга.
— Ой, дорогая, боюсь, я слишком распустила язык, — спохватилась Молли, приняв ее молчание за осуждение. — Пожалуйста, не подумайте обо мне плохо. Я не сплетница. Просто я очень хорошо отношусь к Реджи. Я работаю с ним последние пять лет и уважаю его не только как шефа, но и как человека. В сущности, — добавила она с мягкой улыбкой, — если бы я не была замужем за Бобби, то пожалуй, решилась бы пойти по стопам моих эмансипированных коллег и попытаться стать любовницей шефа. Реджи очень тяжело в последнее время, — резко сменив тему, сказала Молли, — а Миранда его совершенно не понимает и не поддерживает. Вместо этого она только все время требует, чтобы он отправил Полли и Джин в интернат. Да-да, мне все об этом известно, — подтвердила она, заметив вопрос в глазах Деби. — Я не думаю, что это пойдет девочкам на пользу, тем более, когда они в таком сложном возрасте. Особенно Полли, она такая ранимая. Ей может показаться, что она кому-то в тягость.
— Вполне естественно, что Миранда хочет безраздельно владеть Реджи, когда они поженятся, — уклончиво сказала Деби.
— Но она же прекрасно знала, что он отвечает за будущее сестер. — Молли подняла бумаги и уныло сказала: — Что-то я сегодня слишком разболталась, поеду-ка лучше в офис.
Деби понравилась эта женщина.
Мы могли бы стать подругами, решила она, оставшись одна. Но сейчас ей было нелегко выслушивать откровения Молли, хотя она понимала, что той движет забота о Реджи, а вовсе не желание посплетничать о его взаимоотношениях с Мирандой. Деборе до сих пор становилось не по себе, когда она вспоминала уверенное утверждение Молли о том, что Реджи и Миранда — любовники.
А что, собственно, она ожидала? Они оба взрослые люди, а, живя в Лондоне, она убедилась, что помолвленная пара не считает интимную близость зазорной.
Дебора поставила в духовку запеканку и притушила огонь. Пора забирать девочек из школы, а она еще не связалась ни с кем из соседей, о которых ей сообщила директриса, чтобы договориться, кто и когда подвозит детей.
Было и еще одно неотложное дело. Надо бы кое о чем спросить Реджи… но у Деби не было сил взглянуть ему в лицо и вести себя естественно.
