Роберт, тяжело дыша, рывком освободился от джинсов, едва не сломав «молнию».
— Мелани…
— Молчи! — взмолилась Мелани. — Продолжай, прошу тебя, продолжай и не говори ничего.
Ее тело плавилось от желания, и Роберт не обманул ее ожиданий. Он оказался прекрасным любовником — нежным и сильным, предупредительным, но и требовательным. Мелани целиком и полностью доверилась ему. Их руки и ноги переплелись, тела двигались в едином ритме… Стоны Мелани становились все громче, Роберт дышал все учащеннее. Что я делаю?! — вновь промелькнула в сознании Мелани мысль. Это было совсем некстати.
Слушай свое тело! — мысленно прикрикнула на себя Мелани. Завтра я могу пожалеть об этом, возражала пугливая, но рассудительная Мелани Рокуэлл, от которой ей так и не удалось избавиться за все эти годы.
Приливной волной накатывал последний миг высшего наслаждения — и Мелани была готова, она жаждала этого и ненавидела себя за колебания. Тело Мелани знало, чего оно хочет, в то время как совершенно не соответствующие моменту разумные мысли бешено пульсировали в ее мозгу в такт движению.
Внезапно Роберт остановился и отодвинулся от Мелани. Ошеломленная, Мелани приподнялась на локтях и посмотрела на него — Роберт, повернувшись к ней спиной и ссутулившись, сидел на краю кровати.
В чем дело? — хотела спросить Мелани, но не смогла и лишь судорожно сглотнула.
Вот! — удовлетворенно сообщил ей настырный внутренний голос. Тебя ведь предупреждали: ничего, кроме разочарования и стыда, это не принесет.
Действительно, подумала Мелани, чуть не плача, я и Роберт — это же просто смешно. Зачем ему нужна такая никчемная толстая корова, как я? Это же я сама приставала к нему — он вовсе не хотел меня. Я, должно быть, выглядела смешной или, не дай Бог, вульгарной.
Мелани одернула задравшуюся пижамную куртку. Вот, даже не разделась! Я, наверное, смотрелась совершенной идиоткой в этой чертовой куртке, собравшейся под самым подбородком, — как будто собралась пообедать и повязала вокруг шеи салфетку.
Кое-как прикрывшись одеялом, Мелани свернулась калачиком и подтянула колени к груди. Ей хотелось стать совсем маленькой и незаметной. Что скажет Роберт — что-то насмешливое и обидное — или просто молча уйдет?
Она вздрогнула, когда Роберт положил руку ей на плечо, но не повернула головы.
— Мелани…
— Давай спать, — сказала Мелани, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. — Мне завтра рано вставать.
— Но…
Мелани подтянула одеяло повыше и накрылась с головой. Утро вечера мудренее. Лучше отложить выяснение отношений на завтра, решила она. На самом деле ей просто хотелось оттянуть неприятный момент, когда она вынуждена будет заглянуть Роберту в глаза и увидеть там… Насмешку? Жалость к неумелой любовнице? Брезгливость? Лучше сейчас не думать об этом.
— Давай спать, — повторила она.
Роберт лежал на диване в гостиной с открытыми глазами. Он так и не смог уснуть, несмотря на усталость. Он думал о Мелани.
Целуя ее два часа назад, он чувствовал, как ее тело податливо и мягко в его руках, но иногда Мелани вдруг замирала, думая о чем-то. И Роберт знал, о чем именно. Мелани ни за что не призналась бы в этом, но ей было неприятно думать, что она занимается любовью с преступником. А не думать об этом она не могла — такой уж она человек.
И тот факт, что на самом деле Роберт не вор, а полицейский, ничего не менял в данной ситуации — ведь Мелани не знала правду. А открыться ей Роберт пока не мог — не имел права. Во всяком случае, пока операция не закончена.
Чутко уловив настроение Мелани — ведь все ее мысли, как всегда, были буквально написаны у нее на лице, — Роберт с большим трудом, но все же сумел сдержаться и оторваться от ее восхитительного тела. Он видел, как страдала Мелани, разрываясь между доводами разума и обуревавшими ее желаниями, и поэтому не мог причинить ей боль. Она хотела его, это было очевидно, но скорее всего уже через час Мелани начала бы терзаться сомнениями в правильности своего поступка. Секс с преступником!
Иногда Роберту казалось, что он действительно преступник — так он вжился в роль. Что уж говорить об окружающих! Для всех, даже для школьных друзей, Роберт Грин был отъявленным негодяем и подлецом. Даже для Мелани.
Самый лучший вариант — оставить Мелани в покое и позволить ей вернуться к обычной жизни. Однако Роберту пришлось признаться себе, что он вовсе не хочет этого. Два часа назад он понял, что эта женщина нужна ему. Нужна, как воздух. Как солнце. Как вода.
Роберт не мог пока рассказать Мелани правду о себе, но и не хотел оттолкнуть ее навсегда. Нужно как-то заставить Мелани поверить ему. Просто поверить, ни о чем не спрашивая.
Встав с дивана и стараясь не шуметь, Роберт подошел к двери спальни. Она была закрыта, но из-под двери пробивался свет. Мелани не спала. Роберт прислушался и услышал приглушенный ковром звук ее шагов.
Роберт взялся за ручку двери. Им с Мелани просто необходимо поговорить.
— Мелани! — сказал он, входя.
Мелани, стоявшая спиной к двери, подскочила от неожиданности.
— Роберт! Не смей так делать!
— Извини, я вовсе не собирался тебя пугать.
— Не смей подкрадываться ко мне! — продолжала злиться Мелани. — Ты можешь ходить нормально? А стучаться, прежде чем войти, тебя не учили?
— Извини, — повторил Роберт.
— Ладно, — буркнула Мелани и, пройдя мимо него, направилась в кухню.
Роберт невольно залюбовался ею. Под шелковой голубой пижамой угадывались очертания женственной фигуры Мелани. Роберт поймал себя на мысли, что даже ее непривычно короткие волосы ему нравятся. Сейчас они забавно топорщились во все стороны.
Войдя вслед за Мелани в кухню, Роберт присел на стул.
— Мелани, — мягко сказал он.
Она обернулась.
— Мелани, ты не хочешь поговорить о том, что случилось?
— А разве что-то случилось? — фальшиво удивилась она.
— Ты знаешь, о чем я. — Роберт сделал паузу, подыскивая слова. — Когда мы… ну, ты понимаешь… Ты в самом конце оттолкнула меня.
— Я?!
— Я хотел сказать, мне тогда показалось, что ты совсем не хочешь этого.
— Я?! — снова возмутилась Мелани, а потом, смешавшись, тихо добавила: — Я, наверное, не так уж хороша в постели, и поэтому ты…
— Мелани, все было просто великолепно. Ты — само совершенство. Поверь, с тобой мне было хорошо как никогда, но…
— Я все испортила, потому что…
— Перестала слушать свое тело, — подхватил Роберт. — Я же видел, ты о чем-то думала.
— Я…
— Ты думала: что я делаю, он же сидел в тюрьме?..
