Мэдди с недоверием посмотрела на него и переменила тему разговора.
— Мы достали паззлы, чтобы сложить их после ужина, — сказала она.
— Я видел, — сказал Джаред. — Ты и Ники — большие придумщицы. Вы обе явно знаете, как сделать жизнь интереснее, — он поднялся на ноги и неуклюже потрепал Мэдди по плечу, потом посмотрел на Ники. — Мы сможем поговорить после ужина?
— Конечно. Если ты голоден, я сейчас…
Джаред махнул рукой, давая понять, чтобы она не обращала на это внимания.
— Все потом. Сначала сложите свои паззлы. Кстати… — он вздохнул, снял пальто и бросил его в ближайшее кресло, — я могу помочь вам складывать картинку. Только я сперва переоденусь и разожгу камин. Это поможет… — он многозначительно посмотрел на Ники, — сделать комнату теплее и уютнее, ты согласна?
Ники снисходительно ему улыбнулась.
В этот вечер все были довольны и очень вежливы. Джаред предложил Ники включить музыку с рождественскими песнями, выбрав их по своему желанию. Потом все втроем ели традиционные тушеные устрицы, улыбаясь друг другу и восторженно разглядывая огромный цветок пуансеттии, стоящий в центре стола. А затем они все вместе сложили из паззлов картину. Это оказался большой желтый щенок Лабрадора в красном рождественском колпаке. Именно Мэдди положила последнее недостающее звено, потом объявила, что устала и готова отправиться спать.
Джаред неуклюже обнял дочь и сказал:
— Спасибо за то, что провела канун Рождества вместе со мной.
Он что-то прошептал девочке на ухо, и Ники отвела ее наверх в спальню.
Джаред ждал возвращения Ники минут пятнадцать, разглядывая разноцветные подарки, лежащие под елкой. Он задался вопросом, дарила ли Сандра подарки Мэдисон на Рождество. Скорее всего, нет. Как она могла так мучить собственного ребенка?
Когда Ники вернулась, Джаред был по-прежнему погружен в размышления.
— Похоже, тебе удалось успокоить Мэдди, — наконец сказал он.
— Я пыталась, — Ники взяла бумажные салфетки и наклонилась, чтобы поднять два стакана.
— Знаешь, я уже десять лет не приходил домой в канун Рождества так рано. Именно ты заставила меня измениться в этом году.
Ники выпрямилась и с улыбкой посмотрела на него.
— Тебе не нужно обольщаться на мой счет, — предупредил он ее. — Я могу гарантировать, что тебе не удастся вывести меня из себя, — он похлопал ладонью по дивану. — Оставь стаканы, присядь и поговори со мной. Давай поболтаем как друзья.
Ники помедлила, обдумывая его предложение.
— Мы с тобой уже давно стали друзьями, Джаред, хотим мы это признать или нет. Между нами уже с самого начала не было официальных отношений, какие присущи работодателю и работнику. — (Он безучастно и пристально смотрел в ее глаза.) — Я по-настоящему забочусь о Мэдисон и о тебе. Я привязалась к вам.
Джаред стиснул зубы.
— Мы должны поговорить, — хриплым голосом сказал он. — Поговорим начистоту.
Поставив тарелки и стаканы в сторону, Ники подошла и присела на кожаный диван рядом с Джаредом. Он сидел, положив руку на спинку дивана. Внезапно Ники вспомнила их поездку на санях, которая была всего неделю назад. Обстановка была такой же интимной, как и в тот раз.
Джаред не смотрел на Ники. Он пристально глядел на пляшущие язычки пламени в камине.
— Рождество всегда было для меня не слишком веселым праздником в этом доме, — начал он. — Мои родители украшали дом, создавая иллюзию праздника, но в действительности их интересовали только лишь сводки продаж. Они много работали и ждали, что я вырасту и буду таким же. У нас все было: и дом, и семейная жизнь… Но все казалось безрадостным. Женившись, я понял, что Сандре нужно нечто совершенно иное. Ей приходилось очень долго привыкать к тому, что в моей семье называли рождественской прибылью от продаж.
Ники прекрасно понимала, о чем говорил Джаред. Она не понаслышке знала, как Джаред заставлял работать служащих торгового центра в канун Рождества, желая получить прибыль. Работники делали все возможное, чтобы навязать покупателям товар и получить определенные проценты.
— Однако таков был семейный бизнес, — резонно произнесла она. — Ты тоже этим занимаешься. Сандра должна была понять это.
Джаред безрадостно засмеялся.
— Сандра ничего не собиралась понимать, — с горечью сказал он. — Она — настоящий потребитель, хищница. Сандра получает все, чего захочет. Она считала, что в Рождество нужно сорить деньгами, много путешествовать и наслаждаться жизнью по полной программе, — он помедлил и провел указательным пальцем по вороту свитера Ники. Ей внезапно захотелось потянуться и замурлыкать, как кошка. — Наш брак оказался ужасным. Я настолько устал, что уже не мог даже спорить с ней. Я был не в состоянии убедить ее в том, что у меня есть определенные обязанности. Что необходимо было поддерживать уровень жизни, к которому она привыкла.
Палец Джареда касался волос Ники. Она прикрыла глаза и непроизвольно подвинулась к нему ближе.
— Как вы решили расстаться? — спросила она шепотом.
— Мы ничего не решали. Она забрала Мэдди и уехала за две недели до Рождества. Мне только сообщили, что Сандра проводит Рождество в Калифорнии со своими родителями и намерена развестись со мной.
Ники взглянула на него. Ее мать однажды оказалась в похожей ситуации.
— С тех пор меня вообще не волновало, как я проведу Рождество, — эмоционально сказал Джаред. — Впрочем, меня и до женитьбы мало привлекал этот праздник, приходилось много работать. Правда, мне всегда нравилось, как другие радовались этому празднику. Казалось, что я наблюдаю за весельем людей со стороны…
Ники машинально коснулась рукой его подбородка.
— Я понимаю тебя, — тихо произнесла она, наклоняя его голову. — Все, что с тобой произошло, заставило тебя сделаться таким суровым и сдержанным.
Джаред печально улыбнулся ей.
— Возможно, но я хотел, чтобы нынешнее Рождество стало особенным, ведь Мэдди рядом со мной. Все прошедшие дни я уделял ей мало времени, не мог принять участие в подготовке к празднику.
— У нас остался еще один день в запасе, — напомнила ему Ники и провела рукой по его щетине, потом коснулась его груди. — Я обещаю, что завтра ты впервые будешь отмечать по-настоящему семейный праздник. Ты не забудешь нынешнее Рождество до конца своей жизни.
— Ники… — он положил ладонь на ее руку, — ты должна понять, что я не смогу снова стать по-настоящему семейным человеком. Я не хочу, чтобы ты… увлеклась мной. Моей семьей будет только моя дочь, — твердо сказал он. — Сандра оказалась хищницей, и из-за нее я поклялся никогда больше не жениться, — он взял ее руку и решительно положил ее ей на колени.
