Дианна Тэлкот
Подари мне чудо
Доминик Холлидей засунула в карман уведомление о своем увольнении и направилась к лифту. Войдя в него, она нажала кнопку шестого этажа. Что за чепуха? Как ее могли уволить? Должно быть, произошла ошибка.
Десять минут назад Доминик пыталась поговорить со своей непосредственной начальницей Кэрол, которая робко и настороженно оправдывалась, говоря, что ей вообще не следовало брать Доминик на эту работу.
Конечно, следует поговорить с тем, кто нагнал такого страха на Кэрол, а именно с владельцем торгового центра «Джиллетт» Джаредом Джиллеттом, которого за глаза называли Наполеоном и тираном. Продавцы в торговых залах бледнели и тряслись от страха, разговаривая с ним, а поставщиков товаров при упоминании его имени бросало в пот.
Двери лифта открылись. Доминик оказалась в коридоре, ведущем к роскошным офисам. Уняв волнение, она напомнила себе, что ей уже нечего терять. Следовало просто лично встретиться с Джаредом Джиллеттом и выяснить причину своего увольнения.
В офисах никого не оказалось. Был вечер субботы, до закрытия торгового центра оставался еще час.
Подойдя к двери из красного дерева, Доминик постучала.
— Войдите! — послышался низкий, серьезный мужской голос.
Ники едва не умерла от нахлынувшего на нее волнения. Нажав на дверную ручку, девушка резко открыла дверь и ввалилась в кабинет хозяина торгового центра «Джиллетт». Подняв глаза, она встретила пристальный и удивленный взгляд Джареда Джиллетта.
Он оказался и намного моложе, и красивее, чем она предполагала. Джареду было около тридцати пяти лет. Он обладал блестящими черными волосами, широким лбом и высокими скулами, полными губами и прямым широким носом. На нем был надет темный костюм в тонкую полоску, красный галстук и белоснежная рубашка с золотыми запонками.
Ники опасливо моргнула и неуверенно произнесла:
— Мистер Джиллетт…
— Да, — резко ответил он, откладывая в сторону стопку документов. — Это я, а вы кто такая?
— Я Доминик Холлидей. Я работаю в торговом центре «Джиллетт»… или, по меньшей мере, работала час назад, — Ники вытащила из кармана уведомление об увольнении и протянула ему. — Я пыталась поговорить со своей начальницей, но она сказала, что ничего не сможет сделать… поэтому я решила, возможно, вы могли бы…
Он нахмурился, и Ники почувствовала себя беспомощной.
— Послушайте! — вызывающе сказала она. — Кэрол Уитмэн наняла меня две недели назад, потому что знала о моей способности работать с детьми. Я старательно выполняла свои обязанности. Я лучше всех на этаже играла роль Санта-Клауса. И я не понимаю, почему меня уволили.
— Я уволил не только вас одну.
— Но почему? Вы даже не знаете меня!
— Мисс… — он нахально оглядел ее с головы до ног, — как там вас…
— Ники Холлидей, — сказала она.
— Да. У нас очень строгие критерии отбора людей на роль Санта-Клауса, и вы явно не подошли нам…
— Что вы имеете в виду? — крикнула она. — Я делала все так, как нужно. Я веселила и развлекала окружающих. Вы можете спросить любого! Позвольте, я покажу вам, как я веселила детей…
Джаред поднял руку, приказывая ей остановиться.
— Не нужно, — резко произнес он. — Уже поздно, и сегодня мне не до веселья.
— Вам невесело? Что ж, мне тоже придется несладко в это Рождество. И все из-за этого увольнения!
— Мисс… хм, Холлидей,[1] — он фыркнул, будто насмехаясь над ее фамилией. — Торговый центр «Джиллетт» является крупнейшим в южной Индиане. Наши клиенты привередливы…
— По поводу чего?
— По поводу Санта-Клауса. Его должен изображать мужчина, а не женщина.
Он уволил ее за то, что она женщина? Ники задрожала, понимая, что в таком случае ничего не сможет сделать.
— Я так старалась, чтобы веселить ваших покупателей и их детей. Я всем понравилась, и никто не подозревает, что я женщина, — продолжала защищаться она.
Джаред хмыкнул и посмотрел на нее так, будто хотел пригвоздить к полу.
— Мисс Холлидей, посмотрите на себя. Я сомневаюсь, что вам удается изображать дородного Санта-Клауса с внушительным брюшком. Его должны представлять пожилые мужчины с морщинистыми лицами и кустистыми бровями, И не придется намеренно говорить басом, как вам.
— Если бы вы дали мне шанс…
— Это даже не обсуждается! Забудьте о должности Санта-Клауса.
— Вы не можете уволить меня только потому, что я женщина, — она покраснела, у нее затряслись руки.
— Еще чего! Я делаю так, как хочу, а теперь убирайтесь из моего кабинета!
— Не хочу беспокоить вас, но мне очень нужна эта работа, — Ники сцепила пальцы рук. — Мистер Джиллетт, я уверена, что вы читали мое личное дело… и обратили внимание на то, что…
Джаред откинулся на спинку кресла. Сначала он свирепо взирал на нее, потом посмотрел на дрожащие руки девушки.
— Послушайте, — раздраженно сказал он, перетасовывая документы на столе. — Если вам нравится изображать кого-то, оставайтесь и представляйте эльфа.
— Нет, мне нужна роль именно Санта-Клауса, — упорствовала Ники.
— Это невозможно. Санта-Клауса должен представлять мужчина. Вот если бы вы согласитесь изображать на Пасху кролика…
— До Пасхи еще четыре месяца! — запротестовала Ники и сделала шаг в сторону его стола. — А сейчас у меня очень хорошо получается роль Санта-Клауса. Меня любят дети и их родители. От них не поступало ни одной жалобы. Если бы вы хотя бы раз увидели меня в роли Санта Клауса…
— Мисс Холлидей, у меня нет на это времени. Выбирайте, либо вы получаете роль эльфа, либо не получаете ничего.
Ники охватила слепая ярость. Она понимала, что этот человек бессердечен и не станет слушать ее.
— Ничего не выйдет, — категорично сказала она. — Я не могу представлять эльфа.
— Отлично. Значит, вы нам не нужны. Если передумаете, то…
— Нет, — перебила его Ники. — Все намного сложнее, чем вы думаете.
— Мисс Холлидей, мне нет дела до ваших сложностей. Вы сделали выбор и теперь поступайте, как знаете. Если вам больше нечего мне сказать, уходите и закройте за собой дверь. Мне нужно работать.
Ники тупо смотрела на него какое-то мгновение, потом повернулась и вышла.
* * *
Интересный сегодня выдался денек, подумал Джаред, закрывая папку с личным делом Ники Холлидей. Начиная с самого утра ему приходилось улаживать проблемы с новыми служащими, недовольными покупателями, тремя потерявшимися в торговых залах детьми, стариком, страдающим склерозом и забредшим в торговый центр, а также тремя ворами.
