— Все тебя покинули, бедняжка, — с деланным сочувствием протянула белокурая прелестница, подходя к столику. — Я, наверное, не сообщу тебе ничего нового, если скажу, что все мужчины сволочи, — добавила она, закурив сигарету и пустив кольцо дыма в лицо сидящей женщине.
— Тебе виднее, — ответила та, помахав рукой перед глазами, чтобы разогнать белое облако.
— Твоя правда, милочка, — проворковала Беатрис. Она скользнула презрительным взглядом по простенькому черному платью Айрис, которое явно не было новым.
Ну что она пристала? Тщеславие делает человека болтливым. Беатрис обрушила на Айрис водопад слов, плохо связанных между собой, лишний раз, подтверждая известную мысль, что убожество речи является, как правило, отражением убожества духа. Трудно даже представить, как она со своим многоговорением завоевывала сердца претендентов на ее тело. Видимо, поток разрозненных слов, не скрепленных меж собой внутренней связью, убаюкивал мозг, не провоцировал ответную работу ума, зато пробуждал к действию поползновение похоти.
— Я хочу сказать… Посмотри на этих глупышек. — Беатрис описала круг в воздухе наманикюренными пальцами. — Как только они увидели дорогого Фила, тут же привели себя в состояние боевой готовности. Зря теряют время. Такой привлекательный красавец, как Фил, не будет тратить на них ни минуты даже дневного времени, я уж не говорю… — И она злорадно рассмеялась. — Да, кстати, я слышала, Фил Бартон остановился в твоем пансионате на несколько дней. Это правда?
— Да, — ответила ей Айрис с каменным лицом. Неудивительно, подумала она, что женщины не любят эту говорливую красотку.
— Я, правда, не уверена, что он задержится у тебя надолго. Фил ничуть не изменился. — И она снова рассмеялась своим низким гортанным смехом. — Мне припоминается… Нет, я хорошо помню, что ему быстро все приедалось.
Айрис пожала плечами, стараясь собрать всю волю в кулак, чтобы не поддаваться на ядовитые замечания этой зловредной женщины. Судя по всему, пышная блондинка была полна решимости снова заарканить своего старого дружка.
Что же, всех вам благ, миссис Уинтерсон! Если Фил хочет иметь связь с этой похотливой крашеной особой, его личное дело. Ей, Айрис, абсолютно наплевать на то, что он делает, лишь бы оставил их с Эшлинг в покое.
Неожиданно Айрис почувствовала, как на нее навалилась тяжелая волна депрессии. Ее тягостные мысли были прерваны резким возгласом Беатрис, которая буквально задыхалась от возбуждения:
— Фил, дорогой! Как я рада снова видеть тебя! — ликовала она, приветствуя приближающегося рослого молодого мужчину. — Ах ты, негодник! Оставил бедную малышку Айрис одну… — Беатрис подошла вплотную к Филиппу, обвила руками его мощную шею и прильнула к его губам в долгом, чувственном поцелуе.
Как Айрис ни пыталась, она не могла заставить себя оторвать глаза от сластолюбивого тела сногсшибательной блондинки, тесно прижавшегося к Филиппу, облаченному в элегантный костюм. Она также не без горечи заметила, что тот с готовностью откликнулся на сладострастный поцелуй, привычным жестом обхватив руками талию Беатрис.
— Ммм… Мы должны обязательно повторить это, и очень скоро. — Прелестница опять засмеялась хрипловатым, чувственным смехом и медленно, неохотно убрала руки с шеи Филиппа. — Весь город бурлит, узнав о возвращении блудного сына. Это правда, что ты собираешься осесть в Шилдтоне? — спросила она, заглядывая в блестящие глаза стоящего перед ней красавца.
Если порок рядится в платье добродетели, это уже реверанс в сторону общественной морали. Беатрис Уинтерсон не была способна на подобную вежливость по отношению к морали и общественному мнению. Порок в данном случае выбрал платье по себе и не собирался самоукрашаться скромными рюшечками добродетели.
Айрис замерла, наблюдая сцену поцелуя. От внутреннего напряжения ее ногти вонзились в ладони крепко сжатых рук. Сердце молодой женщины разрывалось — и она сознавала это — от сильнейшего приступа обыкновенной женской ревности. Айрис наклонила голову и тупо смотрела в пол, чувствуя подкатывающую тошноту и головокружение. Подобно раненому животному, бедняжка хотела только одного — найти нору и забиться туда, подальше от посторонних глаз. Ей нужно убежище, где можно было бы зализать кровоточащие раны. Чувствуя себя униженной и несчастной, она сидела, отключившись от происходящего вокруг.
— … Да, я свяжусь с тобой, и скоро, — донеслось до ее слуха. — К сожалению, сейчас нам с Айрис уже пора ехать.
— Что? — растерянно пробормотала она, услышав свое имя.
— Я только что наткнулся на твоего приятеля, — сообщил ей Филипп, в то время как она смотрела на него широко раскрытыми глазами. — На въезде в город произошла серьезная автомобильная авария, и он помчался туда. Похоже, сегодня ночью будет сильная снежная буря. Я успокоил доктора, сказав, что отвезу тебя домой.
— Почему ты уходишь так рано? — капризно заявила Беатрис, явно недовольная поворотом событий. — Я умираю от любопытства. Где ты был и что делал все эти годы, пока тебя так долго не было в Шилдтоне? Ты и впрямь остаешься в родном городе? Я буду очень рада помочь тебе найти подходящий для такого великолепного мужчины дом. В данный момент продается несколько…
— О, это не проблема. Я уже решил купить Олдфилд Холл.
— Блестящая идея! — воскликнула Беатрис, не обращая внимания на приглушенные слова протеста со стороны Айрис. — И когда ты приведешь в порядок этот обшарпанный, заброшенный особняк, тебе потребуется только одна вещь, так сказать, для полноты картины.
— Какая вещь?
— Ну, это же очевидно, милый. Жена тебе нужна. Жена! — проникновенно сказала обольстительница, бросая на Филиппа кокетливые взоры из‑под длинных, густо накрашенных ресниц.
— Вот тут я совершенно с тобой согласен, — поддакнул он. — Признаться, я рассчитываю жениться на своей давней подруге в ближайшее время.
И все мы, конечно, знаем, что это за подруга, с упавшим сердцем подумала Айрис, когда Фил повел ее к выходу. Если самодовольная улыбка и триумф, отразившиеся на лице этой красотки, что‑то значили, то нетрудно было догадаться — что. Единственное, о чем сейчас наверняка думала Беатрис, это где она с Филом проведет медовый месяц.
Гнетущая тишина, стоявшая в салоне автомобиля, казалось, никогда не нарушится. Короткий путь домой тоже представлялся бесконечным. Айрис находилась в напряженном, нервозном состоянии. Она безучастно смотрела в окно машины на яркие огни рекламы. Ей с трудом верилось, что сегодня все еще вечер пятницы. Как долго она будет мириться с опасным, губительным присутствием этого жестокого, настырного человека?
