— Ты хочешь сказать, что это твоя идея? — искренне изумилась Элизабет.
— Не совсем… моя, — запнулась на слове «моя» Джессика. — Я ведь больше всего люблю веселиться с друзьями. И ради Брюса я хотела быть сегодня самой красивой. По-моему, это мне удалось, да?
Элизабет с трудом сдерживала слезы, слушая, как Джессика опять пытается выгородить Брюса. Ей так хотелось разразиться еще одной гневной тирадой в адрес этого гнусного эгоиста, но и эти слова пропали бы впустую. И она тихо спросила:
— А где же сам Брюс?
— Не может же он все время сидеть возле меня, как привязанный. Он должен уделять внимание гостям, — ответила Джессика, ища его глазами по всему залу.
На сцену вышли «Друиды» и начали настраивать инструменты.
— Вот он! Наконец-то! — воскликнула обрадованная Джессика.
Элизабет посмотрела в ту сторону, куда смотрела сестра.
— Желаю тебе хорошо повеселиться, Джес, — сказала она, надеясь, что все-таки ошибается в Брюсе. — Мне надо поговорить с Эмили. Я еще подойду.
Подождав пока Эмили кончит настраивать ударную установку, Элизабет подошла к ней и спросила:
— А что с вашим концертом в клубе на побережье? Вы ведь должны сегодня там играть?
— Концерт отменен, — ответила Эмили. По ее виду нельзя было сказать, что она очень этим опечалена.
— А что случилась?
— Тони просто водил нас за нос, — покачала головой Эмили.
— Я думала, он профессиональный импресарио.
— И мы так думали. Он действительно работал в одном агентстве. Но они его уволили за месяц до того, как он здесь появился. Владельцы двух залов, где мы выступали, давние его знакомые. Но, как выяснилось, мы его в общем не так и интересовали.
— А что его заинтересовало?
— Не что, а кто… Дана, — наконец проговорила она смущенно. — Он ей целыми неделями названивал, а Гай как будто и не существовал. Мы-то ломали голову, в чем дело. Дана ничего нам не говорила, пока он не попытался соблазнить ее. Она, конечно, его притязания отвергла и выставила вон. С тех пор мы его больше не видели.
— Вы не жалеете об этом?
— Нисколько. Ты же знаешь, мы все это время работали как проклятые и теперь вздохнули с облегчением. Помнишь, ты приехала к нам на репетицию. Ты тогда сказала, что это наш худший день, а у нас каждый день был таким. Трепали друг другу нервы из-за каждой неверной ноты, из-за каждого неловкого движения. Обстановка была ужасная. Когда все лопнуло, мы сели, стали говорить и пришли к выводу, что до настоящего успеха нам еще далеко. Мы просто для него не готовы. Будем пока играть в школе и на таких вот вечеринках.
— Надеюсь, ты не очень расстроена?
— Ну, разве совсем немножко. Зато теперь, по крайней мере, у меня будет время заниматься химией.
— Мне кажется, шоу-бизнес требует иногда слишком больших жертв, — заметила Элизабет.
Тем временем один из гостей давно присматривался к свободному стулу рядом с Джессикой. Это был Уинстон. Он по-прежнему был неравнодушен к ней, и больше всего ему хотелось, чтобы она была счастлива. Зная характер Джессики, он понимал, что ей не очень-то нравится сидеть в одиночестве среди общего веселья. Отойдя от буфета, он долго бродил по залу, все не решаясь подойти к ней. Когда он наконец набрался смелости, «Друиды» уже исполняли четвертую песню, и зал был полон танцующими.
— Кажется, леди готова принять приглашение на танец?
Джессика не отрывала взгляд от Брюса, который уже второй танец танцевал с Лилой Фаулер.
— Извини, Уин, — повернула она голову к Уинстону, — я хотела бы пропустить этот танец.
— С того времени как мы танцевали в последний раз, я много тренировался и сделал большие успехи.
— Рада за тебя, продолжай в том же духе.
— Непременно, — улыбнулся он, — но я бы мог продемонстрировать свое мастерство. Давай рискнем, а?
— Спасибо, я лучше посмотрю, — холодно ответила она.
— Ну пойдем, Джессика, — настаивал он. — Я могу сделать пробежку на руках и даже колесо, но для этого мне нужна ты. Соглашайся. Всего один танец.
— Прости, Уин. Следующий танец мне обещал Брюс, а этот уже почти закончился. Думаю, тебе придется делать пробежку на руках соло.
— Тогда приглашаю тебя на следующий танец, после Брюса, — не унимался Уинстон.
— Только не сегодня. Отошел бы лучше. Сюда идет Брюс. Ему может не понравиться, что я с тобой разговариваю.
— Что ж, извини за посягательство на частную собственность. Всего наилучшего, Джессика.
Сунув руки в карманы куртки, огорченный Уинстон удалился. Возле буфетного столика он натолкнулся на Тодда с Элизабет.
— Твоя сестра — сумасшедшая. Неужели она не видит, что больше ему не нужна?
— А что ты на это скажешь? — спросил Тодд. — Виновник торжества, кажется, вспомнил, что пришел сюда с девушкой.
Все трое увидели, как Брюс подошел к Джессике.
— Ну, моя девочка, тебе нравится праздник? — спросил он, и в сердце Джес затрепетала надежда.
— Очень, Брюс, — нежно проговорила она. — Особенно, когда ты рядом. Посиди со мной.
Брюс положил руку ей на плечо и слегка побарабанил пальцами.
— Прости, Джессика, но я обещал пригласить Кэролайн. Ты ведь не возражаешь?
— Конечно, Брюс, не возражаю, — сказала она, но в ласковом голосе уже зазвучали нотки недовольства. Брюс их, однако, предпочел не заметить.
Джессика вдруг с особенной остротой вспомнила, что Брюс отмахнулся от нее в столовой, когда она получила у Руссо «неуд». «Что же с ним происходит?» — недоуменно и со страхом спросила она себя.
Брюс вспомнил о Джессике, когда заиграли последний медленный танец. Он пригласил ее танцевать, крепко прижал к себе и стал покусывать ее ушко. Ну, слава Богу, подумала Джессика и успокоилась.
— А что ты скажешь, если мы сорвемся отсюда? — прошептал Брюс. — Мне уже это веселье наскучило.
— Куда мы поедем, Брюс, на пляж?
— Мне нравится ход твоих мыслей, девочка, — усмехнулся он. — Но сначала давай закатимся к «Гвидо». Здешняя еда мне кажется подозрительной.
— Ты хочешь покинуть собственный праздник?
— Нет, девочка, я увезу праздник с собой.
— Я поеду за тобой на край света, — сказала Джес, с обожанием глядя в его глаза.
И через десять минут они уже мчались по извилистой горной дороге в пиццерию «Гвидо», находившуюся в самом центре города. За ними к новому месту веселья следовала целая вереница машин.
Брюс со своими гостями занял целый зал в популярном заведении «Гвидо», находившемся на одной из главных улиц Ласковой Долины. В зале тихо звучали мелодии из музыкального автомата; в общем разговоре тон, естественно, задавал Брюс Пэтмен.
— На следующей неделе, — разглагольствовал он, — я на своем черном красавце отправляюсь на очередное ралли. Он сейчас идет, как никогда, так что первый приз мне обеспечен.
