Алекс посмотрела на него сверху вниз. Его близость, как обычно, лишала ее возможности мыслить здраво. Она услышала прохладные и даже резкие нотки в его голосе, и ей очень захотелось избежать спора с ним любой ценой. Последние три недели они ни разу не поссорились, что было замечательно, и она не хотела возобновления военных действий.
— Нет. Я действительно наслаждаюсь своим пребыванием здесь и ничего не получаю бесплатно.
— Кое-что ты получала. — Габриэль заговорил тише, приподнялся и поцеловал ее в плечо. — Ты пахнешь солнцем, дорогая.
Он быстро лизнул ее плечо, затем развернул Алекс к себе лицом.
На пляже они еще не занимались любовью. В доме оба никогда не забывали о присутствии Люка и двух слуг. Всегда кто-то находился поблизости, поэтому остаться наедине они могли только в спальне. Теперь Алекс взбудоражилась от перспективы заниматься любовью под солнцем, ласкающим их тела, и с нежными ритмичными звуками моря в качестве фоновой музыки.
Когда Габриэль осторожно спустил бретели ее бикини, она не сопротивлялась и затем прикоснулась к его возбужденному телу.
Будучи непревзойденным любовником, Габриэль всегда стремился доставить Алекс наслаждение. На этот раз удовольствие решила доставить ему Алекс. Будь у нее несколько шарфов и пара удобных пеньков, торчащих из земли, она связала бы Габриэля. Но пришлось лишь приказать ему не двигаться.
— Обычно я не подчиняюсь приказам, — сказал Габриэль, предвкушая наслаждение, — но на этот раз я готов уступить тебе…
Оказалось, что легче сказать, чем сделать, поскольку Габриэль был вынужден наблюдать за тем, как провокационно медленно раздевается Алекс. Снимать-то было особенно нечего, но когда она осталась только в трусиках от бикини, Габриэль уже едва сдерживался.
Между неторопливыми занятиями любовью и плаванием в море они наслаждались пикником.
— Блаженствуешь сегодня? — спросил Габриэль, наблюдая, как она аккуратно надкусывает один из бутербродов.
Он был уверен, что Алекс знает о том, как великолепно выглядит. Она натерла все тело солнцезащитным кремом. Габриэль запретил ей надевать бикини, чтобы иметь возможность в полной мере насладиться видом каждого дюйма ее тела. Она сидела скрестив ноги и смотрела на него с той же жадностью, что и он на нее.
— Нет. Мне ужасно неприятно! — засмеялась она и скормила ему кусочек бутерброда, а затем вздрогнула, когда он взял ее палец в свой рот и стал его посасывать, не сводя с ее лица сказочно красивых глаз.
— Еще одна ночь, а затем на работу, — сказал он. Его слова стали для нее ушатом холодной воды.
Она посмотрела на него с ужасом.
— Но… Я думала, у нас еще несколько дней…
— У тебя и у Люка. К сожалению, я получил письмо вчера вечером, возникли проблемы с одной из моих сделок. У меня нет выбора, моя дорогая.
— Значит, все это было последним пиршеством! — Она встала и повернулась к нему спиной, чтобы одеться.
Алекс знала, что выглядит смешной. Она знала, что их интерлюдия не будет продолжаться вечно. Она знала об этом всегда. Они занялись любовью потому, что их захватила страсть, но никакая страсть не изменит той реальности, которая ждет их по возвращении в Англию.
Она почувствовала себя униженной и разочарованной. Предаваясь страсти с Габриэлем, она считала, что выработает иммунитет к его притягательности и сексуальности. Как же она заблуждалась! Он избаловал ее постоянным вниманием и ласками, и Алекс сдалась.
И теперь она снова в него влюбилась!
— Вернись назад. Ты выглядишь смешной и слишком бурно реагируешь.
— Почему ты не сказал мне, что собираешься завтра уезжать? — спросила она.
— Не все ли равно? Я бы привез тебя сюда в любом случае. — Габриэль поднялся и оделся.
— Зачем?
— Что значит «зачем»? — Габриэль не мог понять, почему она так себя ведет. С его точки зрения, с самого первого дня он действовал безупречно. И вот теперь ни с того ни с сего она устраивает ссору из-за какой-то ерунды!
— Еще один, последний день похоти и страсти перед возвращением в реальность, — бросила она.
— Ты так считаешь? — Габриэль услышал нотки презрения в ее тоне, когда она сделала свое импульсивное замечание. — Из-за того, что я собираюсь вернуться в Лондон и положить конец нашим отношениям? — Он подошел к ней и приподнял ее обожаемое лицо, на котором сейчас явственно читалась подозрительность.
— Об этом мы и договаривались, — сказала Алекс, хотя не помнила подробности и детали их соглашения.
— С каких это пор мы должны придерживаться правил какого-то соглашения, которое мы заключили, прежде чем узнали, что нас по-прежнему тянет друг к другу? — Он нежно поцеловал ее надутые губы, и она почувствовала мгновенный отклик в своем теле. Независимо от того, что говорил ей разум, ее тело подчинялось своим собственным правилам, и Габриэлю это нравилось.
Дав ей время прийти в себя после поцелуя, он опустил руку и пальцами стал поглаживать между ее ног.
— Перестань, Габриэль!
— Ты знаешь, что не хочешь, чтобы я… Тебе нравится, когда я прикасаюсь к тебе… К твоим губам… К твоей груди… Тебе нравится, когда касаюсь тебя между ног и чувствую твое возбуждение…
— Ты ведешь нечестную игру! — Алекс не поверила в то, что голос, произнесший эти слова, принадлежит ей. Да это был и не голос вовсе, а низкий, хриплый, неконтролируемый стон.
— Я не люблю честных игр. Мне нравится получать то, чего я хочу. И я хочу тебя.
Он дразнил ее еще какое-то время, медленно поглаживая ее живот и обводя пальцем вокруг ее пупка, затем отвернулся, быстро побросал остатки еды в корзину для пикника и направился к лодке.
— Пошли. — Он посмотрел через плечо на Алекс, которая уставилась на него, едва заметно хмурясь. — Мы должны уезжать, Алекс. Очень скоро стемнеет, а в темноте весьма неудобно ориентироваться на воде.
Давая ей время на то, чтобы обдумать его слова, он помог ей усесться в лодку, завел мотор и поплыл прочь от острова.
— Я никогда и нигде не видел таких закатов, как здесь, — размышлял Габриэль, понимая, что за прошедшие годы вообще ни разу не любовался закатом. — Я бы с радостью продолжал смотреть на закаты рядом с тобой.
Вдали показались крошечные огоньки дома, когда сияющий оранжевый диск солнца стал медленно снижаться.
— Не понимаю, как такое может быть возможно. — Алекс отлично знала, что Габриэль не сомневается в том, что добьется желаемого.
— Не понимаешь? — Он направил лодку к берегу. — Однажды я просил тебя выйти за меня замуж и прошу снова. На этот раз, думаю, ты сочтешь мои доводы более убедительными. Ладно, я понимаю, что у тебя могли иметься сомнения, когда я предлагал тебе пожениться в первый раз. Но теперь, когда мы провели время вместе, ты должна согласиться, что мы отлично ладим.
