Дэвид, достав из джинсов носовой платок, вручил его Курчавому Биллу.
— Ты разобьешь сегодня немало сердец, дружок. Барабанщики нравятся всем. Этот волшебный предмет поможет тебе вытирать с лица губную помаду. Вам с Мартойнадо совершенствоваться в технике поцелуя.
Билл присоединился к дружелюбному смеху остальных, мягко стирая платком губную помаду Марты с подбородка.
— Эдди! Заставь публику танцевать в проходах между рядами. Тебе это удастся. Я видел, как ты это делаешь.
Дэвид обнял ее за плечи. Внезапно Эдди охватило чудесное чувство братства, объединявшее ее с Дэвидом и музыкантами. Предвкушение от предстоящего выступления горело у всех в глазах, и это наполняло Эдди счастьем.
— Сразим их наповал! — воскликнул Дэвид.
— Да!!! — дружно вскричали они.
Их крик почти потонул в нарастающем шуме зала. Когда свет начал тускнеть — сигнал, что концерт начинается, — Эдди почувствовала, как бешено забилось ее сердце.
— Ну что, докажем им, что они не зря сюда пришли? — прокричал Дэвид сквозь шум.
Пока они пробирались длинным коридором, Эдди чувствовала, что во рту у нее пересохло, а ноги подкашиваются от страха. Когда они наконец дошли до кулис, она повернулась к Дэвиду и прошептала:
— Я боюсь!
— Все будет хорошо, — засмеялся он и сжал ее руку.
Их встретили рабочие сцены с карманными фонариками. Один протянул руку Эдди, но она от страха вцепилась в Дэвида.
— Все хорошо, — успокоил ее Дэвид, — просто следуй за ним.
Эдди неохотно выпустила его руку, и рабочий повел ее по ступенькам вверх, на огромную темную сцену. Пока он усаживал ее перед микрофоном, остальные члены группы успели занять свои места.
Когда зрители услышали имя Дэвида, зал наполнился одобрительным гулом и хлопками. Эдди закрыла глаза, вознося молитву, чтобы ее защитили все Рэйнтри, которые наблюдают за ней сейчас с небес.
Она открыла глаза, как только Курчавый Билл ударил по барабану. Мелодично включился бас Грейди, клавиши Лоуэлла отозвались небрежной трелью. И вдруг сцена сразу ожила — Дэвид и Кокомо вступили резким гитарным дуэтом.
Эдди почувствовала, что страх уходит, хотя тело еще не слушалось ее. Она впервые подняла глаза — и окинула взглядом колыхавшееся впереди людское море. Сердце стучало так, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Через два такта ей вступать.
Эдди сфокусировала взгляд на спине Дэвида, поднесла микрофон к губам, глубоко вдохнула и присоединилась к нему в припеве. Неужели это действительно ее голос? Она еще не распелась, и поэтому голос звучал слабовато. Но она сейчас заставит эхо отражаться от этих гор.
Все получилось, как она хотела.
Эдди поняла, что победила, когда песня уже закончилась. Дэвид, сказав публике несколько приветственных слов, обернулся к группе с ободряющей улыбкой.
Следующей шла одна из любимых песен Эдди — медленный блюз. «Сосредоточься на песне», — молча приказала она себе, внезапно поняв, что все пойдет на лад, если она представит себя на репетиции в спокойной обстановке отцовской мастерской. Расслабившись, она смогла на страстную мольбу Дэвида «О, бэби, разве ты не хочешь?» отвечать с упреком: «Нет, хоть на колени упади».
Прекрасный дуэт вызвал восторг публики. Они пели замечательно, но затем Эдди чуть не сбилась, заметив, что Дэвид медленно приближается к ней. Этого на репетициях он никогда не делал. Он всегда стоял спокойно, не двигаясь с места. На своих выступлениях он иногда поддразнивает дам, покачивая бедрами в ритм своей гитаре, но по сцене обычно не ходит. Повернувшись спиной к публике, Дэвид смотрел, как Эдди поет, ни на секунду не прекращая играть. Затем наклонился к ее микрофону, и их глаза встретились, а голоса слились. Дэвид закончил замирающим блюзовым аккордом и неожиданно встал перед Эдди на одно колено. Публика пришла в возбуждение, однако в еще большее возбуждение пришла Эдди. Она радостно рассмеялась, сразу же забыв обо всем на свете, кроме стоящего перед ней мужчины.
Дэвид вернулся к микрофону и, показав на нее рукой, представил:
— Эдди Рэйнтри.
С благодарностью слушая аплодисменты, Эдди внезапно сообразила, что Дэвид представил ее не как Далилу Коду. Она замерла от удивления. Потом кашлянула, пытаясь привлечь его внимание. Если даже он ее слышал, то не посмотрел на нее. Зато Эдди поймала взгляд Рори, сидящей в третьем ряду. Эдди улыбнулась, послала дочке воздушный поцелуй и успокоилась, увидев, как та машет ей рукой, разрумянившись от счастья.
И не заметила легкой усмешки Дэвида, когда началась следующая песня.
Концерт прошел великолепно. После двухчасового выступления Дэвид с группой пробирались через стадион, спеша переодеться и принять душ. Эдди заметила, что Дэвид избегал говорить с ней во время концерта. Но сейчас ей было не до того — в ушах все еще звенел восторженный рев многотысячной толпы.
Встретив взгляд Дэвида, Эдди протянула к нему руки, готовая обнять всех и каждого…
— Это просто фантастика! — воскликнула она. — Я никогда такого не испытывала! — И она настойчиво потянула его за ремень гитары.
Под охраной двух секьюрити, похожих на борцов сумо, они шли мимо восхищенных фанатов, кое-кто из публики проник сквозь первый ряд оцепления, стремясь увидеть Дэвида поближе. Прорвавшаяся женщина догнала его уже у самого входа в гримерную Эдди.
Изумленная выражением неистового желания в глазах женщины, Эдди могла ей только посочувствовать. Она наблюдала, как маленькая блондинка обняла Дэвида и крепко прижалась к нему на секунду. Дэвид, наклонившись, прошептал ей что-то, осторожно высвобождаясь из ее объятий. Тогда женщина быстро заговорила:
— Я ждала этой встречи много лет. Ваша музыка, Дэвид, значит для меня очень много. Она была со мной в самые ужасные минуты. Я… я только хотела сказать вам об этом.
Дэвид наклонился и поцеловал ей руку.
— Это большая честь для меня. Но сейчас мне нужно переодеться, а иначе я схвачу воспаление легких. Увидимся позже, ладно?
Блондинка кивнула, отступая. Слезы катились по ее щекам.
— Я буду ждать здесь, — сказала она с жаром.
Дэвид захлопнул за собой дверь и сказал Эдди:
— Ты думаешь, я привык к таким сценам, но на самом деле я никогда не знаю, как себя вести в подобных ситуациях.
— Твоя поклонница очень трогательная, — промолвила Эдди. — И эти восхищенные лица среди публики… Наверное, я выглядела точно так же, когда увидела тебя впервые на концерте. Это было как откровение. У меня дома ты был просто Дэвидом, а в мире музыки ты очень известный человек. Я всегда это знала, но сейчас мне нужно некоторое время, чтобы свыкнуться с этой мыслью.
