Атланта слегка нахмурилась:
— Я ее обожаю. Ты прав. Моя профессия меня тоже в некотором смысле спасла. Но если бы я больше не снялась ни в одном фильме, подобном тем, в которых все привыкли меня видеть, я была бы рада.
— Ты лжешь, — твердо заявил Анжело.
— Я говорю чистую правду. Я устала от ролей, которые играю. Мне хочется попробовать что-то новое. В последние годы ко мне неоднократно обращались малоизвестные режиссеры со сценариями, которые вызывали у меня интерес, несмотря на низкий бюджет картин и скромный гонорар.
— И что тебе помешало сняться в этих фильмах?
— Зик. — Она покачала головой. — Нет, это не совсем точное объяснение. Правда заключается в том, что я боялась. Публика привыкла меня видеть в образе ранимой стервы. Захочет ли она смотреть на другую, несексуальную Атланту Джексон?
— Ты хочешь играть именно в таких фильмах? — удивился он.
— Да. В таких, где показывается реальная жизнь, а не пересказывается в миллионный раз история Золушки. Еще мне бы хотелось попробовать себя в качестве режиссера. Больше всего я хочу, чтобы меня принимали всерьез, Анжело.
— Я принимаю тебя всерьез.
Его слова взволновали ее, и она, чтобы это скрыть, быстро ответила:
— Спасибо тебе. К несчастью, в моем бизнесе мало кто думает, что гламурная красотка вроде меня может играть более глубокие роли.
— Значит, ты хочешь добиться большего признания в своей сфере деятельности?
— Конечно. А еще я хочу того, что тесно с этим связано.
— Уважения?
— Да.
— Тебе не кажется, что оно у тебя уже есть? — недоверчиво спросил Анжело. — Любой фильм с твоим участием непременно становится блокбастером и приносит огромные кассовые сборы во всем мире.
— Но это не свидетельствует о признании моего таланта. Это лишь означает, что моим поклонникам нравится, как я выгляжу. Не пойми меня превратно. Я рада, что снялась во всех этих фильмах. В какой-то момент деньги делали меня счастливой и давали мне ощущение защищенности.
— Защищенности?
— Да. Финансовой независимости.
Несмотря на это объяснение, Анжело понял, что на самом деле Атланта имела в виду нечто другое. Поскольку он только что обнажил перед нёй свою душу, он был немного расстроен тем, что она была с ним не до конца откровенна.
— У меня больше денег, чем я смогу потратить за всю свою жизнь, если, конечно, сумма компенсации, которую суд обязует меня выплатить Зику, не будет слишком велика.
— Этот тип подал на тебя в суд?
— Да. Он утверждает, что отказывался от других выгодных предложений ради того, чтобы помочь мне сделать карьеру.
— Он также утверждает, что ты спала с его сыном и половиной мужчин в Голливуде. Мы оба знаем, что все это гнусная ложь.
— Спасибо тебе.
— За что? За то, что я тебя выслушал? Возможно, мы недолго знакомы, но мне ясно, на что ты способна, а на что нет.
Она пожала плечами:
— Я хочу закончить свою мысль. Несмотря на то что фильмы с моим участием имели огромные кассовые сборы, только два из них получили положительные отзывы. Большинство фильмов критики разнесли в пух и прах.
— Ну и черт с этими критиками! — возмутился Анжело. — Что они понимают?
Она вздохнула:
— Они знают, что такое хорошая игра, и я тоже. У меня просто не было шанса продемонстрировать им свой талант. Зик запрещал сниматься в фильмах, где мне не нужно было выставлять напоказ свое декольте.
— Ты поэтому в конце концов от него ушла?
— Да, с меня оказалось достаточно, — мягко ответила она.
— Ты правильно поступила.
— Когда я впервые встретила Зика, я думала, что он мой спаситель, но потом оказалось, что я просто поменяла одного хозяина на другого.
— В смысле?
Замешательство на ее лице удержало его от дальнейших расспросов.
— Давай поговорим об этом в другой раз. Ты знаешь, что сейчас уже полночь?
Поднявшись, Анжело обошел стол и протянул ей руку:
— Хорошо, завтра.
— Прошу прощения? — сказала она, поднимаясь.
— Другой раз будет завтра. Мы начнем с того момента, на котором остановились сегодня. Мы могли бы снова поужинать вместе.
— Анжело…
— Ты можешь не открывать мне свои страшные тайны. Я не буду настаивать. Но если ты хочешь со мной поделиться, знай, что мне можно доверять. Я никому ничего не скажу. — Он поднес ее руку к губам и поцеловал. — Ты обнаружишь, что я внимательный слушатель, Атланта. Такой же, как ты.
— В таком случае ты, возможно, прислушаешься к моему совету. Ты приехал сюда для того, чтобы повидаться со своим отцом, Анжело. Ты не можешь избегать встречи с ним, проводя все свое время со мной.
— Ты единственное, что делает мое пребывание здесь сносным. — Когда Атланта открыла рот, чтобы возразить, он добавил: — Насчет Луки не беспокойся. Намечается семейная вечеринка. Я пойду на нее и увижусь с ним и остальными родственниками.
Должно быть, ему не удалось скрыть свой страх, потому что Атланта произнесла:
— Не бойся. Я уверена, что все пройдет не так плохо, как ты думаешь.
— Возможно. — Он улыбнулся. — Мы с тобой улизнем пораньше. Не вижу смысла долго там торчать и вести пустые разговоры.
— Ты приглашаешь меня пойти с тобой? — Глаза Атланты расширились.
— Мне не помешала бы поддержка.
— Это семейная вечеринка, Анжело.
— Мы друг другу чужие, — возразил он. — Единственное, что нас объединяет, это гены.
Он подумал об Изабелле и испытал чувство вины. Его сестра была доброй, отзывчивой и энергичной. Она ему нравилась. Дело не только в некотором внешнем сходстве. За короткое время между ними уже установилась хрупкая связь. При других обстоятельствах… Но обстоятельства было невозможно изменить, как бы ему этого ни хотелось.
— Нет необходимости давать мне ответ прямо сейчас. Ты можешь как следует все обдумать. Что касается завтрашнего дня, я заеду пораньше, и ты решишь, чем мы займемся, и скажешь, что я должен буду надеть.
Она наклонила голову:
— Ты хочешь, чтобы я указывала тебе, что надеть?
— Нет. Я просто хочу быть с тобой. Ради этого я готов даже на такую жертву.
С этими словами Анжело притянул ее к себе и страстно поцеловал. Он не знал, испытывает ее или себя. Когда он отстранился, Атланта довольно вздохнула и прошептала:
— Нам нужно уладить один вопрос.
— Какой? — спросил Анжело, проведя ладонями по ее бокам.
Она задрожала, и это доставило ему удовольствие.
— Мы будем принимать решения сообща, хорошо?
Наклонившись, чтобы снова ее поцеловать, Анжело прошептал:
— Я ничего не имею против.
