— Возможно, он не так великолепен, как Рим, — с некоторой гордостью сказал он, — но его все равно надо увидеть.
Старый город состоял из трех улиц и сети переулков, соединяющих их. Улицы наполнял хаос пешеходов, машин и мотоциклов, одновременно двигавшихся в ограниченном пространстве. Пенни очень понравился многоязыкий гомон, хотя она не поняла ни одного языка. Она крепко держала Хлою за руку, а девочка пораженно оглядывалась по сторонам.
Они заглянули в церковь, где, в отличие от улиц, было тихо, и поднялись по канатной дороге на вершину холма, откуда открывался чудесный вид на Неаполь. Оттуда был виден Везувий, и Санто рассказал дочери, как однажды началось извержение и под грязью и пеплом погибли Геркуланум и Помпеи.
— Когда ты подрастешь, я свожу тебя в Помпеи, — пообещал он.
— Посмотреть на пепел? — удивленно спросила она.
— Люди раскопали пепел, — объяснил он, — и ты сможешь увидеть остатки домов и улиц. Тебе будет полезно посмотреть.
Пенни подумала, что это слишком сложно для Хлои, но девочка кивнула:
— Тогда мне понравится. Спасибо, папа.
Когда они вернулись домой, Хлоя едва держалась на ногах. Ее искупали и уложили, и ее глаза закрылись прежде, чем они поцеловали ее на ночь.
— Хороший день, — удовлетворенно сказал Санто.
Пенни кивнула. Они приняли душ, переоделись и сидели на веранде с бокалами вина.
— Завтра мы отдохнем, а потом поедем в Рим и проведем там несколько дней.
Она удивленно посмотрела на Санто. На его лице не было удовольствия, и она поняла, что он делает это для нее. Может быть, именно это тревожило его весь день.
— Ты уверен?
— Конечно. Нельзя уехать из Италии, не увидев Рим. Я знаю, что это твоя мечта. Я был эгоистом.
Пенни хотела спросить, не передумал ли он насчет отца, но мудро промолчала. Санто был дома здесь, и она не могла понять, почему он повернулся спиной к своей стране. Должно быть, у них с отцом была очень крупная ссора. Она не могла представить, что должно было случиться, чтобы он отвернулся от обоих родителей и места, где родился. Ей хотелось бы больше узнать о его семье, например есть ли у него братья и сестры, но Санто был очень закрытым человеком: достаточно было вспомнить, с какой неохотой он рассказал ей о своей жене. Складывалось впечатление, что он поделил свою жизнь на отсеки, открывал каждый только в случае необходимости и надеялся, что необходимость не возникнет. Словно почувствовав, о чем Пенни думает, и испугавшись, что она озвучит свои мысли, он спросил:
— Почему бы тебе не рассказать мне про парня, который ранил тебя?
Пенни неохотно признала, что ее зацепил человек вроде Санто: богатый, привлекательный, обаятельный, настоящий дамский угодник. Дрожь прошла по всему ее телу, и она сделала большой глоток вина. На этот раз у нее было преимущество: она знала о риске, и это могло помочь предотвратить катастрофу. Однако она уже начинала влюбляться в него. Или ее просто физически влекло к Санто?
Пенни не боялась уйти в себя слишком глубоко и найти ответ, который ей не понравится. Она поболтала в бокале остатки вина, внимательно глядя на них, вздохнула и посмотрела на Санто:
— С чего мне начать?
— Почему бы не с самого начала?
Он снова наполнил бокалы и откинулся в кресле, не сводя с нее взгляда.
— До того, как я стала няней, я работала в офисе. Макс тоже там работал, — медленно сказала она.
Она умолчала о том, что он был одним из начальников, она влюбилась в него, как многие до нее, и думала, что для него она значит больше, чем они. Это было бы слишком унизительно.
— Как долго вы были вместе?
— Несколько месяцев. Я была влюблена в него по уши.
— И что случилось?
— Он бросил меня, — резко ответила она. — Внезапно, без предупреждения. Он говорил мне, что я единственная, покупал украшения и одежду. Я чувствовала себя особенной и любимой и хотела провести с ним всю жизнь. — Она помолчала и горько добавила: — Он ушел к другой, кормя ее той же ложью.
Она не заметила, что ее голос стал громче и горечь прорвалась в него, хотя она не собиралась показывать свои чувства, и удивилась, когда Санто заявил:
— Хотел бы я до него добраться.
— Я была дурой, — сказала она, — позволив ему завладеть мной. Я получила урок: не подпускать мужчин слишком близко.
Они в одной лодке, подумал Санто, оба не доверяли чувствам, оба не хотели серьезных отношений. Где-то глубоко внутри родилась мысль, что он вляпался глубже, чем хотел, но он не обратил на нее внимания. Они оба знали, чего хотели, — отношений, о которых они смогут вспомнить без сожаления.
Сейчас Пенни нужно было утешение. Она открыла ему душу, и он должен был удостовериться, что с ней все в порядке. Ему хотелось задушить человека, который сделал это с ней. Она не заслуживала такого. Он вскочил, поднял ее из кресла и крепко прижал к себе, чувствуя, как колотится ее сердце. Она горела и немного задыхалась, как будто паниковала, и Санто зашептал по-итальянски, поглаживая ее сладко пахнущие волосы, ожидая, когда ее дыхание выровняется.
— Я могу чем-то помочь? — мягко спросил он и оцепенел, когда она ответила:
— Пойдем в кровать.
Он не рассчитывал на это и не ожидал этого, инициатива всегда исходила от него, но он не стал колебаться, подхватил ее на руки и понес к вилле.
Пока они готовились к поездке в Рим, Санто не мог перестать думать, правильно ли он поступает, хотя думать об этом ему не хотелось. Слишком много было горьких воспоминаний, раздражавших его каждый раз, когда они поднимали свои уродливые головы.
Он позвонил брату и узнал, что его имя никогда не упоминалось дома, а отец ни разу за эти годы не спросил о нем, словно навсегда вычеркнул его из своей жизни, словно он никогда и не существовал. Вот почему он сомневался, правильно ли везти к нему Хлою. Однако они оба заслуживали знать друг о друге, не важно, поможет ли это наладить отношения. Других бабушки и дедушки у Хлои не было: родители ее матери умерли еще до ее рождения. Скоро она начнет задавать вопросы сама, и ему придется признаться, что он порвал с отцом, и это не сделает его наилучшим примером для подражания. Пора было оставить прошлое позади и двигаться дальше. Пенни доказала ему, что он может быть по-настоящему счастлив, когда он уже не думал, что когда-нибудь будет на это способен.
Глаза Пенни распахнулись, когда они подъехали к отелю: несмотря на то что он находился в центре города, он был окружен сочной зеленью.
— Эту часть города называют «зеленым легким», — объяснил Санто. — На самом деле это сады виллы Боргезе. Насколько я знаю, остановиться можно только здесь.
