– Возможно, но из-за того, что я сделал, я не смог больше ее видеть. А спустя несколько лет она умерла.
– Неужели Эрик…
– Нет. Погибла в автокатастрофе.
– Мне жаль, Шон. Но ты не должен чувствовать себя виноватым. Ты все сделал правильно.
Он увидел в ее глазах столько участия, что внутри его все перевернулось. Даже его братья не беспокоились за него так, как Мелинда. От этого на душе стало тепло, он чувствовал, что он потихоньку отпускает прошлое. Шон наконец-то ощутил себя свободным.
– А ты не волнуйся по поводу сегодняшнего дня. Нет ничего страшного в том, что ты наслаждаешься жизнью. – Он поцеловал ее в ладошку. – Правда. Поверь мне. Это только навредит тебе.
Мелинда взглянула на фотографию, которую все еще держала в руках. Шон был уверен в том, что ненавидит Стивена Хардести. И ни за что не позволит ей похоронить себя заживо из-за этого парня.
Он взял у нее фото и сказал:
– Стивена больше нет.
– Я знаю.
– Ты хочешь навсегда остаться несчастной?
– Нет.
– Тогда отпусти его. Будь со мной. – Он взял ее за подбородок и взглянул в ее заплаканные глаза. – Возможно, мы встретились, чтобы я как-то помог тебе забыться или утешиться. Я не причиню тебе боли, мне ничего не нужно от тебя. Мы оба это знаем, – сказал он, вытирая слезы с ее лица. – Наверное, тебе хочется побыть одной, я скоро уйду.
Возможно, ему не нужно было этого говорить. Мелинда нужна была ему больше, чем воздух. Но он также знал, что они не смогут быть вместе.
– Нет, мне было хорошо с тобой. Я пришла, сходила в душ и ждала, пока ты придешь, но вдруг увидела фотографию, и на меня обрушились все эти эмоции и воспоминания. Он умер, а я тут, с тобой. А расстроилась я оттого, что мне нравится быть с тобой. Неужели все это и вправду не имеет никакого значения?
– Ты неправильно поняла.
Шон убрал волосы с лица и обнял ее. Внутри его стало тепло от этого прикосновения. Это была не страсть, а нечто более глубокое и серьезное. Он не мог описать это чувство, да и не был уверен, надо ли это вообще делать.
– Тяжелый день, да?
– Ага. Ты устала?
– Нет, – покачав головой, сказала она.
– Рад слышать это, – улыбнулся он.
Когда он целовал ее, она таяла. Он прав, ей нужно научиться жить без чувства вины. Сейчас Мелинда чувствовала себя живой. Он касался губами ее губ, тела… Он доводил ее до исступления, лаская ее грудь. Все внутри ее напряглось, она жаждала оргазма, но он и не думал заканчивать. Шон продолжал мучить ее, она смотрела в потолок, с каждым разом удивляясь все больше и больше, как ему удавалось доставить ей такое удовольствие. Она не испытывала раньше ничего подобного.
Его руки исследовали каждый изгиб ее тела, губы отмечали поцелуем каждый сантиметр. Он двигался все ниже и ниже, потом немного приподнял ее бедра и придвинул к себе.
– Шон?
– Расслабься и получай удовольствие, – сказал он, касаясь губами ее клитора.
Она застонала, ей безумно нравилось ощущать прикосновение его языка. Он ласкал ее до тех пор, пока она не задрожала, выкрикивая его имя. Он быстро вошел в нее, и второй оргазм был еще ярче первого. Она обхватила ногами его спину и впускала его все глубже и глубже. Она посмотрела в его голубые глаза и там увидела осколки прежней боли и огоньки надежды. Их губы слились в страстном поцелуе.
Она почувствовала себя свободной и счастливой. Он смотрел на нее и улыбался.
«У него это получилось», – подумала Мелинда.
Он вернул ее к жизни, открыл ее сердце и разбудил ее тело. Их тела двигались в унисон все быстрее и быстрее. Она выкрикивала его имя все громче, пока волна наслаждения не охватила их обоих. Мелинда подумала, что Шон ей нравится гораздо больше, чем она предполагала. Но это точно не была любовь. Ей хотелось в это верить. В противном случае ее сердце снова будет разбито.
Два дня спустя Шон стоял в своем кабинете и смотрел в окно. Он не мог сконцентрироваться на работе, думал только о Мелинде и обо всей сложившейся ситуации, которая начинала выходить из-под контроля. Он планировал соблазнить ее, но в его планы уж точно не входило влюбляться в нее. Забавно, но когда-то давно он предупреждал своего брата Лукаса, что не стоит использовать Розу Клэнси, чтобы отомстить ее брату Дэйву, иначе это обернется против него. И так оно и вышло. Хотя потом все сложилось очень даже хорошо – они поженились и стали родителями очаровательного малыша.
«Другим-то мы можем советовать», – злился на себя Шон. Он думал, что прекрасно справится с этим, а сейчас чувствовал себя героем чертовой мыльной оперы.
Жениться по расчету на женщине, которая все еще любит своего покойного жениха… Абсурд! Тем не менее Шон чувствовал, что он все больше и больше запутывается в своих чувствах. Что это? Страсть? Любовь? От одной лишь этой мысли ему стало не по себе. Он больше не хотел испытывать боль, ему хватило первой свадьбы.
«Нет, это точно не любовь. Возможно, это симпатия», – подумал он.
Ему было ужасно неприятно признавать тот факт, что его братья были правы. Ему не стоило ввязываться в эту авантюру со свадьбой. С самого начала это была не лучшая идея. Дальше – хуже. Шон начинал испытывать к Мелинде если не любовь, то определенно какие-то теплые чувства. Он планировал уехать на какое-то время с острова, пока длится строительство. Но сейчас уже сомневался. Более того, ему даже не хотелось об этом думать. За две недели он успел привыкнуть к острову. Еще совсем недавно все это было ему незнакомо, он чувствовал себя чужим здесь. Он скучал по Лонг-Бич с его шумными улицами, толпами народа и мексиканскому ресторанчику на углу.
Но сейчас, глядя на кристально чистую воду, белоснежные пляжи и отсутствие машин, он проникался красотой этого места. С каждым днем он начинал все сильнее привязываться к этому острову… и к Мелинде. Хотя понимал, что не должен этого делать, ведь через пару недель ему предстоит уезжать. У него было столько вопросов, на которые он пытался найти ответы. Но тщетно – рождались только новые вопросы.
Зазвонил телефон. На экране высветилось имя – Гаррет. Шон улыбнулся.
– Шон, у меня для тебя кое-какие новости.
– Слушаю. Что такое?
– Я тут узнал, что Стивен Хардести был придурком.
От упоминания этого имени Шону стало неприятно.
– Неудивительно. Ты бы видел его фотографию. Человек с таким огромным количеством зубов не может быть славным малым.
– Это уж точно, – фыркнул Гаррет, – но вернемся к делу. Этот человек был мошенником. Он, пуская в ход все свое обаяние, соблазнял и обманывал богатых женщин, а потом исчезал. Несколько европейских полицейских отделений не прочь с ним поговорить.
