Это его доконало.
– Возможно, моя страсть вас и не ошеломляет, зато меня она вот-вот захлестнет. – Джастин распалялся все больше. – Я слушал вас, когда вы рыдали. Теперь выслушайте меня. Я с самого начала был с вами честен, сказав, что я не в том положении, чтобы начать какие-то отношения. У меня еще остались невыплаченные долги, в первую очередь – долг Россу. Я постараюсь вернуть его как можно быстрее. В настоящий момент я не собираюсь пользоваться ситуацией, чтобы соблазнить вас, несмотря на весь романтизм обстановки в этой комнате.
Хейли смотрела на него широко раскрытыми от изумления глазами, но Джастин уже не мог остановиться.
– Ваши сестры очень красивы, и они вправе ждать от мужчин, чтобы те восхищались ими. Но знаете что? – (Хейли покачала головой.) – Это раздражает. Но если вы хотите услышать от меня, что вы прекрасны и что я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не распускать руки, считайте, я это сказал.
– По вашему мнению, я прекрасна? – тихо спросила она.
Это все, что она слышала? Он кивнул, и она расплылась в улыбке.
Каким-то образом она оказалась совсем рядом, взяла его ладонь и прижала к ней свою.
– Хейли! – сказал он строго. Во всяком случае, он постарался придать своему голосу суровость.
– Не беспокойтесь. Вы выразились предельно ясно. Никаких отношений. Никаких обещаний.
– Нам не следует… – Его ладонь горела. Она водила по ней пальцем вверх – вниз, вверх вниз.
– Чего не следует? Мы ничего не сделали. «Пока не сделали». Джастин содрогнулся.
– Вам холодно? А мне жарко. – Она стала с томным видом обмахиваться сначала рукой, а потом прозрачной полой пеньюара и нечаянно задела бокал в его руке, так что шампанское выплеснулось ей на грудь.
Она ахнула, и это вывело Джастина из транса.
– Извините, – сказал он и схватил со столика салфетку.
– Вы не виноваты. – Хейли встала и сняла пеньюар, оставшись в ночной рубашке.
Именно в этот момент Джастин решил, что Хейли самая красивая, самая желанная, самая соблазнительная женщина на свете.
Хейли оттянула мокрую ткань и стала на нее дуть, как будто это могло чему-нибудь помочь.
Все, чего ей удалось достичь, – это лишить Джастина остатков благоразумия. В ушах у него стоял звон, а это было верным признаком того, что он думает совсем не о том, о чем надо. Поэтому он вообще перестал думать.
Он поднялся с дивана и стал медленно к ней приближаться. Остановившись прямо перед Хейли, он протянул руку.
– Позвольте мне.
Что-то в его голосе заставило ее поднять глаза. Джастин взял салфетку и медленно провел ею от шеи до груди, а потом – по животу и бедру. Мокрая ткань прилипла к телу. Джастин уронил салфетку на пол.
Дыхание Хейли стало прерывистым. Она опустила взгляд и задохнулась от того, что увидела.
– О, мне надо бы… – сказала она, попытавшись прикрыть грудь, но Джастин перехватил ее руку.
Он опустил голову, а она потянулась к нему навстречу. Ее губы разомкнулись в ожидании поцелуя. И он поцеловал. Но не в губы.
«Когда я сдерживаюсь, ей это неприятно, подумал он, – а когда играю по правилам, она меня презирает. Жизнь коротка. Начинать надо с десерта – так, кажется, любит говорить Росс? Может, настало время последовать его совету?»
Джастин начал с того места, куда пролилось шампанское, то есть с груди. Он почувствовал, как она вздрогнула в тот момент, когда его губы коснулись нежной выпуклости. Языком он ощутил вкус шампанского, шифона и ее кожи. Высосав из ткани шампанское, он двинулся дальше.
– Что вы делаете? – прошептала она, задыхаясь.
– Начинаю с десерта, – шепнул он в ответ, наслаждаясь тем, как она дрожит. Или это он дрожит?
Хейли схватила его за плечи и откинула голову. Его губы спустились чуть ниже. Они были уже возле самого соска. Джастин слышал, как стучит кровь у него в ушах.
– Джастин!
Он схватил губами сосок. Его руки блуждали по ее телу. Шифон мешал ему. Он потянул его вниз, и тот белой пеной упал к ногам Хейли.
В свете то ли звезд, то ли свечей она показалась Джастину женщиной его мечты. Ее красота стала совершенно неземной, и Джастин хотел сказать ей об этом, но не был уверен, что найдет нужные слова.
Подумать только! Он держит се в своих объятиях, а она целует его и шепчет его имя. Джастин был счастлив – счастлив до головокружения. Такого он еще никогда не испытывал.
Он снял с себя рубашку и чуть не потерял сознание, когда их обнаженные тела соприкоснулись. Она расстегнула пряжку ремня на его брюках – и вот уже горка одежды лежит у его ног. Это, конечно, было не так романтично, как горка шифона вокруг ног Хейли!
Они оба разом рассмеялись. Уже не в первый раз Хейли поняла его без слов. Это ему нравилось в ней больше всего.
Хейли без стеснения окинула Джастина взглядом сверху вниз.
– Мои сестры были правы. Вас действительно стоило подождать. – Она обняла его, поцеловала в шею и прошептала:
– Не сходите с парохода в Виксберге.
Да он и не собирается!
Он поцеловал ее в губы и крепко прижал к себе, как будто боялся ее отпустить. Но именно в это мгновение он понял, что должен это сделать. Если он сейчас займется с ней любовью, то уже просто не сможет ее отпустить.
А Хейли взяла его за руки и потянула к кровати. Джастин не сдвинулся с места.
– Я не могу.
– Конечно, можешь.
Прежде чем подойти к кровати, Хейли вынула из ведерка со льдом бутылку шампанского.
– Если повезет, я и это вино расплескаю. – Она подняла бутылку, и несколько ледяных капель упали на обнаженный торс Джастина.
Капельки были небольшими, но они помогли ему восстановить способность мыслить.
– Хейли – нет. – Он покачал головой.
– Нет? Но почему?
Он взял из ее рук бутылку и поставил ее обратно в ведерко.
– Секс с тобой слишком много для меня значит.
– А это плохо?
– В данный момент – да, – Не понимаю.
– Хейли, мои родители поженились, когда еще учились в школе, потому что моя мать была беременна мною.
– Если ты об этом беспокоишься, значит, не изучил содержимое призовой корзины от аптеки Мартина. – Она показала на белую корзинку, украшенную огромным красным бантом, на полу возле кровати.
Джастин невольно рассмеялся.
– Не в этом дело. – Потом он посерьезнел и добавил:
– Ты ждешь от меня большего, чем я могу тебе дать.
Хейли снова потянулась за бутылкой.
– С того места, где я стою, я вижу, что ты можешь дать мне очень даже много. – Она как бы невзначай коснулась его.
Когда она вот так к нему прикасается, он теряет всякую способность думать. Более того, ему в этот момент думать не хочется вовсе! А хочется погладить ее по спине. Ну, и почему бы не сделать этого? Долгие годы он отказывал себе во всем, никогда не отступал ни на шаг от своего плана, ожидая, когда жизнь вознаградит его за упорство. Чем? Счастьем!
