— Эмили… — начал Мадэни. Под столом его пальцы погладили ее бедро.
Но Эмили резко повернулась к Бэбс:
— Вы же знаете меня, Бэбс. Моя жизнь — это моя работа.
Как она выдержала до конца ужина, Эмили не знала. Но она выдержала, и с удивительным достоинством. Даже приняла участие в разговоре о всемирной торговле, внеся свою скромную лепту. И все это время она игнорировала Мадэни и его руку, которая периодически покоилась на ее бедре.
Когда был подан с восторгом встреченный десерт, Эмили откланялась. Свою миссию здесь она уже выполнила.
* * *
Эмили укладывала свои хозяйственные принадлежности, когда Мадэни вошел на кухню:
— Эмили, я должен вам…
Она выпалила одним духом сумму в долларах. Увидев, что он нахмурился, объяснила:
— Это то, что вы должны мне. Трюфели стоили больше, чем я предполагала.
— Меня не волнуют деньги. — Он был до мозга костей правителем, когда лишь отмахнулся, услышав сумму. — Я хочу извиниться.
— За то, что лгали мне? — спросила она. — Или за то, что нечестно повели себя с невестой?
— Я не лгал. И не вел себя нечестно.
— Вы обручены!
— Нет.
Сердце Эмили подпрыгнуло, чтобы снова упасть, когда он добавил:
— Нет еще.
— Только, пожалуйста, не говорите мне, будто думаете, что мне от этого станет легче, — прошептала она. — Я была… и вы… мы почти…
— Я знаю. — Он тяжело вздохнул. — Могу себе представить, что вы думаете обо мне, но я не предполагал, что такое может случиться.
Неужели он думал, что от этого ей станет легче? Она скрестила руки на груди:
— То, что вы пришли ко мне в квартиру прошлым вечером и остались даже после ухода моей помощницы, не было случайностью, Мадэни… или шейх Тарим. — Она беспомощно уронила руки. — Как мне теперь вас называть?
— Я все тот же человек, Эмили. Шейх — это только титул.
— Нет. Я не знаю вас. — Она тихо вздохнула. — Как не знаю и себя. Но я, по крайней мере, не состою ни с кем в серьезных отношениях и не пытаюсь подцепить кого-то на стороне. — Она почувствовала, как ее глаза начинает жечь. — Когда вы собирались сказать мне об этом? Да и собирались ли вообще? А я-то считала, что вы совсем не такой, как Рид.
У Мадэни и без того переворачивалось сердце, но ее упоминание о неверном бывшем бойфренде нанесло ему сокрушительный удар. То, что он не собирался причинять Эмили боль или предавать ее, не имело значения. Он был виноват и в том и в другом…
— После того, что произошло вчера… я собирался рассказать вам все сегодня.
— Что ж, Бэбс облегчила вам задачу.
— Я имел в виду — перед ужином.
Сначала он ходил из угла в угол своей спальни, зная, что Эмили на кухне и что он должен сказать ей всю правду. Он пытался найти для нее правильные слова, чтобы объяснить не только свою ситуацию, но и то, что она стала значить для него. Но нужные английские слова ускользали от него, несмотря на то что он давно уже свободно говорил на этом языке. Ему даже пришлось записать свое извинение сначала на арабском, а потом перевести. И наконец, он отправился к ней.
— Но миссис Паттерсон отвлекла меня, а потом начали съезжаться мои гости.
— Ваши гости. — Кровь отлила от ее лица. — Ну и идите к ним. Вы хозяин.
— Вы для меня гораздо важнее, — настаивал он.
— Нет. — Ее глаза сверкнули. — Пожалуйста, если я вам не совсем безразлична, ради моей человеческой и профессиональной репутации идите туда, пока не начались кривотолки. У них теперь достаточно оснований, чтобы посудачить об истинной природе наших отношений.
Мадэни кивнул. Он сделает так, как просит Эмили. Она уже и так достаточно понервничала из-за него.
— Только обещайте мне, что никуда не уйдете, пока нам не удастся поговорить.
— Что еще тут можно добавить?
— Обещайте мне. — Мысли Мадэни вернулись к сделке по недвижимости, которую он совершил от имени Эмили сегодня утром. Это стоило ему кругленькой суммы, но он был должен ей неизмеримо больше. — У меня для вас кое-что есть.
Прошел почти час, прежде чем все гости удалились, а Мадэни смог вернуться на кухню. Эмили сидела за столом со стаканом воды.
— Спасибо, что подождали. Она пожала плечами:
— Я же сказала, что подожду.
— У меня есть кое-что для вас. — Он вынул из внутреннего кармана пиджака какие-то бумаги и протянул Эмили. — Это мой способ сказать вам о своем сожалении.
Она развернула документ — юридическое соглашение о приобретении здания, местоположение которого идеально подходило для ее ресторана. На его глазах смущение на ее лице уступило место осознанию. Он ждал улыбки, проявления радости, а получил накал ярости.
— Что это? — сердито спросила она.
— Договор купли-продажи. — Он нахмурился. — Я купил все здание.
— И что, просто отдаете его мне?
— Да. Я хочу, чтобы оно принадлежало вам. Вы заслужили это.
В то же мгновение стало ясно, что он сказал это совершенно напрасно.
— Чем заслужила? Тем, что чуть не переспала с вами? Ух ты, значит, я могла бы получить небольшую страну, если бы мы действительно занялись сексом? Это ваш способ расплачиваться за оказанные услуги?
Глаза Мадэни округлились. Ему не приходило в голову, что Эмили могла рассматривать его подарок в таком постыдном свете.
— Не думайте об этом так. Мне просто хотелось сделать вас счастливой и искупить вину за свое вчерашнее поведение.
Она смяла бумаги и отшвырнула их в сторону.
— Вы обманули меня, Мадэни. У вас есть невеста! — Не дав ему возразить, она сказала: — Извините, я забыла: вы же еще официально не помолвлены. Но это чистое пустословие. Если вы ее любите достаточно, чтобы сделать ей предложение, вы должны достаточно любить ее, чтобы быть ей верным.
— Я не люблю ее! Я люблю… я люблю… — Он произнес что-то богохульное на родном языке. — Вы делаете это таким трудным…
Эмили ничего не сказала, хотя ее глаза округлились. Она пристально следила за тем, как он шагает из угла в угол.
Правда! Он должен был сказать ей всю правду до последней частицы, той частицы, которую прятал даже от самого себя. Может быть, тогда часть его боли отступит. Мадэни замер и посмотрел ей в глаза:
— Я люблю вас, Эмили.
— Вы любите… Нет! — Она покачала головой, а его сердце снова пронзила боль.
— Как бы нелепо это ни выглядело, мне кажется, я влюбился в вас в тот самый момент, когда нас познакомила Бэбс.
Неужели это было всего пару недель назад?
— А как же ваша невеста, или подруга, или как там ее? Вы что, просто разлюбили ее?
— Да я никогда и не влюблялся. Откровенно говоря, я почти не знаю ее. — Он подошел к столу и разгладил смятые ею бумаги. — Соглашение о помолвке по своей сути не слишком сильно отличается от соглашения о покупке этого здания. Оно было заключено нашими родителями, когда я был еще мальчишкой.
