Когда в прошлом году Элли поженила старину Квента и Лиз, я понял, что на очереди у нее мы с Мэттом. А как ты знаешь, лучшая защита. — это нападение.
— Иными словами, — Коннор подхватил шутливый тон приятеля, — ты решил поскорее поженить нас с Элли, пока она не принялась за тебя?
— Вот именно, — ответил Ной с выражением безысходной печали на лице. — Но кто сможет осудить меня за это?
Рафферти взглянул на площадку и заметил, что с другой стороны к сетке подошла Эллисон.
— Пожалуй, ты прав, — согласился он, — но я не совсем уверен, что подхожу нашей маленькой принцессе.
Собеседник хмыкнул, но вдруг заговорил серьезно:
— Ты что, смеешься? Да мои предки в тебе души не чают. Они, правда, никогда не говорили об этом вслух, но я абсолютно уверен — отец с мамой будут просто счастливы, если у вас все срастется.
Кивнув в сторону Эллисон, Коннор с сомнением сказал:
— Возможно, у принцессы существует иное мнение на этот счет.
— Да, я понимаю. Конечно, сестра и с тобой любит задирать нос. Но я всегда считал, это всего лишь защитный механизм. Ну, ты знаешь прикинуться, что ты ей не подходишь, когда на самом деле все наоборот.
— Значит ли это, что вы с Мэттом и Квентом не набьете мне морду, если я случайно разобью сердце нашей маленькой принцессе?
Приятель склонил голову набок, изображая бурную работу мысли.
— Хм… такую возможность нельзя исключать.
Но, — добавил он легкомысленным тоном, — существует гораздо большая опасность, что принцесса разобьет твое сердце.
Коннор бросил на собеседника удивленный взгляд, но лицо Ноя оставалось за шутовской маской непроницаемым. «Что бы там ни писали в колонке светских сплетен, — подумал Рафферти, младший из братьев Уиттейкеров совсем не так прост, как его рисуют».
Тот хлопнул его по спине.
— Пойдем. Мы собирались сыграть в волейбол, не забыл? Мне не терпится разделать этих ребят под орех.
Ко всеобщему удивлению, их команде удалось одержать победу второй год подряд. Уже темнело, и гости начали постепенно разъезжаться. Рафферти как раз заканчивал ужин, когда зазвонил мобильный телефон. Вынув его из кармана, он увидел на дисплее имя одного из своих лучших сотрудников. Извинившись, Коннор отошел в сторону, чтобы поговорить без свидетелей. Зачем напрасно пробуждать надежду у Уиттейкеров ведь новости могли не оправдать их ожиданий.
Однако у него было предчувствие, что звонок окажется важным.
Разговор занял не больше минуты, но, нажав отбой, Рафферти готов был подпрыгнуть от радости. Вернувшись за стол, он сел рядом с Эллисон и, стараясь говорить как можно спокойнее, шепнул ей на ухо:
— Они поймали Кендэлла.
Девушка замерла от неожиданности, потом повернулась к Коннору.
— Ты хочешь сказать, что его арестовали?
Тот кивнул.
— Причем обстоятельства ареста были таковы, что его вряд ли выпустят теперь под залог.
На лице Элли отразились противоречивые эмоции.
— За что? — спросила она наконец, надеясь получить исчерпывающий ответ на свой вопрос.
С другого конца стола на них с интересом смотрел Мэтт Уиттейкер.
— В чем дело?
Да, — подключился Ной, — ты что-то побледнела, сестричка.
Коннор обвел взглядом остальных членов семьи и понял, что внимание всех устремлено сейчас на него. Что ж, так даже лучше. Не придется пересказывать эту историю несколько раз.
— Хью Кендэлл арестован в связи с угрозами в адрес Эллисон.
Лиз испуганно охнула, а Ной тихо выругался.
Потом все заговорили одновременно.
— Как же полиции удалось поймать его? — спросил отец Элли, когда всеобщий шум начал постепенно утихать.
— Был выдан ордер на обыск. Они обшарили его дом и машину, — объяснил Коннор. — Нашли пистолет тридцать второго калибра, который предположительно был использован во время покушения на автостоянке. Это удалось определить по размеру пули, найденной на месте преступления в ту же ночь.
— Ты говоришь, ордер на обыск? Но на каком основании? — спросила Эллисон.
Она испытала сильное облегчение, узнав об аресте, но сейчас в тоне девушки звучали нотки недоверия.
— Неужели им удалось по цвету машины вычислить, что она принадлежала Кендэллу?
— И потом, разве у этого типа была лицензия на ношение оружия? — спросил Ной.
Рафферти отрицательно покачал головой.
— Ответ на оба ваши вопроса — «нет». Но в полиции пришли к выводу, что пули, скорее всего, были выпущены из пистолета старой модели, которая давно снята с производства. Поэтому я дал своим ребятам задание провести дополнительное расследование.
— А ты время даром не терял, — одобрительно закивал Мэтт.
— Я велел паре своих сыщиков обойти оружейные магазины Бостона, — продолжил Коннор. — В одном владелец вспомнил клиента, похожего по описанию на Кендэлла. Тот заходил некоторое время назад и пытался продать несколько коллекционных экземпляров. Спрашивал, сколько за них можно выручить.
Коннор обвел взглядом комнату. Собравшиеся за столом слушали его, затаив дыхание.
— Исходя из досье, собранного нами на Кендэлла, он никогда не увлекался коллекционированием оружия или охотой. Поэтому я пришел к выводу, что, если у парня оказалось несколько незарегистрированных раритетных экземпляров, которые он пытался продать, значит, пистолеты достались ему по наследству. Один из моих ребят съездил в Нью-Гэмпшир, посмотрел дела о наследстве и нашел нужные документы.
— То есть какие? — спросила Лиз.
— Завещание отца Кендэлла, — ответил Рафферти. — Там сказано, что он оставляет сыну коллекцию оружия, в том числе — пистолет тридцать второго калибра, который, согласно полицейскому описанию, мог быть использован при покушении на Эллисон.
Коннор бросил взгляд на девушку и решил кое о чем не говорить. Ведь если стрелявший не избавился от пистолета, который мог служить уликой, значит, собирался воспользоваться им еще раз.
От этих мыслей у мужчины по спине пробежал холодок. Как только факты, обличающие Кендэлла, были собраны, Рафферти передал их полиции и добился выдачи ордера на обыск. Хотя первым желанием было собственноручно разделать мерзавца под орех.
— А как же тот тип, что прятался у моего дома в ночь, когда ты появился? — спросила Эллисон. Или ты считаешь, что это тоже был Кендэлл?
Коннор утвердительно кивнул.
— Очевидно, он пытался сбить нас со следа, изображая, что письма с угрозами присылает какая-нибудь мелкая воровская сошка.
— Даже не знаю, как тебя благодарить, Коннор, произнес мистер Уиттейкер. — Мы всегда относились к тебе как к родному сыну, но если все-таки сможем что-то сделать для тебя — будем очень рады.
