Он кивнул и открыл перед ней дверь.
Площадь Согласия, центр города, была так названа в честь солдат, которые сражались за объединение штатов во время Гражданской войны. Зак и Сабрина были не единственными, кто пришел на площадь в такой ранний час. Там уже была небольшая толпа туристов, одетых по-летнему — в сандалиях и шортах. И это в городе, где' никогда не было лета. Были на площади и местные жители. Закутанные в теплую одежду, они сидели на скамейках и читали газеты. Какой-то торговец открывал свою лавочку, в которой продавалось все — от шарфов до живых цветов.
Было относительно тихо, пока по улице не загрохотали первые трамвайчики.
Зак направился к скамейке. Они сели, и Зак почувствовал, что ему необходимо все ей объяснить.
— Насчет прошлой ночи…
Сабрина напряглась.
Она отхлебнула кофе. Не лучший способ успокоиться, но ей просто нужно было что-то сделать.
— Ты плохо спал, я знаю. Но зато сегодня кровать твоя.
— Это не то, что я хотел сказать. Ты должна кое-что понять. Причина, по которой я не хочу, чтобы мы остались просто друзьями…
— Пожалуйста, не надо мне ничего объяснять. Ты сделаешь только хуже. Я так это понимаю: я сама во всем виновата. Я бросила у алтаря человека, который явно не заслуживал такого к себе отношения. Теперь ты говоришь мне, что между нами ничего не может быть. Я все понимаю. Наверное, ты думаешь, что я ненадежная. И многие в этом с тобой согласятся. Так что в какой-то степени я действительно это заслуживаю. Я могу принять это. Я должна. Я уже большая девочка и справлюсь.
Он положил руку ей на плечо. Она почувствовала его тепло через свитер. Чтобы показать Заку, что она поняла — этим жестом он ничего не имел в виду, — она холодно ему улыбнулась.
— Не все так просто, — сказал Зак. — Любой бы на моем месте, встал бы сейчас на колени и попросил тебя выйти за него замуж.
— Почему?
— Потому что ты — это ты. Ты — все, что нужно мужчине.
— Да, но я не нужна тебе.
Он застонал.
— Если бы ты только знала, как я хочу тебя! Поэтому мы и не можем быть друзьями. Ты — мое искушение. Ты словно испытываешь мою силу воли. Ты — моя погибель.
Сабрина откинулась на спинку скамейки и глубоко вздохнула. Почему она не могла просто встать и уйти от него? Почему бы ей не отменить выходные прямо сейчас? Зачем было мучить и себя, и его? Она покосилась на него. Зак сидел нахмурившись. Он выглядел даже жалким, как будто только что узнал, что съел отравленное яблоко, предназначавшееся для Белоснежки.
Ее сердце сжалось. Ей захотелось обнять его и сказать, что она все понимает. И в то же время Сабрине хотелось схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть, чтобы у него хоть чуть-чуть прояснилось в голове. Сказать ему, чтобы он забыл свое прошлое, оставил его там, где оно и должно быть — в прошлом. Чтобы он продолжал жить и получал удовольствие от жизни. И от нее.
Но она ничего не сделала. Просто отвела от него взгляд и стала смотреть на свои туфли.
На самом деле Сабрина ничего не понимала. Она понимала, что у него было тяжелое детство. Она понимала, как он страдал. Но у его брата тоже было тяжелое детство, он так же страдал, но пережил это, и сейчас с ним все в порядке. Она понимала, что Зак старался избежать женитьбы и новых обязательств, потому что боялся, что ему снова причинят боль. Что его снова бросят. Он боялся понадеяться на кого-то, чтобы потом не быть обманутым. Но ведь он не единственный, кто этого боялся.
Если бы только он дал ей шанс, она осталась бы с ним навсегда! Нуда, как будто он поверит ей! После того, как она поступила с Адамом… Но с Адамом не было любви. Сабрина любит Зака. Она никогда не испытывала ничего подобного по отношению к Адаму. Самое ужасное заключалось в том, что она была почти уверена, что он тоже любит ее. Он просто не понимает этого. А даже если бы и понимал, то все равно никогда бы не признался. Даже себе самому. И уж точно не ей.
— Мне очень жаль, — сказала она и взяла его за руку. — Жаль, что мы не сможем оставаться друзьями. Но я все понимаю. После выходных я исчезну из твоей жизни.
— Я помогу тому парнишке из твоего класса.
— Если у тебя что-то получится, это будет здорово, — она встала и отряхнула крошки с коленей. Подлетели голуби и тут же их склевали. — Может, прогуляемся немного перед тем, как идти завтракать с принцем? — предложила она.
Они прошлись по Пост-стрит, заглядывая в витрины дорогих магазинов. В одной из витрин они увидели фарфоровые вазы с диковинными цветами в них, старинные серебряные блюда и остановились. Странно, но им обоим понравился сервиз из цветных тарелок, украшенных листиками винограда по ободкам.
— Веселые тарелочки, — сказала Сабрина, прижавшись носом к стеклу.
— Если бы я хоть иногда ел дома, я бы непременно купил себе такие, — сказал он.
— А где же ты ешь?
— В офисе, в кафе за углом по дороге домой.
Сабрина поежилась. У него не было домашней жизни. И он даже не представлял, чего лишился. Но жалел ли он об этом?
— Такие есть у моей мачехи! — сказала Сабрина, показывая на тарелки с золотой каемочкой. — Только она никогда не пользуется ими. Боится разбить.
— Ты ведь на нее совсем не похожа, ведь так? Ты не боишься ничего. Разбитых тарелок, снега, холода, детей…
— Точно, — произнесла она с иронией в голосе.
Конечно, она не боялась разбить тарелку. Но она боялась, что ей разобьют сердце.
Сабрина посмотрела на часы. Почти половина десятого. Пора идти к принцу. Она достала мобильный телефон и набрала номер Мэг, чтобы отменить встречу.
— Ты не сможешь с нами встретиться, потому что ты что делаешь? — переспросила Мэг.
— Пью кофе с принцем, — повторила Сабрина. — Я тебе объясню позже.
— Да, это было бы неплохо, — сказала Мэг. — Не пугай меня так в следующий раз.
— Так получилось. Я и сама не ожидала. Ну, ты знаешь, как это бывает с особами королевской семьи.
— Не уверена, — сказал Мэг и отключила телефон.
Они вернулись в отель и решили переодеться.
— Как нам полагается его звать? — вдруг спросил Зак, стоя у зеркала и поправляя галстук. — Ваше высочество?
— В фильмах говорят «ваше сиятельство», разве нет?
— Черт меня возьми, если я знаю. Интересно, о чем мы будем разговаривать?
— Ну, наверное, он поблагодарит нас за номер.
Мы скажем, что не за что. Выпьем по чашечке кофе и разойдемся.
— И для этого мы так наряжаемся? — спросил Зак.
— О, да! Зак, я забыла тебе сказать: он думает, что мы женаты. Если ты, конечно, не хочешь ему объяснять, что ты не мистер Уайт.
Он безразлично пожал плечами, как будто ему было все равно.
