Подняв голову вверх, Джейк смотрел на голубое небо, на проплывающие облака.
— Но я и любил тебя, Мак, — признался он. — Неважно, каким глупым или ревнивым я был, моя любовь к тебе была безгранична.
Боль внутри немного отпустила, тело наполнилось невероятной легкостью.
— Мак, я скучаю без тебя. Мы все скучаем без тебя.
Солнце ослепило Джейку глаза, и на мгновение в его голове предстали образы мальчишек в тот далекий летний день. Молодые и беззаботные, они думали, что никто и ничто не разлучит их.
— Так или иначе, — произнес Джейк, чувствуя, как в его сердце воцарился мир, — мы всегда будем вместе. Ты — часть нас, Мак. И мы больше не будем пытаться забыть об этом.
Дуновение ветерка воскресило в памяти смех, что звучал тем далеким летом, и Джейк улыбнулся. Прошлое оставило его, перед ним открывалось будущее.
Эрик распахнул дверь на кухню и уставился на мать.
— Джейк уезжает.
Донна выронила сковородку из рук, и грохот заполнил всю кухню. Она не видела Джейка с той самой ночи, которую они провели у нее в спальне. Он собрался и уезжает? Уже? Не сказав ей ни слова?
Эрик протопал через всю кухню к холодильнику. Он дернул дверцу, взял воду и, захлопнув холодильник, добавил:
— Джереми сказал, что Джейк возвращается на Лонг-Бич, когда лето закончится.
Донна невозмутимо подняла с пола сковородку, вытерла ее и поставила на полку. Значит, он пробудет здесь еще неделю, подумала она, вспоминая, что братья обещали Джереми провести лето в Коулвилле.
Одна неделя. Всего семь коротких дней, и Джейк снова уедет. Как ей теперь вернуться к той жизни, которая была у нее до его вторжения? Как ей смотреть в будущее, когда там нет Джейка?
Эти мысли причинили ей невыносимое страдание, но она сжала кулаки и заставила себя улыбнуться, чтобы сын не узнал, что творится у нее в душе. Спокойным голосом она произнесла:
— Ты знаешь, Купер и Джейк тоже разъедутся в конце лета.
— Он не должен уезжать! — сердито заспорил сын. Щеки его раскраснелись, волосы упали на глаза, пряча блестевшие в них слезы, которые Эрик отчаянно пытался скрыть. — Ты могла бы заставить его остаться.
— Что?
— Я знаю, ты ему нравишься. Он сам говорил мне об этом. Попроси его не уезжать.
У Донны заколотилось сердце, когда она посмотрела на сына, которого безумно любила. Эрик быстро растет, и совсем скоро у него будет своя жизнь. Он уже отдалился от нее на небольшой шажок во времени. Даже ее мать становится все дальше от нее. Как раз накануне она приняла предложение Майкла. Скоро она выйдет замуж и переберется жить к своему новому мужу.
Все, кроме Донны, двигаются по жизни вперед. А она останется здесь, в доме, где выросла, в полном одиночестве.
Такая перспектива повергла Донну в уныние. Больше никакого смеха среди ночи, никаких поцелуев и сонного дыхания Джейка рядом. Каким пустым вдруг оказалось ее будущее…
На мгновение Донна захотела сделать так, как сказал Эрик: поехать на ранчо Лонерганов и просить Джейка не уезжать.
Но как она могла подвергать себя риску снова потерять любимого человека? В пятнадцать лет она любила так, как могут любить лишь подростки в этом возрасте, и смерть Мака почти лишила ее жизни. Сейчас чувства Донны к Джейку были сильнее, богаче, глубже… Если его не станет, как ей жить дальше?
Нет. Лучше оставаться одной и в безопасности, чем пережить трагедию.
— Я не могу, Эрик, — произнесла Донна, делая шаг навстречу сыну.
Эрик отступил назад. Она почувствовала новый приступ боли, увидев, как его глаза загорелись яростью и разочарованием.
— Значит, ты не попросишь его остаться?
— Я и не ожидала от тебя понимания. — Внутри у Донны все разрывалось от невыносимой тоски. — Но я должна сделать так, как лучше для нас обоих.
— Ты не права, мама.
— Может быть, — согласилась она. — Но так будет лучше.
Джейк глубоко вдохнул прохладный ночной воздух и понял, что лето почти закончилось. Если бы за последнюю пару недель его жизнь не изменилась, он бы думал сейчас об отъезде. Даже эта мысль заставила сжаться его желудок. Однако он напомнил себе, что сейчас все по-другому.
Плотнее запахнув свой черный кожаный пиджак, Джейк засунул руки в карманы. Гуляя по окрестностям ранчо, он обернулся и посмотрел на освещенные окна дома, что находился в полумиле от него.
В этот поздний час, в доме было тихо, и Джейку он казался безопасной гаванью в штормовом море. Этот дом всегда был для него местом, где можно укрыться от житейских бурь. Он тосковал по нему все эти годы.
Улыбаясь самому себе, Джейк зашагал дальше, не обращая внимания на дорогу. Как хорошо просто гулять под открытым небом. Он вышел из дома, чтобы побыть одному. Ему требовалось время подумать. Время попрощаться с прошлым и поприветствовать новый этап жизни.
Последние два дня Джейк потратил на решение вопросов, связанных с его работой. Он долго разговаривал по телефону с риэлторами и банкирами, намереваясь закрыть свой бизнес на Лонг-Бич и открыть его здесь, в Коулвилле. Ведь мотоциклы можно конструировать в любом месте. Что касается приюта и всего остального, он наймет менеджера, чтобы управляться с повседневными делами.
Отныне его домом будет Коулвилл.
Джейк понимал, что обо всем этом ему надо поговорить с Донной. Но сначала он хотел все уладить, чтобы сказать Донне, что с прошлой жизнью покончено, а потому можно строить новую. С Донной. И с Эриком. Джейк надеялся, что она тоже хочет этого.
Он остановился, внезапно осознав, что Донну может вовсе не заинтересовать его предложение. Летнее приключение — это одно, а совместная жизнь — совсем другое. Черт, мысль об этом немного пугала даже его самого. А что, если он все испортит? Что, если он разочарует Донну? Или Эрика? Может, он вообще не создан для уютной семейной жизни? Может, Донна не хочет этого?
Покачав головой, Джейк улыбнулся и пошел дальше. Вот уже много лет он пытал счастья, рискуя головой за приз и денежный чек.
На этот раз Джейк рисковал гораздо серьезнее. На кон он поставил свое сердце, но и выигрыш был куда больше, чем все прежние награды. Черт, он даже семье не сказал о своем решении. А решение было очень важным, очень масштабным. Но прежде чем поделиться с кем-либо еще, он должен поговорить с Донной.
Побывав тогда утром на озере, Джейк впервые за долгие годы смотрел на мир с чистой совестью. Каждый вдох казался счастьем, потому что не был окрашен чувством вины и раскаяния. Каждый поцелуй ветра дарил обещание на будущее, о котором он не задумывался никогда, пока снова не приехал домой.
Кажется, где-то вдалеке проехал мотоцикл. Остановившись, Джейк прислушался. Звук работающего двигателя медленно отдалялся. Кто это может быть? — подумал Джейк и пошел дальше. До встречи с Донной ничего, кроме скорости и риска, не будоражило его кровь. Теперь все по-другому.
