— Что такое? — Майкл ускорил шаг.
Кейла молча протянула ему руку. Он осторожно взял ее, а потом вдруг наклонился и поцеловал пораненный палец.
Никогда еще Кейла не испытывала такого наплыва чувственности. У нее закружилась голова. Она очень надеялась, что Майкл не заметил, как она вздрогнула, когда он провел пальцем по ее ладони, которая неожиданно обрела предельную чувствительность.
— Ничего страшного, — сказал Майкл. — Ты пахнешь цветами. — Он сорвал розу и протянул ее Кейле. — Это тебе в качестве небольшой компенсации.
— Я думала, ты приезжаешь завтра. — Ее голос звучал как-то слабо, но все-таки не дрожал.
— Да, я собирался вернуться завтра. Но планы несколько изменились.
— А Мэг ушла в гости...
Сумерки уже сгущались. Во влажном вечернем воздухе особенно явственно проступили запахи: чистый запах травы, дурманящий аромат цветов и соленая свежесть моря.
— Правда? — В голосе Майкла ощущалось напряжение, и Кейла как бы невзначай отступила на шаг.
— Ты обедал? У меня есть салат...
— Я не хочу есть!
Это было сказано так раздраженно, что Кейла с удивлением взглянула на него, а потом молча повернулась и медленно пошла к дому. Но Майкл тут же догнал ее.
— Прости. Я, пожалуй, чего-нибудь выпью. Не хочешь присоединиться?
— Да, спасибо. — Кейла подумала, что чашка горячего крепкого чаю ей сейчас не помешает. — Только сначала уберу рукопись с веранды.
Она поспешно сгребла листы, даже не разложив их по порядку. В голове у нее была только одна мысль: надо уехать отсюда. Надо уехать, пока не поздно!
Однако в душе она знала, что поздно. Она уже открыла запретную дверь и шагнула в неведомый мир...
Кейла сделала глубокий вдох, пытаясь унять возбуждение, но оно было слишком сильным, чтобы успокоить его таким примитивным образом. Пожалуй, холодный душ мог бы помочь. Во всяком случае, он бы снял этот лихорадочный румянец на ее разгоряченных щеках... Однако когда Кейла вошла в дом, Майкл позвал ее:
— Все готово!
Он стоял у двери в оранжерею, пристально глядя на Кейлу. В руках у него был поднос, уставленный бутылками. Чая он ей не сделал. Впрочем, она ведь и не уточняла, что именно будет пить...
— Открой мне, пожалуйста, дверь.
Кейла открыла ему дверь, и они вошли в оранжерею. Солнце уже скрылось за холмами. Закат раскрасил небо всеми оттенками алого и золотого.
— «Багряный закат — пастух будет рад», — продекламировала Кейла, чтобы нарушить неловкое молчание. — А Саймон, наоборот, недоволен.
— Что, дождя так и не было? — спросил Майкл.
— Был несколько раз. Но Саймон говорит, что этого мало. Если лето будет засушливым, травы на зиму может не хватить.
— По прогнозам синоптиков, оно таки будет засушливым.
— И что вы намерены делать?
Кейла решила, что посидит с ним еще минут десять, а потом уйдет к себе. Она поняла, что ее силы воли не хватит на то, чтобы и дальше держать под контролем свое горячечное возбуждение. А ставить себя в дурацкое положение ей совсем не хотелось.
— Наверное, придется продать сколько-то коров, — отозвался Майкл. — Но, я думаю, мы справимся. Как твой палец, не болит?
Он не включил свет, и в оранжерее царил полумрак.
— Не болит.
Кейла взяла свой бокал с содовой и сделала жадный глоток.
Себе Майкл налил чего-то крепкого, однако пил он мало.
— Расскажи, что у вас было интересного без меня.
— Да, в общем-то, ничего интересного... — Кейле показалось, что ее ответ прозвучал несколько глуповато, и она поспешила добавить: — Я нашла чайку на берегу. У нее было сломано крыло. Сейчас мы с Мэг ее выхаживаем... — Она смущенно умолкла, сообразив, что ее слова очень походят на детский лепет, и, помолчав, спросила: — А ты как съездил?
— Очень удачно.
Интересно, виделся он в Сан-Франциско с Джудит Поулден?
— И, кстати, Годфри Сетчелл кое-что тебе передал.
— Правда? — натянуто проговорила Кейла.
Раз он виделся с Годфри, значит, и с Джудит тоже!
Майкл достал из кармана конверт и протянул его Кейле. Это была репродукция картины «Пламенеющее лето». Спящая девушка на берегу моря. Она была действительно чем-то похожа на Кейлу...
— Боже мой! — вырвалось у нее.
— Что там? — спросил Майкл.
Кейла протянула ему открытку.
Багряное зарево заката уже почти растворилось в матовой черноте неба. Майкл молча разглядывал репродукцию.
— Годфри говорил, что я очень на нее похожа, — сказала Кейла, когда пауза слишком затянулась. — Но я думаю, что это из-за моих рыжих волос и желтой шали.
— Нет, какое-то сходство есть, — заметил Майкл, внимательно глядя ей в лицо. — Цвет волос — просто первое, что бросается в глаза. Но потом — этот прямой нос, эти по-детски невинные губы... Хотя, судя по позе модели и по ее одеянию, художник явно хотел намекнуть на то, что эта невинность обманчива.
Кейла смутилась. Девушка на картине была прикрыта лишь легкой тканью, под которой угадывалось обнаженное тело. К тому же в замечании Майкла явственно проскользнула нотка цинизма.
— Как приятно, что Годфри нашел для меня репродукцию.
— Он вообще человек приятный. И ты его просто очаровала. — Майкл произнес это без всякого выражения, но потом его голос сделался мягким и вкрадчивым: — Впрочем, к тебе многие благоволят, как я заметил...
Почему-то его слова неприятно задели Кейлу. Она вновь отпила содовой, давая себе время собраться с мыслями и подобрать какую-нибудь другую, менее интимную тему для разговора.
— Как твоя книга? — спросил Майкл, положив открытку на стол.
— Пишу потихоньку, — пожала плечами Кейла. — Сейчас мне даже интереснее, потому что я уже не так строго придерживаюсь первоначального замысла. Я сама еще толком не знаю, чем все это закончится. Вот когда возьмусь за вторую книгу, составлю себе более определенный план.
— Ты уже собираешься взяться за вторую книгу?
— Я... Да, наверное.
— А эту куда определишь?
— Пока не знаю. Надо подумать.
— Вот, держи. Надеюсь, это тебе поможет.
Майкл протянул ей какой-то сверток. Даже не разворачивая его, Кейла поняла, что там снова книга.
— Большое спасибо. У тебя, кажется, уже входит в привычку покупать мне книги... Ту, первую, я столько раз перечитывала, что почти выучила наизусть.
— На сей раз это не руководство для начинающих авторов. Это список издательств с их адресами и указаниями на то, какую именно литературу они печатают.
— Спасибо, — повторила Кейла, глядя на сверток у себя на коленях. — Ты опять угадал, что мне больше всего нужно.
В комнате стало совсем уже сумрачно. Сердце Кейлы билось так сильно, что она испугалась, как бы Майкл не услышал этого. Он откинулся на спинку кресла, вертя в руках едва пригубленный бокал.
