Лицо Мартина приобрело каменное выражение, однако, когда Сандра чмокнула его в кончик носа, а затем игриво лизнула губы, он не выдержал и расплылся в улыбке.
— Все равно я не позволю тебе общаться с Брюсом наедине. Это не обсуждается. — Мартин даже пальцем пригрозил Сандре ради пущей убедительности. В то же время голос его звучал хрипловато, грудь взволнованно вздымалась.
Как он мужественно выглядит, когда пытается опекать меня! — пронеслось в мозгу Сандры.
— Ладно.
— В самом деле? Что-то ты подозрительно покладиста.
— Просто ты меня убедил. Обещаю не встречаться с Брюсом наедине.
Несколько мгновений Гринфилд молчал, и Сандра почти физически ощущала его удивленный взгляд на своей макушке. Она еле сдержала смех.
— Мы станем действовать сообща, — наконец объявил Мартин.
— Превосходно.
С помощью серии мелких поцелуев Сандра проложила путь вверх, от груди к губам Мартина, и вскоре их языки встретились и сплелись в любовном поединке. Спустя несколько минут Мартин подхватил Сандру на руки и вместе с ней направился к ведущей в спальню лестнице. Все его тело мелко дрожало от прилива страсти.
Лишь когда он положил Сандру на кровать и принялся покрывать поцелуями ее тонкие лодыжки, она позволила себе торжествующе улыбнуться.
Итак, они действуют сообща, следовательно, им придется много времени проводить вместе. Что касается Сандры, то ее подобное положение вещей вполне устраивает.
Мартин проснулся в предрассветных сумерках, вспомнил все последние события, включая поведение Сандры, и тихонько хохотнул.
Вот хитрюга!
Действительно, ловко манипулируя Мартином, она подвела его к нужному ей решению. Ведь изначально он намеревался в одиночку нанести визит Брюсу Слейтону. Мартин ясно это помнил. Ему не хотелось подвергать Сандру опасности. Человек, единожды решившийся на противозаконное действие, в дальнейшем становится непредсказуемым. От него можно ожидать чего угодно. А Брюс наверняка замешан в связанных с чертежами махинациях.
Эти документы означали для Мартина миллионы. Еще больший интерес питала к ним фирма-заказчик. Но знал ли об этом Брюс Слейтон? Не исключено, что он лишь выступал в роли марионетки, управляемой кем-то гораздо более осведомленным.
Ничего, думал Мартин, благодаря Сандре и Лайзе Мэлоун я скоро узнаю всю правду.
В начале седьмого он поднялся с постели, спустился на кухню и позвонил тетушке Эмме. Ему хотелось кое-что выяснить у своей бывшей секретарши Джейн, с которой тетка некогда поддерживала связь.
Услыхав в трубке голос любимого племянника, Эмма встревожилась.
— У тебя все в порядке? — первым делом спросила она.
— Просто замечательно, — ответил Мартин. — И давай на этом остановимся, ладно?
— Не возражаю, — фыркнула тетушка. — У меня нет ни малейшего намерения совать нос в твою личную жизнь.
Мартин рассмеялся.
— Да, разумеется! У тебя нет подобного намерения, потому что ты и так прекрасно знаешь, что происходит между мной и Сандрой.
— Ты нарочно звонишь мне спозаранку, чтобы похвастаться своими постельными победами?
— Нет, мне нужен телефонный номер Джейн.
На секунду в трубке наступила тишина, потом Эмма осторожно спросила:
— Зачем?
— Хочу задать ей несколько вопросов относительно курьера.
— Но ведь Сандра сказала, что знает его. И, насколько я помню, обещала помочь разыскать его, разве нет?
— Именно этим она и занимается. Но мне требуется выяснить, тот ли это курьер, который периодически выполнял поручения служащих моего офиса. Если да, то ему могла быть известна ценность моего проекта.
— А вы уже вышли на след того парня?
Тетушка явно избегала прямого ответа на поставленный им вопрос, и Мартин пожалел, что попросту не позвонил в справочную службу. Там бы ему скорее сообщили телефонный номер Джейн. Однако он обещал поддерживать с тетушкой связь и нынешним звонком убивал сразу двух зайцев.
— Мы, можно сказать, сели парню на хвост. У нас есть его домашний адрес.
— А в полицию вы не обращались?
Мартину до чертиков не хотелось заново начинать прежний разговор.
— Послушай, я только недавно проснулся. Не могла бы ты просто дать мне номер Джейн и все?
— Подожди, сейчас найду свой блокнот.
Через несколько минут Эмма вернулась, назвала номер Джейн и сообщила, где та сейчас работает. Потом прибавила к этому информацию о полицейском инспекторе, в свое время занимавшемся расследованием по делу о покушении на Гринфилда.
Мартин смутно помнил инспектора, потому что тот пытался получить у него показания, когда он еще находился в больнице. Однако позже они ни разу не встречались.
На всякий случай он повторил вслух записанные номера телефонов, и Эмма подтвердила их правильность.
— Будешь звонить? — спросила тетка гораздо более мягким тоном.
Мартин понял, что она переживает за него.
— Конечно, — улыбнулся он. — Послушай, почему бы тебе, пока я все равно в отъезде, не устроить себе небольшой отпуск? Все заказы мы выполнили, новых пока нет. Если не ошибаюсь, одна из твоих приятельниц приглашала тебя погостить у нее хотя бы дня три.
Тишина в трубке свидетельствовала о том, что тетка обдумывает предложение Мартина. Ухаживая за племянником, она действительно потратила много сил.
— Мне бы не хотелось терять связь с тобой, — наконец произнесла Эмма. — Что, если я понадоблюсь тебе, как, например, сейчас?
— Разве у твоей подружки нет телефона? — усмехнулся Мартин. — Поезжай, развейся немного. Со мной ничего не случится.
Эмма негромко рассмеялась.
— Чувствуется, что сам ты весьма приятно проводишь время. Верно?
— Угадала. Но мне хочется, чтобы и ты немного развлеклась.
— Понимаю. Спасибо за заботу. Ладно, пожалуй, я и впрямь навещу Мэнди. Но обещай, что завтра же позвонишь мне туда. Записывай номер…
— Непременно позвоню, — пообещал Мартин.
Попрощавшись с теткой, он быстро поднялся по лестнице в спальню. Сандра раскинулась на кровати, являя собой образец современной, привыкшей жить самостоятельно и в собственное удовольствие женщины. Она спала голой. Легкое летнее одеяло накрывало ее всю, оставив одну грудь обнаженной.
Прикипев взглядом к упругой выпуклости, Гринфилд непроизвольно провел по губам языком. Ему чертовски захотелось втянуть соблазнительный сосок в рот.
Его мужская плоть мгновенно отвердела, и все мысли улетучились из головы.
Мартин шагнул вперед, но усилием воли сдержал себя, и мысли его приняли определенное направление.
