Конрад беспомощным жестом взъерошил волосы, но Джорджия видела, что ему удалось побороть охватившее было его отчаяние и взять себя в руки. Про себя она не могла сказать такого. Содержание письма повергло ее в состояние прострации, и она полностью потеряла способность разумно мыслить и действовать.
— Тебе необходимо наладить отношения с ребенком. Твоим ребенком, — упрямо повторила она. — Мое присутствие может этому только помешать.
— Джорджия! Я понятия не имею, как обращаться с маленькими детьми, а с семилетними я последний раз встречался в приюте.
— Значит, надо научиться. Причем как можно скорее. Конрад, это твои проблемы.
— А что ты собираешься делать? Удалишься в свою пустыню в этом небесно-голубом платье?
— Не знаю.
— Джорджия! Встреча с тобой круто изменила мою жизнь. Дело даже не в том, что мы стали любовниками. Между нами возникла близость совершенно особого рода, какую раньше мне никогда не приходилось испытывать.
— Только не говори мне, пожалуйста, что ты в меня влюблен!
— А я этого и не говорю, — огрызнулся Конрад. — Хотя, если бы и сказал, что в этом плохого?
— Ты не тот мужчина, которого я хотела бы иметь в качестве своего мужа.
— Конечно, твой идеал Эндрю, — ядовито заметил он. — Джорджия! Сейчас не самое подходящее время для того, чтобы пытаться выяснить, который из мужчин имеет больше шансов претендовать на роль твоего спутника жизни. Прошу тебя, поехали. Нам нужна дорога номер тринадцать, направление — западное.
Успокойся и взгляни на ситуацию трезво, приказала себя Джорджия. Ты же не можешь вышвырнуть Конрада из машины и уехать в каньон, оставив его одного. Кроме того, уж если быть честной до конца, ты сама умираешь от любопытства и желания увидеть, что представляет из себя дом Грейс Беккер, и познакомиться с Агги.
— Хорошо, я согласна ехать, — сдалась наконец она, — но я ни в коем случае не собираюсь стать приемной матерью или бесплатным репетитором. Ты понял меня, мистер Конрад Гастингс?
— Не помню, чтобы я просил тебя об этом, — поморщился Конрад.
Двадцать пять минут спустя они съехали с автострады и по крутой, ведущей вверх по холму дороге направились к стоящему почти на самой его вершине огромному каменному дому. Извилистая подъездная аллея привела их к парадному входу. Какую же массу денег должен был потратить архитектор, чтобы соорудить такую уродину, думала Джорджия, глядя на нелепое, претенциозное строение из грязно-серого камня. Еще большую неприязнь вызвал у нее разбитый перед зданием небольшой парк. Она никогда не любила французскую школу паркового искусства с ее неестественной фигурной стрижкой деревьев, напоминавших средневековых жертв компрачикосов.
— Это больше похоже на тюрьму, чем на дом семилетнего ребенка, — удивленно заметил Конрад.
— Не нравится мне все это, — согласилась Джорджия.
Пока они ехали, она решила, что останется сидеть в машине, но теперь поняла, что никакая сила не заставит ее отпустить Конрада одного. Пройдя сквозь аллею тисовых деревьев, сформированных в виде толстых бочек, они подошли к входной двери и позвонили.
Дверь открыл дворецкий с лицом, похожим на сейф. Пустой сейф, неприязненно подумала Джорджия.
— Доброе утро. Я — мистер Гастингс, — представился Конрад. — Приехал, чтобы встретиться со своей дочерью Агатой. Разрешите узнать, как зовут вас?
— Я — Уильямс, — с каменным лицом объявил дворецкий. — Пожалуйста, проходите. Сейчас позову мистера Брукса.
Видимо, это тот самый брат, который унаследовал дом, подумала Джорджия. Гостиная, куда их провел дворецкий, была обставлена мебелью орехового дерева и застлана персидскими коврами. Украшавшие комнату дорогие вазы, подсвечники, люстра и другие предметы придавали ей вид антикварного магазина, но ни одну из этих вещей Джорджия никогда не поставила бы в своем доме. Весь декор был выдержан в розовых, приторно-сладких тонах.
— Мистер Гастингс! Мы не ждали вас так скоро, — раздался неожиданно приветливый голос. — Я — Стивен Брукс, брат Грейс Беккер. Не знал, что вы женаты. — Он вопросительно посмотрел на Джорджию.
Стивен! Это имя называли там, в пустыне, Эйд и Россер. «Стивен нам заплатит, и заплатит хорошо», — хвастались они друг перед другом в тот момент, когда она, прокравшись сквозь колючий кустарник, приблизилась к их грузовику.
Джорджия взглянула на Конрада и подумала, что ей не хотелось бы иметь его своим врагом. Весь напрягшись, он напоминал свирепого тигра, изготовившегося к прыжку на свою жертву.
— Я не женат, — сохраняя самообладание, произнес Конрад. — Это мой друг Джорджия Макмиллан. Вы, кажется, сказали, что ваше имя Стивен?
— Да, мы ведь теперь родственники, не так ли? Можно пренебречь формальностями и обращаться друг к другу по имени, — с деланным добродушием предложил тот.
Конрад с подчеркнутым спокойствием пересек комнату и подошел вплотную к хозяину дома. Стивен был одного роста с Конрадом, но в отличие от последнего его лицо, весь его внешний облик соответствовали стилю убранства комнаты и были полностью лишены хотя бы малейших намеков на мужественность. Телосложение его отличалось рыхлостью. Похоже, он не только никогда не занимался спортом, но и даже ни разу не заставил себя подняться пешком на холм, на котором стоит его дом.
— Вам следовало бы нанять профессиональных киллеров, мистер Брукс, — с убийственной вежливостью произнес Конрад. — Эйд и Россер умудрились вслух назвать ваше имя в тот момент, когда мисс Макмиллан находилась рядом. Так что у меня есть свидетель. Конечно, мне здорово повезло, что они оказались такими негодными стрелками и вообще безмозглыми дураками, не сумевшими добить меня там, в пустыне.
— Понятия не имею, о чем вы говорите.
Стивен стоял неподвижно, с прижатыми к туловищу руками, как солдат по стойке смирно, и только сжимающиеся и разжимающиеся кулаки выдавали его волнение.
— Мне повезло также и в том, что рядом оказалась мисс Макмиллан, которая не дала мне умереть от потери крови и обезвоживания организма, — продолжал Конрад, не обращая внимания на протесты Стивена. — По дороге сюда мне следовало бы прочесть завещание мисс Беккер, но и так ясно, что, если бы со мной что-либо случилось, вы унаследовали бы все состояние мисс Беккер, не так ли?
— Вы не имеете права бросаться такими обвинениями, — с покрасневшим от испуга лицом произнес Стивен. — Я буду просить своего адвоката привлечь вас к ответственности за клевету.
— Нет, мистер Брукс, это я обращусь к своему адвокату, чтобы составить завещание, — с ледяным спокойствием прервал его Конрад. — Предупреждаю вас, что если со мной что-либо случится, то в соответствии с этим завещанием, во-первых, полиция произведет полное расследование, во-вторых, ребенок будет направлен на воспитание в монашеский приют, в котором воспитывался я сам. Разумеется, все деньги тоже отойдут приюту. Надеюсь, мы поняли друг друга, мистер Брукс, — с улыбкой, напоминающей волчий оскал, от которого у Джорджии холодок прошел по спине, закончил Конрад.
