– Он к тебе приставал, Аманда?
– Да. Но тут ничего не поделаешь.
– Ну, не зна-аю. – Он выразительно поиграл мускулами, но Джо Смит уже шагал в противоположный конец парка.
Аманда рассмеялась, правда не очень уверенно. Чейз не увидит в расспросах этого человека серьезной угрозы. Так почему же она должна его опасаться?
* * *
На ужин Ники захотел спагетти, и Аманда вместо салфетки закутала его полностью в красное банное полотенце, чтобы он мог от души насладиться своим блюдом. Он уже с четверть часа сосредоточенно занимался едой, когда возвратился его отец.
Бросив один-единственный взгляд, Чейз сказал:
– Боже милостивый, Аманда, да на нем же кетчупа неимоверное количество!
– Зато он получает массу удовольствия, – ответила она.
Ники улыбнулся.
– Так здорово, папочка!
Чейз вздохнул.
– Что ж, по крайней мере от кетчупа его можно отмыть.
Аманда наполнила спагетти вторую тарелку и протянула ему.
– Очень прогрессивный взгляд на проблему. Поделись им со следующей няней. – Она прикусила язык. – Ох, извини. Меня не касается, кого ты нанимаешь на работу.
Чейз, похоже, и не подумал обидеться.
– Возьму на заметку. – Он накрутил спагетти на вилку.
– Как прошли съемки? – спросила Аманда.
– Сегодня точно по графику закончили снимать сцены в доме.
– Черт, а я-то надеялась хоть одним глазком взглянуть, пока вы еще снимаете в доме Стефани.
– Если погода позволит, мы завтра еще будем снимать там в саду. Приезжайте вместе с Ники.
– Если получится, приеду непременно. – Она перевела взгляд на малыша. – Ну, как ты, расправился со спагетти?
Ники помотал головой и раскрыл рот для очередной порции.
– Мэнди, – глубокомысленно заметил он, – если ты хочешь такого мальчика, как я…
Аманда стала почти такого же цвета, как томатный соус у нее на тарелке, но не успела она и слово вымолвить, как Ники продолжил:
– Почему бы тебе не выбрать себе ребенка, как сделал папочка? – Тон у него при этом был обыденный, почти деловой.
Аманда чуть не поперхнулась.
– Это мысль, Ники, – отозвалась она по возможности спокойно. – Я над ней подумаю. А теперь, может, расскажешь папе, чем мы занимались сегодня?
Но Ники не так-то просто оказалось отвлечь.
– Папочка, а расскажи, как ты меня нашел?
Чейз поглаживал головку малыша, но глаза его были устремлены на Аманду.
– Тебя не удивило, что он приемный ребенок?
Она покачала головой.
– Ники поверг тебя в шок, когда в первый раз упомянул об этом?
– Да нет, не очень.
Рот Чейза превратился в тонкую линию.
– Понятно. Читала статьи в газетках.
– Да, конечно, но я им не поверила.
Казалось, он обдумывал этот ответ так и эдак и наконец улыбнулся:
– Извини. Я должен был сразу понять, что ты не из тех, кто верит потокам грязи из так называемых газет.
От нежданного тепла в его голосе у Аманды мурашки побежали по спине. Она постаралась сохранить ровный тон:
– Меня немного удивила статья в «Современной женщине» да еще снимок на обложке.
Брови у него едва заметно поднялись.
– Пусть Дезире и была актрисой, но потребовалось бы настоящее чудо, чтобы женщина сумела вернуть себе такую форму спустя всего три недели после родов.
Чейз рассмеялся.
Ники из остатков спагетти сооружал в тарелке холмы и долины.
– Расскажи опять историю про выбранного ребенка, папочка.
– Перед сном, Ники.
– Нет, сейчас. – Он заметил неодобрительно сдвинувшиеся брови Аманды и повернулся с умоляющей улыбкой. – Ну пожалуйста, папочка!
Чейз посмотрел на Аманду и покачал головой, словно извиняясь за скучные подробности. Но ей эта история вовсе не казалась скучной. По сути дела, это была простая, но трогательная сказка о двух людях, которые очень хотели ребенка и потому выбрали себе маленького мальчика и назвали его Ники.
– Когда я увидел тебя в первый раз, – сказал Чейз, – тебе было всего три дня от роду. Ты лежал в большой белой корзине, на тебе была желтенькая кофточка с вышитыми зайчиками, ты сучил ножками и как раз собирался разреветься, требуя бутылочку с молоком. Но потом ты увидел пальчики на своих ножках, и они привели тебя в такой восторг, что ты даже забыл заплакать.
Ники фыркнул от смеха.
– А когда я взял тебя на руки, ты уткнулся личиком прямо мне в шею – и с тех пор ты стал моим любимым мальчуганом.
У Аманды сжалось горло, на глаза навернулись слезы, и ей пришлось сморгнуть их. Эта картина как будто стояла у нее перед глазами – большой мужчина, крохотный младенец и неожиданно проснувшийся древний инстинкт, навечно связавший их.
Чейз, правда, тоже не остался равнодушным к собственному рассказу, так что ей нечего было стесняться.
Ники с сомнением спросил:
– Неужели мне и вправду так понравились пальчики на ногах?
– Мне, во всяком случае, показалось, что вправду. А что ты думаешь? Пальчики действительно очень смешные штучки. – Чейз наклонился, сдернул туфельку с ноги малыша и принялся щекотать ему пальчики. Ники заверещал от восторга.
Задолго до конца этой шуточной борьбы Ники, даже несмотря на полотенце, был с ног до головы покрыт кетчупом, так что Аманда предложила сразу окунуть его в ванну.
– Если ты его в таком виде понесешь наверх, то и сам будешь весь в соусе, – объяснила она Чейзу.
Он виновато согласился.
– Вообще-то я заслуживаю этого после подобной возни. Помочь тебе?
– Да нет, пока вода наливается, я достану игрушки.
Через несколько минут Ники уже весело плескался в ванне. Когда Аманда вернулась, пол в кухне был вытерт, все тарелки сложены в посудомоечную машину, а Чейз отдыхал в гостиной.
– Извини за кавардак, – сказал он. – История о приемном ребенке – одна из самых любимых у Ники, он может слушать ее часами, если его не отвлечь чем-нибудь.
– Могу понять, почему она ему так нравится. Это очень красивая история. – Она кашлянула, прочищая горло. – Я бы спросила, если ты не против…
Чейз пожал плечами.
– Сколько угодно.
– Тебе что-нибудь известно о его происхождении, о родителях?
– Не очень много. Мы с Дезире – а особенно она – не хотели вдаваться в детали. Ей казалось, что он станет нам роднее, если мы не будем выискивать его внешнего или внутреннего сходства с родителями.
Аманда понимающе кивнула.
– Ну и, кроме того, когда мы узнали о скором рождении ребенка, съемки «Зимы моего сердца» были в самом разгаре, так что у нас и времени-то особенно не оставалось на всякие вопросы, даже если бы мы и захотели их задать. Усыновление было частным, адвокат пообещал нам, что обо всем договорится лично, так что мы предоставили ему полную свободу действий.
