Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.
Могу произнести вслух, и мне не стыдно.
Хихикнув, услышала звонок в дверь.
Оу, кто это?
Моя квартира разгромлена, и именно в этот момент кто-то решил заглянуть?
Хотя, плевать. Если что-то не нравится, пусть идут на все четыре стороны!
Сдув непослушную прядь с лица, открыла дверь и удивилась.
— Знаю-знаю. Мы должны дать тебе время, и я не должен был появляться на глазах до твоего ответа, иначе Биг Босс меня убьет. Но мы же ему не скажем? Я принес вино и шоколад. Можно поболтать по душам, и я даже не буду приставать.
Улыбнувшись, сделала то, чего этот невыносимо горячий мужчина не ожидал. Схватила за кожаную куртку, притянула к себе, привстав на носочки, и поцеловала, громко застонав.
Грешный на вкус.
Именно то, что доктор прописал.
— Воу, Мышонок.
— Хочу тебя, — страстно произнесла, убирая из его рук вино и шоколад на тумбочку.
— Как бы мне это ни нравилось, но…
— Хватит болтать, — недовольно произнесла, стягивая с него куртку.
— Кто ты и что ты сделала с Мышонком? — спрашивал между поцелуями.
— Может, ты перестанешь болтать и наконец-то меня трахнешь?
— Наглая, — восторженно произнес, когда его белая футболка полетела на пол.
Скорее, отчаянная.
Ммм… какое тело.
— Раз я теперь наглая, — провела пальцами по груди вниз, — то ты скромный?
Кусая губы, с интересом посмотрела на мужчину.
Только подумать, в моей прихожей стоит полуобнаженный красавец и я не краснею.
Почти.
— Даже не надейся, крошка, — развязно произнес и подхватил под задницу. — Где у тебя тут спальня?
О, да!
— Первая дверь справа.
Чуть не споткнувшись о гору разрезанных тряпок, Петр не бросил меня на постель, как дикарь. Наоборот, чувственно целуя, осторожно опустил на кровать.
Наше дыхание сбилось, а тела сплелись.
— Не хочу задавать лишних вопросов, — пробормотал, целуя шею.
Какой же кайф.
— Вот и не задавай!
Обхватила ногами талию и выгнулась, закатив глаза от удовольствия.
Как же давно я не ощущала тяжесть мужского тела. Эту твердость.
— Ты уверена?
Навис надо мной, ходячий секс.
Волосы растрепаны, глаза горят, губы притягивают внимание.
— Да, но только у меня просьба…
Покраснела.
— Презерватив в бумажнике есть, Мышонок, — усмехнулся.
— Я не про это, — буркнула, отведя взгляд.
Надеюсь, он не сбежит.
— Говори, киса, не стесняйся.
Произнося все это, осыпал подбородок и уголок губ поцелуями.
— Будь осторожен, у меня давно никого не было.
Ну вот, я это сказала.
— Насколько давно? — заглянул в глаза.
— Год, — неуверенно проговорила.
Приподнял бровь.
— Полгода я в разводе, и последние полгода брака, или чуть больше, Иван не хотел меня, — начала объяснять.
Унизительно.
— Как тебя можно не хотеть?
Дыхание перехватило от последующего поцелуя. Страсть, как раскаленные угли, тлеющие в камине, омывала теплом низ.
— Я буду нежен, — обещает, снимая с меня одежду, а затем белье.
Смотрит потемневшим взглядом прямо мне в глаза и медленно раздвигает ноги. Мне стыдно, щеки горят, но я продолжаю смотреть в похотливые глубины ровно до того момента, когда он опускает голову вниз.
Скользит языком по внутренней части бедра, опаляет дыханием там и дарит влажный поцелуй, от которого темнеет в глазах.
Каждое движение языка вызывает стон. Пальцы впиваются в простынь, а спина выгибается.
— М-м-м…
Что он творит… Мамочки.
