— Нет.
— Да, — сказала Молли.
Все посмотрели на девочку, за исключением Брук, которая взглянула на Гаррета. Его лицо ничего не выражало.
— Его зовут Принц, — продолжала Молли. В одной руке она держала котенка, а другой гладила. Ее лицо светилось счастьем. — Ну разве он не красивый? Видите, он в орешек? — она показала на круглые черные пятнышки, рассыпанные по белому меху котенка.
Брук почувствовала, как ее глаза снова затуманились. Она откашлялась.
— В горошек, дорогая. А Принц — замечательное имя.
— И правда, Принц, — хмыкнул Джон.
— Погодите минутку. — С того момента, как было произнесено слово «сирота», Гаррет молчал. Но тут он, разумеется, смолчать не мог. — Молли, ты не можешь взять этого кота.
— Но… но… но… — Молли не могла ничего произнести — она дрожала всем телом.
— Гаррет! — Брук повернулась к нему, не в состоянии поверить, что он может быть таким жестоким.
— Будьте благоразумны. — Он запустил руку в волосы, этот нехарактерный для него жест выдавал его растерянность. — Вы помните, что у нас живут две собаки? Думаю, Барон поладил бы с котом, но вы знаете Ларри.
Она, безусловно, знала. Ее плечи опустились, но только на мгновение.
— Тогда пусть Принц будет Моллиным котенком, но живет здесь, — предложила она. — Вы ведь хотите, чтобы я проводила с ней больше времени, так? Все равно она будет играть здесь, так что какой от этого вред?
Выражение его лица не смягчилось.
— Вы, кажется, забыли? В конце лета мы возвращаемся в Чикаго, и будьте уверены, кота мы с собой не возьмем. Что тогда?
— А может быть, мы решим это, когда придет время? — миролюбиво предложила она.
Он помедлил, затем глубоко вздохнул.
— Хорошо, но не забудьте, когда придет время, что это была ваша идея.
— Не забуду, — заверила его Брук. Повернувшись к Молли, она торжественно произнесла: — Поздравляю! Можешь гордиться, теперь у тебя есть свой котенок. Но ему придется жить здесь, подальше от собак.
Молли кивнула, глаза ее сияли.
— А могу я тоже остаться здесь? Можно я буду спать с Принцем? Можно я буду кормить его? Можно я…
— Ну, ну, остановись! — Гаррет дотронулся до плеча Молли. — Не волнуйся, ты будешь видеть его, сколько тебе захочется.
Джон с довольным видом повернулся к двери.
— Ну, считаю, я сделал сегодня доброе дело. Теперь могу отправиться домой с чистой совестью.
— К жене и деткам? — осторожно спросил Гаррет.
Джон засмеялся.
— Если бы так. К холодному ужину и стопке журналов, — сказал он, стискивая руку Брук. — Спасибо, дорогая. Хотя бы об этом животном мне не придется больше волноваться.
— Всегда рада тебя видеть, Джон. — Она проводила его до двери. В конце лета Гаррет уедет… Ничего ведь не случилось, совсем ничего.
Четвертое июля выдалось жарким, сухим и ярким, без единого облачка в небе. Несмотря на все свои тревоги, Брук поймала себя на том, что она с нетерпением ждет пикника с Гарретом и Молли. Ведь она обожает девочку и…
Наполняя водой миску Пуки, она вдруг остановилась. Да, трудно было не обожать и отца Молли. Она то и дело забывала, чего он на самом деле добивается. Порой ей казалось, что ему нужна только ее собственность, а в следующую минуту она думала, что ему нужна она сама. Может быть, он хочет и того, и другого. Да, он только и знает, что используется ее при каждом удобном случае или по крайней мере пытается. Но он ничего не добьется, и пора ему смириться с этим.
Однако, когда Гаррет появился, она забыла все, о чем думала. Он и Молли были одеты одинаково — в джинсы, рубашки с длинным рукавом, несмотря на жару, а на ногах — добротные ботинки на толстой подошве. Да, видно, у него есть опыт туриста, отметила она про себя.
Гаррет также нес два рюкзака, очевидно, с продуктами. Хорошо, что он позаботился об этом, отметила про себя Брук. Молли побежала в дом прощаться с кошками, а Брук с улыбкой повернулась к нему.
— Который рюкзак мой?
Держа в каждой руке по рюкзаку, он взвесил их и сказал:
— Вот этот. Повернитесь, я помогу вам надеть его.
Она подчинилась, послушно просунув руки в лямки рюкзака, который он ловко надел ей на спину.
— Удобно сидит?
Она повела плечами вперед, затем назад, проверяя.
— Очень удобно, — заверила она Гаррета.
Он обошел ее сбоку и встал к ней лицом, глядя на нее своими красивыми золотистыми глазами, в которых читалось множество вопросов, и не только насчет рюкзака. Брук судорожно вздохнула и попыталась отвести взгляд.
Ей это не удалось. Словно он вдруг нажал на какой-то рычажок, и между ними возникла огромная сила притяжения. Их глаза надолго встретились, а потом… он потянулся к ней.
Она поспешно отступила, разрывая круг его магических чар. Становилось все труднее и труднее сопротивляться ему, даже зная, что через месяц или два он вернется в Чикаго… к Диди и Кэролайн, без сомнения, и, кто знает, к кому еще?
Такой волшебный день бывает только на Рокки-Маунтин! Не успели они пройти и четверти мили, а Брук уже чувствовала необычайный подъем.
Она поймала себя на том, что ждет от этого дня чего-то особенного. Но, возможно, это просто оттого, что она любит горы и всегда готова откликнуться на их красоту.
Идущий рядом Гаррет тоже, похоже, любовался окружающей природой. Двигаясь через заливные луга к неясно вырисовывавшемуся далеко впереди сосновому бору, она замечала, что он оглядывается по сторонам с интересом, какого она совсем от него не ожидала.
Даже Молли, неохотно расставшаяся с кошками, и та быстро вошла во вкус. Пока они шагали по хорошо утоптанным тропам, она, подобно счастливому щенку, почувствовавшему свободу, бегала, как заводная, вокруг них.
Глядя на нее, Брук не могла удержаться от улыбки.
— Если не присматривать за Молли, она превратится в настоящую горянку, — предостерегла она Гаррета.
— Тогда будьте уверены, я не спущу с нее глаз. — Но так как это было произнесено с улыбкой, угроза выглядела безобидной.
У ручья Семь-с-половиной-миль они остановились передохнуть.
Гаррет оглядывался с явным любопытством.
— Но мы еще не прошли семь с половиной миль, — рассуждал он, — вероятно, меньше двух.
— Никто никогда не говорил мне, откуда взялись эти семь с половиной миль, — с улыбкой сказала Брук. Она ослабила на плечах лямки своего рюкзака и повернулась, любуясь полетом голубой бабочки. Та опустилась на ярко-желтый цветок люпина.
— Молли, посмотри, — зашептала Брук настойчиво.
Молли сорвалась было с места, но Брук удержала ее за руку.
