— Ты же на самом деле не ждешь от Майка признания, что есть еще кое-что, ради чего ему стоило жениться? — шутливо вставила Натали. — Но думаю, что он не совсем уж несчастен, правда, милый?
— Надо же, ты называешь его милым, — удивленно поднял брови Рис, — похоже, что вы оба на самом деле наслаждаетесь медовым месяцем.
— Думаю, что нам лучше прекратить этот разговор, — тихо заметил Ричард, — Чак Хельсингер направляется к нам.
Майк порадовался появлению Чака. Он не был в настроении обсуждать свои отношения с Натали. И не хотел копаться в своих чувствах к ней.
Однако именно этим он занимался весь следующий час, особенно когда один их богатейших гостей Чака попытался вступить с Натали в разговор. Богачу было около пятидесяти. Привлекательный и богатый. Женатый, конечно. Но что его не останавливало…
В тот момент, когда Майк отвлекся на разговор с Аланной, этот искуситель пригласил Натали на танец на верхнюю палубу. Там уже играл оркестр, и несколько парочек танцевали медленный ганец.
Майк испытал невероятный приступ ревности, когда этот мужчина обвил руками талию Натали. Когда он прижал ее к себе слишком близко, Майк понял, что не может смотреть на что просто гак.
— Подержи, — сказал он Аланне, протягивая ей бокал шампанского, — моей жене требуется помощь.
* * *
Натали думала о том, что ей неприятно танцевать с этим мужчиной, когда рядом появился Майк и не очень вежливо похлопал ее партнера по плечу.
— Моя очередь, — твердо сказал Майк и буквально выхватил ее из чужих объятий.
Когда они немного отошли от танцующих пар, Натали облегченно вздохнула.
— Почему ты так поздно подошел? — недовольно спросила она.
— Иногда я очень медлителен.
— Я заметила, — улыбнулась она, — а еще ты хорошо танцуешь.
— За это можно сказать спасибо Аланне. Это она учила меня.
Эта новость удивила Натали. И немного задела.
— Тебе ведь нравится Аланна, правда?
— Она замечательная женщина.
— Но ты же тайно не влюблен в нее?
— Что? Ты серьезно?!
— Она очень красивая, — заметила Натали, подавляя в себе ревность.
— Она жена Риса.
— И что?
— Послушай, я не влюблен в Аланну, — отрезал Майк. — Я уже говорил тебе. Я никогда не влюбляюсь.
Майк знал, что это ложь.
Осознание того, что он влюбился в Натали, вызвало в нем целую бурю эмоций. Сначала удивление: он способен на любовь! Потом что-то, слегка напоминающее отчаяние.
Потому что она его не любит. Да и как может быть иначе? Что в нем можно полюбить?
Она согласилась не сразу расторгать их брак только ради секса. Как только он оформит контракт с Чаком, а Натали получит свой второй миллион, она сразу начнет строить свою личную жизнь с нормальным мужчиной, у которого нормальное прошлое.
Майк хотел, чтобы она была счастлива. Но сам не мог так дальше продолжать. Невозможно заниматься с ней сексом и при этом знать, что он любит ее. Он не такой. Он привык жить по принципу: все или ничего.
Если так подумать, в его жизни не было ничего душевного. А теперь… Жить с любовью в сердце очень тяжело. Тем более, что он ничего не может ей дать.
Утром он скажет Натали, что все кончено. У них остается последняя ночь вместе. Как тяжело будет с этим смириться!
Тяжело? Почти невозможно!
Поэтому будет лучше, если он покончит со всем прямо сейчас.
— О чем ты думаешь?
Ее тихий вопрос вывел его из размышлений.
— Ты действительно хочешь это знать? — спросил он, шепча ей слова на ушко.
— Да.
Он перестал двигаться и сделал шаг назад, чтобы взглянуть в ее глаза.
Я думаю о том, что отдал бы все на свете за те три слова, которые раньше ненавидел слышать от женщин, хотелось произнести ему.
— Я думаю о твоем нижнем белье, — солгал он, — вернее о его отсутствии. На тебе что-нибудь надето, милая женушка?
Она зарделась.
— Надето, — тихо призналась она, — но легко снимается.
Ее манера постоянно заводить его возбуждала и раздражала Майка одновременно. Он почти ненавидел ее за это.
— Иди и сними его, — приказал он. — Потом приходи в основную гостиную. Я буду ждать тебя там.
— Но разве ты не пойдешь со мной в каюту?
— Нет.
Он хотел заставить ее ждать. Бесконечно.
Сегодня он будет жестоким. Он накажет ее за то, что она заставила его полюбить ее. Он приблизился к ней, поцеловал сначала ее ухо, потом спустился к шее.
— О, Майк…
Его имя на ее губах прозвучало так нежно, так мягко.
Как он может быть жестоким с ней? Как может причинить ей боль?
Он любит ее.
Сегодня ночью он ей покажет. Со всей нежностью. Если сегодня будет их последняя ночь, он хотел бы потом вспоминать ее с гордостью, а не с чувством вины или стыда.
Натали — чудесная женщина. Особенная. Она заслуживает лучшего.
— Нам надо вернуться на праздник, — мягко сказал он. — Забудь о своем белье. Я сниму его сегодня ночью, когда мы останемся вдвоем.
Натали проснулась, когда Майк уже оделся и собирал вещи.
— Что ты делаешь? — спросила она, откидывая волосы от лица.
— Собираю вещи, — прозвучал ответ, — разве не видно?
Его резкий тон шокировал ее. Куда делся нежный любовник, которым он был ночью?
— Но еще только восемь пятнадцать. Нам надо сойти на берег только к полудню.
Он поднял на нее холодные глаза.
— Я не люблю все оставлять на последний момент. И из этого вытекает кое-что еще.
Натали уже знала, что это «кое-что еще» ей определенно не понравится.
— Что? — требовательно спросила она.
От страха голос ее звенел.
— Я изменил свое мнение, Натали. Наши дальнейшие отношения меня не устраивают. Извини.
Извини!
Натали опустила руки на простыню. Извини. Одно-единственное слово, сказанное без каких-либо эмоций. Извини. Одно слово, которое ножом вошло в ее сердце и разбило все ее надежды.
Конечно, с ее стороны было глупо надеяться. Но как не надеяться, когда мужчина, которого ты любишь, занимается с тобой любовью так, словно ты самое дорогое в его жизни?
Извини.
Она попыталась собрать мысли.
— Ради всего святого, прикройся, — внезапно взорвался Майк.
Прикрыться? И это говорит мужчина, который не мог налюбоваться ее телом, который раздевал ее при любом удобном случае?
И сейчас ему не понравился вид ее обнаженной груди? Не может быть. Если только… Отчаянная надежда… Может ли такое быть?
— Зачем? — спросила она, не двигаясь.
— Что зачем?
— Я имею в виду, зачем мне прикрываться? Чего ты боишься?
