— Почему ты не рассказал мне об этом раньше, Антонио? Хотя… Да, твоя семья была лишена собственности, но при чем здесь Луиджи?
— Я не собираюсь плохо говорить о твоем покойном муже. Он родился уже после этой истории, так же как и я.
— Зато теперь я понимаю, почему его мать всегда наводила на меня страх.
— У каждой семьи есть свои скелеты в шкафу.
— Но только не у твоей, я полагаю.
Антонио с трудом сдержал смех.
— Помнишь всадника с портрета, который так заинтересовал тебя?
— Имеешь в виду графа Лоренцо?
— Верно. Он указывает на своих охотничьих псов.
— Это трудно понять. Картина очень старая. Я заметила только, что собаки раздирают оленя на части.
— Да. А Лоренцо восхищается ими.
— Но он такой красивый… — Рисса изучающе посмотрела на Антонио. — Теперь я знаю, что вы с ним родственники. У меня всегда было такое чувство, что эти портреты напоминают мне кого-то. Слава богу, ты не увлекаешься охотой. Ведь правда?
— В любом случае, — Антонио кивнул, — та картина всего лишь аллегория. Первая жена Лоренцо изменила ему, и он спустил на нее своих собак.
— О, бедная женщина! — вскрикнула Рисса, вскочив.
— Когда я был ребенком, бабушка рассказала мне все семейные истории. Попав в Тициано, я с удовольствием бродил по замку, узнавая на портретах людей, о которых так много слышал от своей бабушки. До замужества Лукреция носила фамилию Альфере. Если в Интернете есть ее фотография, ты можешь убедиться, что они похожи с твоей Лаурой.
— Не называй ее моей Лаурой! — поморщилась Рисса. — С этого момента я не хочу слышать ни ее имя, ни имя Луиджи.
— Ты уверена?
— Никогда еще я не была ни в чем так уверена.
Антонио опустился перед Риссой на колени и заглянул в ее глаза.
— Тогда выходи за меня замуж, и ты навсегда забудешь имя Альфере.
— Ты хочешь вернуть мой дом, а не меня. Тебе нужен замок Тициано.
Антонио нежно погладил ее по щеке. Рисса задрожала. Сейчас он соврет. Скажет, что это неправда, что он любит меня, а не дом. И все испортит. Но Антонио поступил совсем не так.
— Да, — сказал он. — Я не могу этого отрицать. С тех самых пор, как я узнал, что моя семья пострадала из-за рода Альфере, я хотел отомстить. Больше всего на свете я хотел завладеть замком Тициано… Пока не встретил тебя. — Он приблизился к ней и поцеловал с такой нежностью, что Рисса едва не растаяла. Но потом она вспомнила, что Антонио однажды уже бросил ее, и отстранилась.
— Но ты ушел, как только узнал, что я продаю дом.
— Я сам не соображал, что делаю. Но и меня можно понять. Я думал, что замок будет для нас идеальным домом, когда мы поженимся. К сожалению, мне не удалось остановить продажу. — Антонио поморщился, но добавил: — Хотя со временем я понял, что Тициано — всего лишь памятник архитектуры. С тобой, Ларисса, я могу жить где угодно. Но пообещай мне кое-что, хорошо?
— Хорошо, — выдохнула Рисса.
— Я прошу тебя отложить продажу имения в Монте-Пикколо, пока моя мама не увидит замок. Она не любит вспоминать о прошлом, предпочитая жить настоящим, но я хочу, чтобы она увидела дом, в котором были так счастливы ее родители. Думаю, мое участие в реставрации замка произведет на нее определенное впечатление.
— Антонио! Ты принял тот факт, что я собираюсь продать Тициано? Ты готов попрощаться с фамильным поместьем ради… меня?
— Ну конечно же!
— Антонио… я так ошибалась в тебе. Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?
— Не извиняйся, милая. Просто ответь на вопрос, который я задал тебе еще в Тициано. Ты выйдешь за меня, Ларисса?
— О, Антонио! Став твоей женой, я буду самой счастливой женщиной на свете!
Раздались громкие аплодисменты. Рисса и Антонио посмотрели по сторонам. Посетители библиотеки, судя по всему, слышали каждое их слово и теперь радовались вместе с ними.
Рисса и Антонио приехали к Сильвердейлам, чтобы лично пригласить их на предстоящую свадьбу.
Приемные родители Риссы очень волновались. Они переживали, что им нечего надеть, что они не знают, как добраться до замка, и что они совсем ничего не понимают по-итальянски.
Рисса успокоила их, сказав, что Фредди сопроводит их в Италию, а Антонио добавил:
— Моя мама достаточно хорошо говорит по-английски. Она может помочь вам в общении с другими.
Они сидели в гостиной и пили чай с печеньем.
Джейн Сильвердейл заметила, как ее муж макнул печенье в чашку с чаем. Она открыла было рот, чтобы извиниться перед Антонио, но тот неожиданно сделал то же самое.
— Там, откуда я родом, все так делают, — невинно произнес он, улыбнувшись удивленной хозяйке, и все рассмеялись.
Антонио и Рисса собирались устроить скромную свадьбу, но, войдя в церковь, обнаружили, что внутри собрались все жители Монте-Пикколо. После торжественной церемонии все гости переместились на лужайку перед замком.
Прекрасный осенний день и многочисленные яства на столе означали лишь одно — праздник продлится до утра.
Антонио незаметно покинул гостей, а через несколько минут и Рисса исчезла в замке.
Она медленно поднялась по лестнице в их новую спальню. Антонио уже был там. Он протянул ей коробку. Рисса положила ее па стол и открыла.
— Мое черное бархатное платье! О, Антонио — ты выкупил его для меня!
— Я знал, что тебе понравится мой подарок, — он улыбнулся, наблюдая, как Рисса приложила к себе платье и закружилась по комнате.
— Почему ты не вручил его мне после того, как мы разрезали торт? Я бы переоделась именно в него.
— Черный цвет не очень подходит для свадьбы, — ответил он просто.
— У меня тоже есть для тебя подарок, Антонио.
— Но ты ведь уже подарила мне ноутбук, Ларисса. Я не ожидал от тебя еще чего-то. Я знаю, что у тебя сейчас проблемы с деньгами…
— Я надеюсь на твою благодарность, когда ты услышишь то, что я скажу тебе, Антонио. Послушай. Я должна была убедиться в твоих чувствах ко мне. Я не собиралась продавать замок Тициано. Я соврала тебе и теперь сожалею об этом. Примешь ли ты мои извинения?
— В них нет необходимости. Так что там за подарок ты мне приготовила? — улыбнулся Антонио. — Надеюсь, ты не потратила на него все свои деньги?
— Это ничего мне не стоило. Если не считать бессонных ночей, царапин и сломанных ногтей. — С этими словами Рисса протянула мужу деревянную коробку.
Она с восторгом наблюдала за тем, как Антонио открывает свой подарок. Его движения стали медленнее, потом он замер.
— Ну как?
Антонио не ответил.
— Нравится?
— Я не понимаю… Это бумаги, подтверждающие право собственности.
