— Боюсь, что нет, — неловко пробормотал Эдвард.
— Ее не вдохновила идея поехать сюда?
— Что-то вроде этого…
— И поэтому вместо нее приехала твоя преданная сестренка? Молодец, Эстер! И как тебе понравились эти острова?
— Очень понравились, — без всякого выражения ответила она.
Дэвид наконец, по-видимому, что-то осознал и озабоченно посмотрел на каждого из них.
— Я сказал что-нибудь не так?
— Правильно ли я понял, что Эстер — не жена Эдварда? — подчеркнуто спокойно спросил Гордридж.
— Конечно, она не его жена! — произнес Дэвид в замешательстве. — Впрочем, жену Эдварда тоже зовут Эстер… Но я решительно ничего не понимаю!
Дэвид был в полной растерянности; впрочем, на него никто уже не обращал внимания. Эстер хотелось умереть. Это действительно был конец: Гордридж выглядел просто убийственно.
— Полагаю, что у вас была очень веская причина для этой лжи, — заявил он, прямо глядя на нее.
В его голосе было такое осуждение, что Эстер показалось, будто ее бьют кнутом.
— Это была моя идея! — поспешно заметил Эдвард. — Дело в том, что мы с женой… гм… расстались. А поскольку вы настаивали, чтобы я приехал не один…
— И поэтому вы решили обмануть меня?
Голубые глаза Гордриджа превратились в серые льдинки, обжигавшие теперь своим холодом Эдварда.
— Мне казалось, что все это не имеет столь большого значения! — Эстер смело взглянула на Гордриджа, чувствуя, что настало время попытаться спасти брата. — Вы ведь признаете, что мы оба выполняем свою работу успешно. Почему вопрос о нашем браке настолько важен?
Глаза Гордриджа сверкали от гнева.
— Черт, мы говорим сейчас не о работе: я бы все равно предоставил ее вам, если бы вы попросили! Но я ненавижу ложь, обман, мошенничество! Вы попытались сделать из меня дурака, черт бы вас побрал!
— Это не входило в наши намерения… — пробормотал Эдвард, но Гордридж уже не слушал его.
— Продолжим этот разговор когда-нибудь в другое время. Пока идите и занимайтесь своей работой, а вы, Эстер, старайтесь не попадаться мне на глаза. Дэвид, я очень благодарен тебе за то, что ты приехал! Как насчет того, чтобы выпить?
Дальше спорить не имело смысла. Эстер ушла в свою палатку и легла. Она испытывала облегчение от того, что правда вышла наружу, и странное равнодушие к тому, что ждет их в будущем. Какая разница? Ведь Филип потерян для нее навсегда…
Примерно через час ее нашел Дэвид.
— Никогда не думал, что мы встретимся подобным образом, Эстер!
— И я тоже, — ответила она равнодушно.
Боже, неужели это тот самый человек, из-за которого она столько страдала?! Сейчас Эстер не испытывала к нему ничего — ни ненависти, ни обиды, ни любви…
— Поверь, я вовсе не хотел мешать вашей… игре.
Она пожала плечами.
— Мне кажется, Гордридж уже знал обо всем.
— А я был вызван, чтобы подтвердить это? Не слишком приятная миссия. По правде говоря, — добавил он с сожалением, — лгать Гордриджу — самое худшее, что вы оба могли сделать. Он не выносит обмана.
Эстер тяжело вздохнула.
— Мне кажется, что для меня и Эдварда это конец.
— Может быть, он успокоится, — заметил Дэвид без особенной уверенности в голосе, потом взглянул на нее и добавил: — Впрочем, я благодарен Филипу, что он вызвал меня сюда: это дало мне возможность встретиться с тобой! Нам ведь есть о чем поговорить, правда?
Эстер пожала плечами: она вовсе не была уверена в этом. Вот если бы Дэвид пришел к ней хотя бы месяц назад… Он внимательно посмотрел на нее и, кажется, сразу все понял.
— В любом случае, я хочу извиниться, Эстер. Я был несправедлив к тебе и полностью не прав. Ты замечательная женщина. Какому-то мужчине очень повезет…
Они замолчали. Каждый был погружен в свои мысли. Эстер знала, что теперь она никогда не выйдет замуж. Гордридж — единственный мужчина, который ей нужен, и она скорее согласилась бы остаться одной, чем довольствоваться кем-то другим.
— Филип предлагал мне остаться здесь ненадолго, — сказал Дэвид, — но я не согласился. Мне не хочется быть пешкой в вашей игре. Думаю, тебе и Филипу предстоит еще о многом переговорить, а я лучше вернусь в базовый лагерь.
Никакие разговоры не помогут, уныло подумала Эстер. Они не оправдают ложь и обман.
— Помоги мне встать, — попросила она, — я провожу тебя.
Дэвид с готовностью протянул ей руку.
— Филип сказал, что ты сломала парочку ребер. Не повезло! Я сам несколько лет назад сломал ребро и знаю, как это бывает больно.
Но эта боль не сравнится с болью в сердце! — подумала Эстер.
— Можно мне на прощанье поцеловать тебя? — спросил он со смущенной улыбкой.
Эстер улыбнулась ему; Дэвид осторожно обнял ее и, как бы извиняясь, нежно поцеловал.
Вернувшись в лагерь, Эстер, к своему удивлению, обнаружила там Гордриджа. Она хотела проскользнуть в свою палатку, но он хмуро взглянул на нее и молча указал на скамью рядом с собой.
Эстер послушно села. Трудно было поверить, что лишь вчера и даже еще сегодня утром он был совершенно другим человеком. Его сострадание, мягкость, доброта, искренняя озабоченность так согревали ее! А теперь под его взглядом она продрогла до мозга костей.
— Неужели Эдвард действительно думал, что я не раскрою ваш обман? — наконец заговорил Гордридж.
Эстер молча кивнула.
— Что за идиот! Вы с самого начала вели себя не как любящая пара. Кроме того, стоило мне взглянуть на вас, я сразу понял, что вы не та Эстер.
Ее глаза широко раскрылись. — Как вы могли это понять?!
— Дорогая моя! Мы ведь знакомы с Эдвардом не первый год. Странно, что он забыл, как рассказывал мне о своей жене. Но я-то прекрасно помню, что она невысокая полненькая блондинка. Поэтому решил немного понаблюдать за вашим маленьким спектаклем. И это действительно было поначалу довольно забавно. Кажется, еще сэр Вальтер Скотт сказал: "О, какую сложную паутину мы сплетаем, когда впервые занимаемся обманом!". Но потом я понял, что Дэвид был прав…
Эстер во все глаза смотрела на него.
— Дэвид? При чем здесь Дэвид?! Что вы хотите сказать?
Гордридж холодно прищурился.
— Вы уже знаете, что мы с Дэвидом давние друзья. Я помню, как однажды он пришел ко мне страшно оскорбленный. Ему необходимо было с кем-то поделиться. Вот тогда-то, за рюмкой вина, он и рассказал мне о сестре Эдварда! Так что я знаю все, Эстер. Я знаю, что вы занимаетесь обманом не впервые, что вы изменяли Дэвиду, а потом лгали ему в лицо! Когда я увидел, как вы ведете себя с Томом Харди, я понял, что Дэвид говорил правду.
Эстер молча перенесла это оскорбление. Какой смысл оправдываться? Он все равно не поверит ни одному ее слову! Но, может быть, ей еще удастся спасти Эдварда?
