У них с Алистером не было никаких отношений.
Два поцелуя еще ни о чем не говорят. Он ничего не обещал. И ничем ей не обязан.
Минти уже начала волноваться за сестру. Интуиция близнецов подсказала ей, что случилось что-то плохое. Она позвонила Морган в тот же вечер, когда Алистер уехал.
— Почему ты просто не поговоришь с Алистером? Расскажи ему о своих чувствах.
— Не могу.
— Тогда поезжай к ним, — предложила Минти, но Морган не захотела даже слышать об этом.
— Нет, сестренка. Больше никаких отношений. Меня уже тошнит от постоянной душевной боли. Я вернусь на работу.
— Это уже не твоя компания.
— Значит, я начну давать консультации, — упрямо возразила Морган. — Я могу предложить желающим начать свое дело начальное финансирование и хорошие советы по основанию фирмы.
— И снова с головой уйдешь в работу, — неодобрительно произнесла Минти. — Как это на тебя похоже!
— И я хочу продать Инглтон-Холл.
— Нет, Морган! — с ужасом воскликнула сестра. — Ты же так любишь этот дом!
— С ним связано слишком много воспоминаний. Я уже все решила. Завтра приезжают оценщики.
Наконец-то я на пути к выздоровлению, поздравила себя Морган, вешая трубку. Нужно как можно скорее выбросить семью из головы и снова начать жить для себя.
Только это оказалось не так легко. Морган выставила Инглтон-Холл на продажу и разработала несколько планов по началу своей деятельности как консультанта, но жизнь по-прежнему казалась ей пустой и бессмысленной, а сердце тосковало по тому теплу, которым его мог наполнить только один человек.
Она работала каждый день от рассвета до заката, пока не падала в постель, совершенно измученная. Морган привыкла подолгу гулять с Таллулой, чтобы как следует измотать себя физически. Собачка стала куда стройнее, но даже это не радовало несчастную хозяйку.
Ссутулившись и склонив голову под моросящим дождиком, Морган упрямо чавкала по лужам пасмурным июльским днем. Погода как никогда соответствовала ее настроению, но Таллула, ненавидевшая слякоть, понуро тащилась позади. Они дошли почти до самых дверей, когда Морган внезапно подпрыгнула на месте и резко обернулась.
Рядом с ее «порше» остановилась знакомая замызганная развалюха.
Машина Алистера.
Сердце болезненно заколотилось о ребра, легкие отказывались втягивать воздух, и она не могла даже шевельнуться. Наконец задние двери машины распахнулись, и оттуда выскочили Полли, Фиби и две собаки.
Полли первой добежала до Морган и бросилась в ее объятия.
— Морган, не уезжай! Ты не можешь уехать!
— Пожалуйста, Морган, останься! — вторила Фиби, вцепившись в ее руку.
— Девочки, возвращайтесь в машину, — голос Алистера перекрыл их горестные просьбы и лай возбужденных собак.
Морган видела, как он идет по дорожке. Алистер явно был очень зол. Плечи решительно расправлены, губы сжаты в прямую линию.
— Мы только хотели побыть с Морган, — начала было Фиби, но отец прервал ее:
— Делайте, как я велел. Возвращайтесь в машину. Это наше с Морган дело.
Девочки сочли за благо повиноваться. Они неохотно отпустили Морган и поплелись к машине.
— Будь вежлив, папа! — со слезами в голосе крикнула Фиби. — Ты ведешь себя просто ужасно.
Алистер проигнорировал это наставление. Взяв Морган за руку, он оттащил ее в тень деревьев, чтобы девочки ничего не слышали и не видели.
— Что происходит? — вопросил он.
— Это я у тебя должна спросить, — огрызнулась Морган, высвобождая руку.
Радость, которую она испытала в первый момент, сменилась пламенным гневом. Прошло несколько недель с их прощания, а он не удосужился даже поздороваться!
Да, не так Морган представляла себе их следующую встречу… Алистер должен был просиять, заключить ее в объятия и в самых романтичных выражениях признаться в любви. А он…
— Это правда, что ты продаешь Инглтон-Холл?
— А ты как об этом узнал?
— Пришел домой и обнаружил девочек в слезах. Уж не знаю, кто им сообщил, да это и не важно. Я просто хочу знать, это правда или нет.
Морган все еще ожесточенно терла руку.
— Да, правда.
— И ты не собиралась мне об этом рассказать?
— Честно говоря, Алистер, я была уверена, что тебя совершенно не волнует, что я собираюсь делать. Я не видела тебя уже шесть недель.
— Ты видела девочек. Как, по-твоему, они должны были чувствовать себя в день твоего неожиданного отъезда?
— Я собиралась сообщить им заранее и попрощаться.
— А, то есть это все покрывает? Скажешь «пока» и бросишь всех нас?
Морган вздрагивала от каждого слова.
— Я никого не бросаю.
— Неужели? Ты хоть представляешь, как девочки будут скучать по тебе?
— Они будут скучать не по мне, а по моему бассейну! — горько усмехнулась Морган.
— Нет, именно по тебе.
Морган невольно бросила взгляд в направлении машины, где обе девочки напряженно выглядывали из окна.
— Я тоже буду очень по ним скучать.
Позади них Тип и Берт пытались поиграть с Таллулой, но та была не в настроении веселиться. Она сердилась на приятелей-предателей и громко и недовольно лаяла, пока они прыгали вокруг нее.
Алистер прикрикнул на собак и снова повернулся к Морган. Переполнявший его гнев словно исчез без следа.
— Знаешь, даже Тип и Берт будут тосковать по тебе.
Морган набралась смелости посмотреть ему в глаза и прямо спросить:
— А ты?
— А я — больше всех.
— Правда?
— Еще бы! — раздраженно воскликнул Алистер. — Морган, ты хоть представляешь, что сделала? Ты же перевернула весь мой мир с ног на голову!
— Ничего я тебе не сделала!
— Еще как сделала! Ты просто была собой — такой милой, теплой и прекрасной, что я все это время изо всех сил старался держать руки при себе.
Морган открыла рот, но не смогла выдавить ни звука.
— Ты заняла все мои мысли. Я не имел намерения влюбляться в тебя, меньше всего ждал этого. Долго и упорно твердил себе, что не люблю тебя, что мы слишком разные, что у нас ничего не выйдет… И вот, я уехал домой, надеясь, что мы с девочками заживем по-прежнему и я забуду тебя. Но нам было без тебя так плохо… Я думал, что ты ни за что на свете не смогла бы увлечься человеком вроде меня, и хотел забыть вкус твоих губ… — Алистер помолчал. — А потом я узнал о твоих намерениях и так разозлился, что был не в состоянии думать. Бодил уехала в Швецию, поэтому я посадил девочек в машину и помчался сюда.
— Я не понимаю, — медленно проговорила Морган. — Зачем ты вообще уехал?
— Думал, ты этого хочешь. У тебя есть все — талант, сила, ум. Ты потрясающая женщина и заслуживаешь лучшего.
