— Ты знал, что твой дражайший Грег путался с одной из местных девиц и она родила от него ребенка?
Редкая группа крови была одним из немногих, если не единственным, что объединяло Паркера со старшим братом. И, судя по всему, Джонни унаследовал группу крови от Грега. То, что у Джонни та же редкая группа крови, выяснилось при весьма драматических обстоятельствах: мальчик вместе с Сарой и с Клайвом попал в автокатастрофу и помещен в больницу.
Паркер представил состояние Девон... Он должен быть с ней.
Джеймс Холлинз вскочил на ноги, забыв о пораженном артритом колене.
— Как ты смеешь!
— Понимаю, о мертвых — или хорошо, или ничего, — насмешливо протянул Паркер, набрасывая на плечи куртку. — Я много раз слышал, что Грег стоил десятка таких, как я, но никогда не поверю, будто ты не знал, что мой дорогой братец изменял жене направо и налево. — Паркер резко рассмеялся, заметив, что и без того красные щеки деда потемнели еще больше. — Конечно, знал, просто решил закрыть глаза на похождения Грега.
— Куда это ты собрался?! — закричал Джеймс, глядя в спину внуку. — Неужели ты думаешь, что я отказался бы от сына Грега, если бы знал, что он существует?
Голос деда дрогнул. Паркер словно споткнулся, остановился и обернулся к деду.
— Ты имеешь в виду, что любой другой наследник, даже незаконнорожденный, все лучше, чем я? — Он пристально всмотрелся в лицо старика. — Я так и думал.
— Паркер!
— Заткнись! Если я не доберусь до больницы в самое ближайшее время, ты можешь остаться вообще без наследника.
Никогда еще ни один человек не осмеливался сказать Джеймсу Холлинзу «заткнись». Старик не сразу оправился от шока.
— Сэр, вам пока нельзя вставать, — строго сказала пожилая медсестра, видя, что Паркер спустил ноги с узкой больничной койки.
— Совершенно верно, — подтвердил врач, входя в палату вместе с Девон. — Еще не хватало, чтобы вы свалились тут и что-нибудь сломали!
Немного подумав, Паркер неохотно подчинился и снова лег, тем более, что у него действительно кружилась голова.
— Так-то лучше, — похвалила медсестра. — Сейчас я принесу вам сладкого чаю с печеньем, это прибавит вам сил.
Врач и медсестра ушли, оставив Паркера наедине с Девон. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Девон понимала, что должна что-то сказать, что-то сделать... нельзя же, в самом деле, рассказать человеку то, что она рассказала Паркеру, и на этом успокоиться. Она неуверенно шагнула к кровати.
— Удивлен, что ты здесь, — насмешливо произнес Паркер, растягивая слова. — Какие еще скелеты ты прячешь в шкафу?
Девон виновато вздохнула.
— Извини, что пришлось ошарашить тебя этим известием, но дело было срочное.
— Где Джонни?
Можно подумать, он переживает... Девон тут же одернула себя: уже само присутствие Паркера здесь подтверждает, что ему не безразлична судьба мальчика.
— Он в операционной, — пролепетала она севшим голосом. — Мне сказали, что операция займет несколько часов... Но он будет жить... благодаря тебе.
— А как остальные?
— У Сары сотрясение мозга и шишка на голове, но в остальном все в порядке, утром ее уже отпустят домой. Водитель грузовика отделался легким испугом, но ему грозит тюрьма.
Паркер перевернулся на бок и похлопал рукой по простыне рядом с собой.
— Садись, у тебя усталый вид.
Услышав в его голосе нежность, Девон чуть не прослезилась, у нее запершило в горле — наверное, переживания последних двух часов сделали ее сентиментальной. Только сев, она поняла, что едва держалась на ногах. Напряжение не покидало ее с той минуты, когда Клайв позвонил ей и сообщил об автокатастрофе. Пока нужно было что-то делать — ехать в больницу, звонить Паркеру, чтобы тот приехал сдать кровь, — Девон кое-как держалась, но теперь, когда все, от нее зависящее, было сделано и оставалось только ждать исхода операции, силы покинули ее. Девон была так напряжена, что, казалось, могла бы разлететься на кусочки даже от резкого слова. Она покосилась на квадратик пластыря на руке Паркера.
— Много у тебя взяли крови?
— Не очень, а что, у меня бледный вид?
Девон не стала говорить Паркеру, что он стал еще привлекательнее и, что ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди, едва она вошла в палату и увидела его лежащим на койке. Она попыталась отшутиться:
— Да, на здоровяка ты сейчас не похож. Впрочем, я, наверное, выгляжу не лучше. Как хорошо, что я вспомнила про твою редкую группу крови! Когда они сказали, что нужно искать для Джонни донора, меня осенило, что, когда тебе в детстве делали какую-то операцию, пришлось срочно вызывать твоего брата, чтобы на всякий случай донор был поблизости. — Девон всмотрелась в лицо Паркера. — Ты сердишься?
Но Паркер так же внимательно всматривался в ее лицо.
— За то, что не упомянула вскользь, что Джонни приходится мне племянником?
Паркер и впрямь собирался потребовать от Девон объяснений, но достаточно было одного взгляда на ее бледное осунувшееся лицо, чтобы его гнев улетучился, уступив место неистребимому желанию обнять Девон, утешить, стереть с ее лица следы тревоги и усталости.
— Не знаю, как насчет тебя, ангел мой, но на кого я точно зол, так это на Грега. — Паркер мрачно усмехнулся. — Его счастье, что его нет на свете. Я знал, что он тот еще жеребец, но не думал, что он пал так низко.
Девон, вздохнув, сняла туфли и устроилась рядом с Паркером, подобрав под себя ноги. Паркер сразу же ей поверил, и это стало для Девон большим облегчением. Он ведь мог усомниться, подумать, что она клевещет на покойного, пользуясь тем, что тот уже не может себя оправдать. Впрочем, Паркер знал брата, как никто другой, и понимал, что он был за человек.
Как же приятно после запаха больничных антисептиков ощутить аромат духов Девон! Паркер вдохнул поглубже и стал гладить ее по голове. Он не знал, успокаивает ли поглаживание Девон, но его самого оно успокаивало.
— Наверное, мы нарушаем правила.
— Кто его знает, может, и нарушаем.
Девон слабо улыбнулась и потерлась щекой о его ладонь.
— Пожалуй, я полежу немного с тобой. Все равно я не могу ничего сделать, они ведь скажут мне, если...
— Конечно, скажут, — заверил Паркер. Девон уткнулась лицом в его плечо и прошептала:
— Мне не следовало отпускать Джонни от себя.
Паркер положил руку на ее спину и еще раз глубоко вздохнул. Как можно утешить безутешного?
— Любой родитель на твоем месте чувствовал бы то же самое. Только не надо мне повторять, что ты не мать, а всего лишь дальняя родственница!
— Лучше бы я попала в эту аварию...
— Не смей так говорить!
