— Послушай меня. Ты проделала блестящую работу, ты всего достигла сама, на все сто процентов, не твой отец, только ты.
— Ты не понимаешь? Я бы никогда не получила эту работу, если бы он не попросил тебя об одолжении.
Гордость за свою вновь обретенную независимость разбилась вдребезги о правду.
Все оказалось ненастоящим.
Каждой порой, каждой косточкой, каждой мышцей Джейд ощутила, как далека она была от своей прошлой жизни.
По иронии новая жизнь, к которой она так стремилась и которую создала своими руками, оказалась такой же иллюзией.
Человек, в которого она влюбилась, был причастен к этому с самого начала.
Едва сдерживая рыдания, Джейд закрыла глаза, мечтая о том, чтобы все это оказалось ночным кошмаром и чтобы, проснувшись, она вновь оказалась в объятиях Райса в его постели.
— Твой отец помог мне с рекомендациями для нескольких круизных компаний. В мире бизнеса одна удачная сделка влечет за собой следующую, и когда твой отец вдруг позвонил мне и сообщил, что его единственной дочери нужна работа, я взял тебя, так как у нас в этот момент была вакансия.
— Я знала, что все это ложь… Все, от начала и до конца. — Повернувшись, она увидела свое отражение в зеркале: мокрые волосы свисают на лицо, опухшие от слез глаза, сжатый от злости рот.
Райс положил руку ей на плечо, она сбросила ее и резко повернулась к нему:
— Я думала, что все, чего я достигла, настоящее, а все оказалось впустую. Все!
Когда он устремился к ней, она распрямила плечи, демонстрируя свое возмущение.
— Дорогая, ты самая лучшая.
Джейд неожиданно почувствовала, что ее злость улетучилась. После его слов она почувствовала, что последние месяцы все-таки не были совсем пустой тратой времени.
— Я лучшая? Ты правда так думаешь?
— Правда.
Райс медленно, нежно поцеловал Джейд, стараясь успокоить ее и закрепить этим поцелуем каждое сказанное им слово.
Он безгранично восхищался тем, чего она достигла, и даже сейчас, столкнувшись с тем, что она считала предательством, она смогла объективно оценить случившееся и выслушала его, несмотря на то что чувствовала себя подавленной и опустошенной.
— Спасибо за комплимент.
— Это не комплимент. — Он приложил ладонь к груди. — Это идет отсюда.
— Но это все равно не изменит то, что я собираюсь сделать.
Она прошла к окну, ее напряженная поза напугала его.
— Джейд?
Она медленно повернулась, лицо ее было полно решимости.
— Я должна уволиться.
— Что? — Райс приблизился к ней, чтобы обнять, но остановился, увидев выражение ее глаз.
— Эта работа была необходима для того, чтобы набраться опыта. Теперь он у меня есть. Самое время уйти.
В отчаянии он схватился за последнюю соломинку:
— А как же твой контракт?
— Я на испытательном сроке. — Она кивнула.
Райс не мог допустить мысли о том, чтобы она ушла сейчас, когда он наконец признался себе в своих чувствах к ней. Он был не в силах отпустить ее.
— Ты не можешь уйти. — Он взял ее за руки, крепко обнял.
— Ты не можешь заставить меня остаться.
Безразличие в ее голосе поразило его намного сильнее, чем сами слова.
Принимая его молчание за согласие, Джейд убрала его руки:
— Я проведу ближайшие туры и после этого уволюсь.
Райс почувствовал боль в сердце, наполнявшую его грудь, приводившую его в оцепенение. На секунду ему показалось, что у него сейчас случится сердечный приступ.
Ему знакомо это чувство, эта агония, которую он испытал после смерти Арчи и Клаудии, и осознание того, что что бы ты ни сказал, что бы ни сделал, ничего уже не изменить.
Он хотел рассказать ей обо всем. Черт возьми, он был готов умолять ее остаться, но не мог найти нужных слов, не говоря уже о том, чтобы справиться с комом, стоявшим в горле.
Джейд прошла мимо него. Райс стоял неподвижно, чувствуя, как боль растекается по его груди. Дождавшись, когда за ней закрылась дверь ванной, он рухнул на диван, растирая ноющую грудь.
Но это не помогало. И не могло помочь.
Джейд ненавидела прощаться.
Мало того, что ей пришлось бросить работу своей мечты, она еще должна проститься с мужчиной, которого любила.
Узнав о предательстве Райса, она пыталась заставить себя возненавидеть его.
Она доверяла ему, а он разочаровал ее, впрочем, как и все, кого она любила.
Со временем злость утихла, и она стала более реалистично смотреть на вещи. Может, вначале Райс и лгал ей, но многое из того, о чем он говорил, оказалось правдой.
Идя на собеседование, в глубине души Джейд лелеяла надежду, что работа достанется ей так же легко, как и все остальное в ее жизни. Она всегда была изнеженной светской принцессой, и не могла винить Райса за то, что он думал так же.
Но он виноват в том, что не сказал ей правды и позволил влюбиться в него.
Ко всему прочему, он не отвечал ей взаимностью. Как бы сильно она ни хотела доказать свою независимость, она бы отказалась от всего этого в одно мгновение, если бы Райс ответил на ее чувства. Она дала ему такую возможность в тот день, в его квартире, когда она узнала о его предательстве и сообщила о своем намерении уволиться. Он мог бы умолять ее остаться. Она надеялась, что он так и сделает. Но его ответом было лишь молчание.
Молчание, которое продолжалось в течение двух недель. Они работали бок о бок каждый день, спали в одной кровати каждую ночь, сгорали от страсти и занимались любовью, словно в последний раз.
Ну и пусть.
Джейд пора перестать думать об этом. Настало время исполнить мечту: поехать в Австралию, поступить в университет, получить степень по биологии и начать менять этот мир.
— Ты готова?
Она повернулась к нему:
— Да.
— Уверена, что не хочешь, чтобы я вернулся с тобой в Скагуэй? Мы бы могли…
— Тс-с-с… — Она положила пальцы ему на губы. — Не надо делать еще хуже, чем есть.
На его гордом лице мелькнула боль, которая мгновенно сменилась привычной маской невозмутимости.
— Хорошо.
— Я полагаю, это значит — прощай. — Как банально.
На его лице дрогнул мускул.
— Похоже на то.
«Только не плакать… Только не плакать… Не плакать…»
Джейд глубоко вздохнула, наслаждаясь неповторимым ароматом. Запах леса, свежего воздуха, рассвета будет всегда напоминать ей о нем, об этой дикой стране, которая захватила в плен ее сердце так же, как сделал это Райс.
— Береги себя. Дай знать, если тебе что-нибудь будет нужно.
— Спасибо. — Она не могла больше выносить это, ее нервы были на пределе. Еще чуть-чуть, и она бы не выдержала. — Я лучше пойду.
