Кое-где слышались недовольные голоса, но большинство, как заметил Гейб, согласно кивали. Некоторые даже улыбались. И все внимательно слушали.
— Будет здорово, если мужчины помогут рабочим приладить щиты... — Несколько человек направились к окнам, а Дебби добавила: — Нужно еще расставить кровати, организовать походную кухню, — она вопросительно посмотрела на Гейба, и он показал в дальний угол, — вон там...
Она снова улыбнулась, как будто делилась каким-то секретом, и Гейб увидел, насколько хорошо это сработало. До ее прихода он имел дело с нервной, испуганной, наэлектризованной толпой. Но всего за несколько минут Дебби удалось снять напряжение. Теплая улыбка, правильные слова и стоявшее за этим умение обращаться с людьми, — да, она вела себя как настоящий профессионал.
— Ну так что? — спросила она. — Включаемся?
Раздалось несколько хлопков, которые вскоре превратились в настоящие аплодисменты. Гейб смотрел на Дебби, чувствуя, что в его сердце происходит какая-то серьезная перемена.
Ураган пришел на остров. Он бушевал целый день и целую ночь.
Дебби исполняла роль организатора — затевала игры, устраивала хоровое пение, даже подбила гостей «Фантазии» жарить сосиски на жаровне под присмотром повара — словом, делала все, чтобы у людей было занятие и никто не волновался. До самой ночи у нее не нашлось ни единой свободной минутки.
Гейб и весь персонал «Фантазии» были заняты не меньше.
Незаметно и без суеты они делали свое дело. Окна забили фанерой, охранники следили, чтобы никто, поддавшись соблазну увидеть ураган своими глазами, не выскользнул из здания. Гейб, казалось, находился в непрестанном движении. Дебби видела, как он разговаривает с людьми, улыбаясь так, словно это всего лишь еще один уикенд в «Фантазии». Его непринужденная и доверительная манера общения вселяла в каждого ощущение, что все идет как надо. И Дебби восхищалась им.
Она понимала — Гейб находится в своей стихии. Это место было для него не просто воплощение мечты, это был его дом.
Дебби старалась двигаться как можно тише. Она обходила по периметру клубную гостиную. Свет уже выключили, люди лежали на койках и матрасах, принесенных из отеля, некоторые спали, не обращая внимания на ревущий за стенами ветер и нескончаемый стук дождя. До ее слуха донеслось несколько приглушенных всхлипов, кому-то было страшно оттого, что мир снаружи, казалось, разваливается на куски.
Дебби искала какое-нибудь местечко, где она могла бы передохнуть. Она так устала, что даже не смогла бы уснуть. Кроме того, она не сомкнула бы глаз под не смолкающий ни на секунду звериный вой урагана.
Взяв со стола чашку кофе, Дебби погрела об нее ладони и направилась в дальнюю часть помещения. Там она с облегчением опустилась на пол, прислонившись спиной к стене.
Отпивая кофе мелкими глотками, она пыталась забыть обо всем, перестать прислушиваться к звукам, доносящимся снаружи, и к дыханию сотни напуганных людей. Дебби пыталась не позволить своему страху, который она с успехом сдерживала днем, навалиться на неё и сделать ее беззащитной.
— Ты не против?
Дебби подняла взгляд на Гейба и покачала головой.
— Ни в коем случае. Выбирай себе кусок пола и присаживайся.
Он усмехнулся и сел рядом с ней.
— Долгий выдался день.
— Да, это точно, — она сделала глоток кофе и протянула кружку Гейбу.
— Спасибо, — он отпил, вздохнул и вернул кружку назад. — И не только за кофе.
— Пожалуйста, — сказала Дебби, тихонько засмеявшись. — Надо же, мы весь день так хорошо общаемся.
Он вытянул ноги и скрестил руки на груди.
— Для нас, это рекорд.
— А когда-то было обычным делом... — Дебби посмотрела на Гейба. В тусклом свете ламп его профиль смягчился, он выглядел усталым, и ее сердце наполнилось печалью и сожалением. — Когда-то нам было хорошо вместе.
— Давно.
В том углу, где они устроились, было темно и тихо.
— Я не хотела говорить тебе «нет», Гейб. Я так тебя любила,— тихо сказала Дебби.
Мужчина не поднял взгляд, а жаль. Десять лет назад, заглянув ему в глаза, Дебби всегда находила в них любовь. Как же ей не хватало этого.
— Ты должна была верить в меня, Деб, — сказал Гейб устало. — Верить в нас.
— Наверное, — согласилась она, вспоминая ту Дебби, какой была прежде. Испуганную. Боящуюся любить слишком сильно. Боящуюся рисковать. — Наверное, Гейб. Теперь я уже не знаю. Но раз уж мы заговорили начистоту, скажи, думаешь, у тебя было бы все это, останься мы тогда вместе?
— Забавно, — сказал он после паузы. — Этот же вопрос я задавал себе вчера.
— И?
— И — я не знаю, — мужчина вздохнул. — Думаю, что никогда не узнаю. Я был ужасно зол на тебя...
Дебби нашла на ощупь его руку и переплела его пальцы со своими.
— Я любил тебя, Деб. Я чуть не умер, когда ты меня бросила.
— Гейб...
— Но я не полюблю тебя снова.
От этих едва слышных слов ее сердце разлетелось на тысячу осколков, словно от взрыва. Дебби знала, что у них нет будущего — но она так этого хотела!
Некоторым шанс на счастье выпадает лишь раз в жизни. И если ты его упускаешь
— что ж, тем хуже для тебя.
— Нам повезло, — сказал Гейб на следующее утро, оглядывая окрестности. Везде были видны следы разрушений. — Если бы ураган не изменил курс, мы бы оказались в куда худшем положении.
— Не исключено, — Дебби выглянула из-за его плеча, — но, Гейб, все выглядит так...
Он и сам знал, как это выглядит. Словно здесь шла война. Сломанные и вырванные из земли с корнями деревья лежали тут и там, будто разбросанные младенцем-великаном игрушки. Бассейны заполняла грязь вперемешку с листьями и бог знает чем еще.
Но, главное, все люди целы.
Ураган ушел, настало время возвращаться к нормальной жизни. Восстановить разрушенное. Починить сломанное. Мужчина вздохнул:
— Следующие несколько недель посвятим уборке. Но если все пойдет хорошо, летное поле будет готово через пару дней. Можешь улететь первым же самолетом.
— Хорошо.
Гейб повернулся и посмотрел на Дебби. Они вместе пережили ураган, оба стали немного сильнее, немного увереннее в себе... и немного дальше друг от друга. И это тревожило его.
Он видел ее в деле и понял, какая она необыкновенная женщина. Чем хуже становилось положение, тем увереннее она себя вела. Когда она была рядом, все делалось проще. Она помогала ему там и тогда, где и когда ему больше всего нужна была помощь. И он мог ответить ей тем же.
Ведь между ними не осталось никаких неясностей. Никаких обид. Никаких... незавершенных дел.
