— Он как будто чувствовал, что ты приедешь, — рассмеялась миссис Джессоп, глядя, как Макс пулей слетел с лестницы и прыгнул на руки Кезии, как только экономка открыла дверь. — С того самого момента, как ты позвонила сегодня утром, он места себе не находил.
— О, Макс! — Девушка прижала к себе пушистый комочек. — Ты скучал по мне? Я никогда больше не оставлю тебя так надолго, обещаю. — Она выпустила Макса из рук, тот тут же забежал в холл, остановившись на минуту, в ожидании, что Кезия последует за ним.
— Может быть, подождешь в кабинете, пока я принесу корзину и поводок? — предложила миссис Джессоп.
Кезия, рассудив, что так действительно будет удобнее, прошла внутрь.
— Не хочешь чаю?
— Нет, спасибо. Мне нужно уйти как можно скорее. Я ищу квартиру.
Кезия вошла в кабинет Ника, пожалев о своем решении вообще входить в этот дом. Она достала из сумки письмо, приготовленное для него, и положила его на стол. Стоило только закрыть глаза, и Кезия тут же представляла, что он здесь, высокий, темноволосый, с глубоким, чарующим баритоном.
— Кажется, у тебя вошло в привычку оставлять для меня письма, — раздался позади Кезии до боли знакомый голос. Она резко развернулась, в изумлении уставившись на человека, стоящего перед ней. — Может, тебе стоит подумать о, карьере в почтовой службе?
— Что ты здесь делаешь? — прошептала девушка.
— Я здесь живу, — резонно заметил Ник. — Я полетел сюда, как только прочитал клочок бумаги, что ты оставила для меня на Затосе. Но что тебя привело в мой дом?
— Я приехала оставить заявление об уходе. Прошлое ты порвал, — напомнила Никосу Кезия, не в силах отвести от него глаз.
Он был так невероятно красив в черных брюках и такой же шелковой рубашке, что у девушки невольно защемило в груди.
— Я не повторю свою ошибку. — Ник подошел к столу и взял конверт. — В сложившейся ситуации полагаю, мы можем избежать формальностей. Ты свободна делать, что хочешь, милая.
Кезия замерла. Она ожидала чего угодно, только не безразличия. А еще говорил, что любит! Кажется, его сердце вовсе не разбито оттого, что они больше никогда не увидят друг друга. Но ведь теперь он знает ее секрет. Наверняка ему не терпится избавиться от нее поскорее.
— Я только заберу Макса и сразу уеду, — потупившись, промямлила девушка.
— Боюсь, ты не можешь забрать пса. Он принадлежит мне.
— Но… ты ведь не любишь собак. Ты же говорил, что Макс похож на половую тряпку. И он не твой. Я нашла его.
— А я заплатил огромную сумму его хозяину.
— Ты сделал это… для меня? — сердце Кезии наполнилось нежностью. — Тогда позволь мне забрать его, Ник. Я люблю Макса.
— Счастливчик! — хмыкнул Никос. — Но есть только один способ, чтобы он стал твоим. Если ты выйдешь за меня замуж, все, что у меня есть, будет принадлежать и тебе. Включая собаку.
— Ты же знаешь, почему я не могу этого сделать… — прошептала Кезия. — Ты последний из Ниарчу; ты должен подарить своей семье наследника.
— К черту мою семью! — выругался Ник. — Они важны для меня, да. Но не важнее моих чувств к тебе, моя Кезия. Тем более сестры уже наградили родителей дюжиной внуков. Они вырастут и кто-то из них возглавит компанию.
— Но я видела тебя с племянниками, Ник, — вздохнула девушка. — Ты любишь детей. Ничто не убедит меня, что ты не надеялся однажды иметь своих собственных малышей.
— Не стану лгать тебе. Мне всегда казалось, что Бог наградит меня детьми так же, как он дал мне все остальное. Но ведь я полюбил тебя не потому, что рассматривал тебя как мать моих детей. Я влюбился в тебя вопреки всему и всем. — Ник помолчал. — Ты разорвала помолвку с Чарлзом, когда он узнал, что ты не можешь родить ему наследника?
Кезия кивнула.
— Я хотела рассказать тебе все, но сначала не видела в этом необходимости. Я подумала, что между нами будет только мимолетный роман, секс без обязательств, но я с самого начала ошибалась, — призналась девушка. — Я полюбила тебя так сильно, что мне стало страшно. — Одинокая слезинка скатилась по ее щеке. — Я не могу выйти за тебя замуж, Ник. Я бесплодна. Это нельзя вылечить, а я не хочу, чтобы ты лишился шанса иметь полноценную семью. И испытывал ко мне жал… что ты делаешь?! — Кезия вскрикнула от неожиданности, когда Ник подхватил ее на руки и понес к двери.
— Я знал, что именно поэтому ты отказала мне. Ты — вся моя жизнь, милая, — Ник поднялся в спальню. — И ты единственная женщина, на которой я бы женился. Так что лучше привыкай к этой мысли.
Он нежно поцеловал ее в губы, плечом открыл дверь своей комнаты и, уложив Кезию на кровать, накрыл ее своим телом, не давая ей сбежать.
— Кто знает, что нас ждет в будущем? — прошептал Никос, поцелуями осушая слезы на щеках девушки. — Я просто хочу быть с тобой. Рядом. В горе и в радости. И у нас может быть настоящая семья. — Ник приложил палец к ее губам, когда Кезия попыталась возразить. — В мире тысячи детей, которым нужна любовь родителей.
— Ты согласен усыновить ребенка? — Кезия не могла больше сдерживать эмоций. Она счастливо улыбнулась. — Я так люблю тебя, Ник.
И ради этих слов Никос готов был отдать жизнь. Он достал коробочку из ящика стола и вынул кольцо.
— Ты уверен?
— Больше, чем когда-либо.
Он запечатлел страстный поцелуй на ее губах, распаляя ее плоть.
— Ник! — взмолилась девушка. — Я хочу тебя!
— Не сейчас, милая. Я хочу еще раз услышать от тебя то, чего ждал так долго.
— Я люблю тебя! — воскликнула Кезия, избавляясь от одежды. Ее руки путешествовали по его телу, изголодавшись по его ласкам, его теплу, его силе.
— И ты выйдешь за меня?
— Да, — простонала девушка, задыхаясь от наслаждения, когда он вошел в нее, заполняя собой все ее существо.
А потом не было больше слов, только удовольствие, страсть и, наконец, клятва в вечной любви.
— Никос всегда знал, что построит здесь дом, — рассмеялся Яннис, глядя на роскошную виллу, раскинувшуюся на побережье Затоса. — С детства он всегда знал, чего хотел, и не отступал, пока не получал этого.
Кезия улыбнулась свекру и поправила одеяло на его коленях.
— Вам тепло? В это время года на улице еще прохладно.
— Никос хотел жениться на тебе. Я прочел это в его глазах, когда он впервые привез тебя на остров, — продолжал Яннис, взглянув на невестку, а затем и на сына.
Кезия проследила за его взглядом, и у нее потеплело на сердце. Ник шел им навстречу, держа на руках ребенка, такого же темноглазого и темноволосого, как и его отец. Они были очень похожи, хотя ведь большинство греков одинаковые.
