— И я тоже, — тихо сказал он.
Это была чистая правда. Ни за что на свете он не отказался бы от счастья, которое Линор ему подарила. Как же убедить ее, что…
— Очень хорошо, что мы и в этом сходимся. — Молодая женщина ласково сжала его руку. И это простое, невинное пожатие заставило его кровь обратиться в огонь. — Одного не могу понять: почему ты до сих пор не женился? Ведь ты же…
— Богат и элегантен? — усмехнулся Аллан.
— И к тому же скромен, — хмыкнула она. — Сколько тебе лет, прости за нескромный вопрос?
— Двадцать девять.
— Ни за что не поверила бы, что ты еще не женат.
— Ты говоришь так, будто я старик.
— Ты понимаешь, что я имею в виду.
— Но я уже был женат… На тебе.
— Это не по-настоящему, — рассмеялась Линор, поглаживая его руку.
«Так дай же мне шанс, — едва не вскричал он. — Дай мне шанс, и наша свадьба окажется настоящей!» Ему пришлось усилием воли сдержать себя.
— Последние годы я все силы отдавал карьере.
— Аллан Форестер, не пытайся меня убедить, что ты двадцать девять лет живешь как монах.
— Нет, конечно, но… — Как ни странно, Линор задела его за живое, а он не хотел открывать своих слабостей никому. Но сейчас, кажется, был особый случай. — Те женщины, к которым я мог бы проникнуться глубокими чувствами, не воспринимали меня всерьез.
— Значит, это были очень глупые женщины.
— Мне везло на глупых женщин. Они все почему-то предпочитали молодых людей вроде Кевина Ладлоу. Кого-нибудь, кто открыл бы им путь в высшее общество.
— Не верю, что Кевин когда-нибудь женится!
— Жениться он и впрямь не хочет, но всегда любил легкий флирт. В отличие от меня. — Аллан вспомнил все случаи их соперничества с Кевином, когда они упирались друг в друга лбами, как два осла на узеньком мосту. И почему-то изо всех этих столкновений Кевин выходил победителем. — Странно: мы с ним дружим, как родные братья, и при этом он всегда встает у меня на пути. По крайней мере, так было раньше.
— Ты имеешь в виду его отношения с отцом?
— Не только. — Воспоминания нахлынули на Аллана волной. — Мы были ровесниками, вместе учились — сначала в школе, потом в Оксфорде и все время соперничали по любому поводу. В том числе и из-за женщин. Была некая мисс Дора, дочь барона Грэндисона. Я только что окончил университет и работал в адвокатской конторе, когда мы познакомились на вечеринке в клубе. Сначала все шло хорошо. Мы ходили в театры, в рестораны, я думал, что наши отношения перейдут во что-то более серьезное. Собрался даже сделать ей предложение, но тут она узнала, что я сын кухарки семейства Ладлоу…
— Ты так и не успел сделать ей предложения?
— Не успел. Она начала встречаться с Кевином. А на меня при встрече смотрела, как если бы я был предметом мебели.
— Это очень печально, Аллан. — Тон Линор был задумчивый. — Хотя не могу сказать, что сильно огорчена случившимся. Для меня и Наследничка большая удача, что ты не женился на этой Доре.
Аллан улыбнулся. Такая простая мысль почему-то не приходила ему в голову. Мгновенно перестав жалеть себя, он спрятал лицо в душистых волосах Линор.
— Смотри, как складывается жизнь, — продолжала она. — Поневоле поверишь, что все, что ни делается, — к лучшему. Если бы я не потеряла все деньги, я бы вышла замуж за Леонарда. А ты, если бы тебе больше везло, женился бы на какой-нибудь мисс Доре. Тогда бедный Наследничек никогда не появился бы на свет.
Действительно, если воспринимать происходящее именно так…
— Как думаешь, что еще припасла для нас судьба? — спросила Линор.
Аллан знал ответ, но пока не хотел произносить его вслух.
— А что бы ты хотела? — попробовал он отшутиться, целуя прядку ее волос.
Линор задумалась, хмуря брови.
— Я бы хотела…
Губы ее слегка приоткрылись. Аллан, приподнявшись на локте, заглянул ей в глаза. А потом наклонился ниже и не смог пересилить себя — все-таки коснулся ртом ее губ. И, снова почувствовав их знакомый, невыразимо сладкий вкус, он понял, что Линор права. Их свела вместе судьба.
Ресницы ее дрогнули, тело изогнулось в судороге желания. Аллан знал, что Линор влечет к нему и жажда ее ничуть не меньше его собственной. Но не хотел пользоваться моментом и заставлять ее совершать поступок, о котором она потом будет сожалеть. Он поцеловал ее в висок, где билась голубая жилка, и отстранился.
Все, что он чувствовал в номере отеля четыре месяца назад, никуда не делось. Кого Аллан пытался обмануть? Его влечение к ней было столь же живо, как и тогда, и ребенок тут оказывался ни при чем. Целуя Линор, он целовал не мать своего ребенка, а прекрасную и желанную женщину, доверчиво приникшую к его груди. И от осознания этого можно было умереть.
В воскресенье утром Линор сидела на полу в детской и любовалась результатом своих трудов. Комната за последнюю неделю и впрямь преобразилась. Но Линор это не утешало. На глаза ее опять навернулись слезы при воспоминании, от которого она безуспешно пыталась избавиться.
Кого она хотела обмануть? Вчерашние поцелуи с Алланом пробудили полузабытую нужду в ласке, которая, как выяснилось, никуда не девалась, просто спряталась на время. Да тут еще бесконечная тревога в ожидании результатов обследования… И главное, ничего нельзя поделать — только смириться и ждать. Но ожидание могло принести плоды только в случае с обследованием, на отношения с Аллана оно никак не влияло.
После того как они вернулись из диагностического центра, Линор показалось, что их отношения изменились раз и навсегда — и в лучшую сторону. Это было не примитивное физическое влечение, игра гормонов, а нечто неизмеримо большее.
Линор чувствовала себя защищенной в его объятиях. И ей хотелось испытать это снова.
Аллан был не только отцом ее ребенка, но и мужчиной. Нежным, красивым и властным мужчиной, к которому ее тянуло.
В дверь постучали, и раньше, чем Аллан вошел, Линор уже знала, что это он. Как всегда при его приближении, по телу молодой женщины пробежала чуть заметная дрожь.
Аллан замер на пороге и с восхищением огляделся.
— Как же тут стало красиво!
Он был в простой домашней одежде — в вельветовых светлых брюках и в футболке с эмблемой Оксфордского университета. Да и туалет Линор не отличался изысканностью — старая рубашка Аллана в синюю клетку и просторные шорты.
Он взглянул на нее с улыбкой.
— А ты здорово выглядишь. Тебе эта рубашка идет куда больше, чем мне.
— Спасибо за комплимент. Только мне кажется, это грубая лесть.
— Вовсе нет. Хотя если тебе надоело ходить в моих одежках, давай купим что-нибудь еще.
