Ему Макс ничего такого не говорил, а если бы сказал, Патрик не согласился бы приютить у себя Вивьен ни под каким предлогом.
— И кто же ваш так называемый избранник?
— Понятия не имею. Я с ним даже не знакома. И знакомиться не собираюсь, — мрачно добавила Вивьен.
— А что за тип тот парень, с которым вы сейчас встречаетесь? — спросил Патрик. — Ваш отец в курсе?
— Вы о Генри? Да, конечно, отец его знает и конечно же не одобряет наши отношения.
— Думаете, он захочет откупиться и от Генри?
Вивьен пожала плечами.
— Не знаю. Но попытаться может. Дело в том, что Генри для меня не просто парень, как остальные...
В небо взлетел, взрываясь, первый фейерверк. Осветив темноту весенней ночи, он нарушил доверительную беседу Патрика и Вивьен.
Она так уверенно говорила о своем парне... Патрик прокручивал в уме полученную информацию. Ему стало чертовски интересно, каков же этот самый Генри. Как бы там ни было, но позиция Макса казалась Патрику чересчур авторитарной. А что, если Макс узнал о Генри что-то такое, чего не знает Вивьен? Ее отец кто угодно, но только не глупец. Стал бы он рушить серьезные отношения дочери, основываясь на каких-то беспочвенных подозрениях? Кроме всего прочего, Макс жаловался на слабое здоровье. Что, если, подыскивая Вивьен жениха, он лишь хотел обеспечить ей надежную защиту после своей смерти? Как ни глупо искать для дочери мужа по расчету, бедняга Генри вовсе не стоил того, чтобы его покупали и продавали как вещь.
Патрик сердито хмурился, размышляя, знает ли Вивьен, как болен ее отец. Нужно ли рассказать ей правду о коварном спектакле Макса, главную роль в котором отвели ему? Да, пожалуй, пора открыть карты, решил Патрик. Надо все ей рассказать...
Вивьен, любовавшаяся фейерверком, тихо проронила:
— Простите, если утомила вас своими проблемами.
— Вы меня вовсе не утомили.
— Как, по-вашему, если я буду твердо стоять на своем, отец поймет, что нельзя больше играть с моей жизнью, как с игрушкой?
Глаза Вивьен доверчиво ждали ответа, словно вся жизнь ее зависела от одного слова Патрика. Он представил, как изменится это лицо, когда Вивьен услышит правду... Она будет вне себя, и это будет правильно. Но, даже предвидя ее реакцию, он чувствовал себя обязанным сказать...
— Послушайте, Вивьен, я должен вам признаться...
Совсем рядом раздался оглушительный хлопок, и над их головами закружились разноцветные кружочки конфетти.
Вивьен шагнула ближе к Патрику.
— Что вы говорили?
— Дело в том...
Если сказать ей, то что будет потом? Она сбежит обратно в Нью-Йорк прямехонько в лапы Мистера Неподходящего Жениха. Мозг Патрика лихорадочно заработал, просчитывая возможные варианты развития событий.
Патрик внимательно вгляделся в зеленые глаза Вивьен и вымученно улыбнулся.
— Дело в том, что мой совет, возможно, вам и не поможет, ведь по гороскопу я тоже Лев.
Вивьен рассмеялась.
Сейчас не время, успокаивал себя Патрик. Сейчас она расстроена. Я расскажу ей правду тогда, когда ее чувства поостынут и она станет рассуждать об отце более спокойно и взвешенно. Ведь если она узнает о нашем с Максом заговоре прямо сейчас, возможно, ей и впрямь захочется сбежать в Нью-Йорк и выскочить замуж за этого сомнительного Генри.
— Спасибо, что выслушали, Патрик, — сказала Вивьен. — И за то, что пытались развеселить.
Она привстала на цыпочки, намереваясь поцеловать его в щеку. Это был импульсивный порыв, и очень странно, что вместо щеки ее губы повстречались с полураскрытыми губами Патрика.
Наполняющее Вивьен чувство было во сто крат сильнее, чем взрывающиеся тут и там фейерверки. Прикосновение губ Патрика оказалось чувственным и страстным. Она прильнула к нему, и поцелуй стал еще более глубоким, а ее тело буквально растворилось в океане головокружительной нежности, когда Патрик заключил Вивьен в свои объятия.
Резкий голос, выкрикнувший их имена, заставил влюбленную парочку прерваться. Не в силах вымолвить ни слова, они лишь смотрели в глаза друг другу и тяжело дышали.
— Вот вы где прячетесь! — проговорил Джарвис, подходя ближе.
Он тут же заметил, как близко они стоят и как нежно рука Патрика обвивает тонкую талию Вивьен.
— Мы вас везде искали, — с усмешкой сообщил Джарвис. — Айрин рвет и мечет.
В небо взвился последний салют, и в воздухе неприятно запахло серой.
Патрик, словно очнувшись, машинально опустил руку и отошел от Вивьен. Когда они, как пристыженные школьники, покорно поплелись за Джарвисом, Вивьен внезапно остановилась и виновато посмотрела на Патрика.
— С вами все в порядке? — участливо спросил он.
— Да, конечно.
Вивьен прикладывала нечеловеческие усилия, чтобы смотреть ему прямо в глаза. Целовался он превосходно, но спровоцировала поцелуй именно она, и это обстоятельство заставляло ее чувствовать себя неловко, ведь сегодня спутницей Патрика была Айрин.
— Послушайте, насчет этого поцелуя... — нервно заговорила она, чувствуя, что надо всеми правдами и неправдами закончить этот разговор до того, как к ним присоединится разъяренная Айрин. — Я очень сожалею... Я была расстроена, а вы... вы были так добры...
— Я был добр? — Патрик хмыкнул и саркастически добавил: — Да я вообще просто чудо.
Чудо — это далеко не все, что испытывала Вивьен, улетая в небеса во время их недолгого, но сладкого поцелуя. Охватившая ее страсть была настолько сильной, что Вивьен до сих пор чувствовала приятное покалывание от бегущих по спине мурашек.
— Да, пожалуй, вы действительно чудесный человек...
Вивьен только что заправила кроватки, как снизу ее позвал Патрик.
— Иду, иду! — крикнула она, провела в последний раз ладонью по покрывалу и бегом спустилась вниз.
Патрика она нашла в кухне.
— Вот уж не ожидала, что вы вернетесь так рано! — воскликнула Вивьен, предполагавшая, что, по крайней мере до обеда, дома не будет ни души.
— Мне надо съездить в Мидлтаун, купить Одри подарок.
Взгляд Патрика прошелся по кухонному столу, который буквально ломился от разнообразных яств, по большей части домашней выпечки. Там были и пирожки, и пирожные, и праздничный торт с шоколадными фигурками, и румяная плетеная корзинка, внутри которой помещалось печенье в виде грибов и ягод. Патрик быстро сунул в рот бисквитный мухомор, облитый разноцветной глазурью.
— Эй! — Вивьен торопливо накрыла свои припасы большой салфеткой. — Это же на праздничный стол! Руки прочь!
— Аппетитно выглядит. Можно мне хотя бы маленький пирожок? — взмолился Патрик.
