— Да. Чернилами, чтобы представить во всех нужных местах.
— Красными? Как здесь?
— Нет, обыкновенными синими. — Он улыбнулся. — Я воспользовался красными, чтобы быстрее находить тебя. Потому, что я тот парень, который сходит по тебе с ума. — Ему удалось все же осторожно забрать у нее книжки. — Я помогу тебе завести такую же, — пообещал он. — Знание некоторых деталей жизни клиентов очень помогает в работе.
— А черная книжка? — сказала она, выворачивая шею.
Гарри скривился. Все-таки она заглянула в купидонов блокнот. Теперь эта невинная книжица превратилась в бомбу замедленного действия. Всего-то она и нужна была, чтобы послать даме ее любимые цветы или удивить билетом на вожделенный концерт.
Теперь он охотно согласился бы сжечь ее, если бы Элен отдалась ему душой и телом. Надеясь закрыть тему, Гарри сунул книжки в верхний ящик стола.
Тем временем Элен перебралась в дальний угол огромного дивана и возилась там с бутылкой и стаканами. Гарри заметил, что бутылка «Шардоне» наполовину пуста, а на одном из стаканов — следы губной помады. Элен потянулась за вторым стаканом.
— Эй, это разве не мне? — возмутился он, снова плюхаясь рядом.
— Я ведь делила с тобой свой фургон, а? Баш на баш, теперь мы квиты.
Гарри догадался, что она уже под хмельком.
— Такое чувство, будто меня надувают.
Сделав большой глоток, она сунула ему под нос оба стакана:
— Смотри, одинаково. Мы в равных условиях. Примерно.
Гарри наблюдал за ней терпеливо и нежно.
— Много пьешь?
— Нет, но сейчас мне нужен был допинг, чтобы воспринимать реальность. Мы провели хороший день вдвоем, а он не будет длиться вечно. Рано или поздно мир доберется до нас. И, — со вздохом призналась она, — это меня слегка печалит.
— Забудь проклятый мир, — приказал он. Осушив стакан, он налил себе еще. Элен тоже протянула стакан, но Гарри поставил бутылку на пол подальше от нее.
— Ты груб, Гарри.
— Мир этого заслуживает.
— А вино — нет.
— Бутылка уже пустая, — соврал он.
Не успел он опомниться, как Элен осушила его стакан. Это показалось ему символичным. Она словно бы испила его страхи, его независимость, его эгоизм.
А потом без предупреждения плюхнулась к нему на колени и сунула руки под халат.
— Ты плохо вытерся, — сказала она.
Гарри осторожно повернулся, чтобы поставить стакан, потом скользнул пальцами за воротник ее красной блузки. Кожа у Элен была такой шелковистой, а во взгляде светилось такое желание…
— Надеюсь, после пляжа, танцплощадки и гаража ты не слишком разочаруешься, Желание.
— Если ты мог так подумать, значит, тебе незнакомы девушки среднего класса из Вествуда.
Он задохнулся, когда Элен распахнула его халат и игриво похлопала по волосатой груди, как бы проверяя, не влажно ли. И будто молния пронзила его, когда губы Элен начали играть с его сосками. Он не видел ничего, кроме золотистых волос, но сумел дрожащими пальцами расстегнуть блузку, потом дернул язычок молнии шортов. Продев пальцы под резинку трусиков, он с неожиданной легкостью стянул с нее все.
Оставшись в одной расстегнутой блузке, Элен развязала его пояс и сбросила халат. Обнаженный Гарри сидел перед ней и ожидал продолжения. И оно наступило. Неизъяснимое блаженство испытал Гарри, когда она оседлала его и сжала коленями. Как пьяный, он упал на диван, а его плоть набухала, касаясь нежного женского естества. Он просунул руку под нее и медленно ввел в нее палец. Элен охнула от неожиданного наслаждения.
Он вдыхал ее аромат, забывая обо всем на свете. Когда Элен качнулась вперед, он поймал губами ее сосок. Снова и снова он обводил языком твердеющий бугорок.
В пароксизме желания Элен изогнулась, сидя на нем, стеная от наслаждения. Упершись руками в его плечи, она поднималась и опускалась, пока не наступил взрыв оргазма.
— О! — выкрикнула Элен, рухнув на его грудь. Гарри крепко прижал ее к себе, и они еще долго лежали, слившись воедино. И Гарри понял, что он хочет жениться на Элен. Впервые в жизни ему захотелось стать мужем. Если бы только убедить ее.
Около полуночи Гарри остановил джип Марка у магазина.
— Смотри, — сказала Элен, — твоя бесценная машина еще цела.
— Марк расстроился, что мы лишили его колес на весь день?
— У него был большой выбор, — заверила его Элен, выбираясь из джипа. — Между городским автобусом и фургоном фирмы.
Гарри был уже рядом и, передавая ключи, коснулся ее ладони. Они дважды предавались любви, но и сейчас, шагая к магазину, не упускали возможности потереться друг о друга. И Гарри еще надеялся задержаться у нее, ведь кто знает, сколько им осталось прожить в коконе беззаботности.
— А что, если у Марка было свидание? — предположил он, надеясь за разговором проникнуть в дом.
— Марк может сколько угодно ныть, будто бизнес мешает его личной жизни, но не было еще случая, начиная со школы, чтобы девушка отказалась заехать за ним — на роликах, велосипеде или на чем-то еще. — Элен открыла дверь. В полумраке светилась только дежурная лампочка.
Гарри быстро вошел вслед за ней и запер дверь.
Получилось!
— Иногда мне кажется, что Сабрина — единственная девушка в городе, которая не бегает за ним, — продолжала Элен.
— Не смей говорить обо мне за моей спиной, — возмутился знакомый женский голос.
— О нас, Бри, — поправил из темноты Марк. — Они не имеют никакого права говорить о нас.
— Ты предложил ей? — спросил Стюарт вместо приветствия.
— Предложил мне что? — удивленно воскликнула Элен.
Гарри мгновенно обнял ее за талию.
— Мы просидели в темноте два часа, чтобы узнать это, Гарри! — возмутился Стюарт.
— Они все сделали как надо, — лукаво пробормотал Марк.
— Что именно? — взвизгнула Сабрина, выпрыгнув из кресла. — Гарри даже со мной этого не сделал!
Гарри еще крепче сжал Элен.
— Свидетельство того, Сабрина, что я не испытывал к тебе романтических чувств.
— Гарри, — вмешался Стюарт, — ты ведешь себя неумно.
— Я? — хмыкнул Гарри. — А кто здесь стоит и спорит в темноте?
— Мы можем где-нибудь поговорить? — устало спросил Стюарт. — При свете и подальше от этой витрины?
— В моей квартире, — неохотно предложила Элен. Она провела гостей по винтовой лестнице и включила свет. Рассадив всех в гостиной, пошла на кухню ставить кофе. Гарри следовал за ней по пятам.
Обхватив плечи Элен мощными ладонями, он поцеловал ее в шею.
— Мне очень жаль, что все так получилось.
