Увы, картина неизбежно встанет между ними. Он не позволит, чтобы эта картина оказалась у кого-то другого. Компромисса быть не может. Вопрос слишком серьезен.
Спенсер взял с соседнего сиденья легкую серую куртку. Он снова оделся в черное, причем для того, чтобы найти свитер с высоким воротом, ему пришлось перерыть всю квартиру. Куртка же призвана прикрыть типично воровскую одежду и придать ему относительно респектабельный вид.
Он еще не успел постучать, как Бренна уже открыла дверь.
— Ты здесь, — произнесла она.
Он невольно улыбнулся оригинальному приветствию.
— И ты.
Она тоже была вся в черном. Джемпер был украшен красным, расшитым золотой нитью поясом, гармонировавшим с наброшенной на плечи спортивной курткой. Стоило убрать красное и она стала бы такой же темной фигурой, как и он.
— А где еще я могу быть?
— Ну, скажем, я рассчитывал найти тебя в душе.
Бренна вспыхнула.
— Бренна! — послышался голос из глубины дома. — Пришел твой молодой человек?
— Да, дедуля.
— Так пригласи его.
Бренна ужаснулась. Вдруг Спенсер брякнет что-нибудь насчет картины в присутствии дедушки?
Спенсер прошел в просторную гостиную. Навстречу ему уже спешил представительный и в то же время подвижный господин; его серые глаза пронизывали Спенсера насквозь.
— Спенсер Гриффен, — представился он и ощутил твердое мужское рукопожатие.
— Би Джей Уолфорд, — назвал себя старый джентльмен.
— Би Джей Уолфорд?
Спенсер бросил на Бренну удивленный взгляд, и она отвела глаза. Уолфорд, а не Лиспкит. Эта кокетка опять солгала ему!
— Вы ожидали встретить кого-нибудь другого?
— Если честно, сэр, то да. — (Бренна замерла.) — Ваша внучка, рассказывая о вас, ни разу не упомянула вашего имени.
— Гм-м. Моему агенту это не понравилось бы. Как вы сказали — Гриффен?
Спенсер кивнул.
— Скажите, а вы не родственник Регины Линнингтон-Гриффен?
— Я ее внук.
Старик изумленно взглянул на Бренну.
— Серьезно?
Щеки Бренны пылали, и она была не в силах оторвать взгляд от белого ковра.
— Моя внучка и ваше имя не удосужилась назвать. И как же поживает ваша бабушка?
Что-то в голосе старика заставило Спенсера заподозрить, что некогда его бабка находилась с Уолфордом в более чем дружеских отношениях.
— Неплохо. Вы бы ей позвонили. Я уверен, она будет рада поговорить с давним другом.
— Разве ее телефон есть в справочнике?
— Нет, но я продиктую.
Спенсер тут же назвал десять цифр, не зная наверняка, поблагодарит его бабка или спустит с него шкуру. С другой стороны, у нее есть определитель номера. Если она не пожелает разговаривать с Би Джеем Уолфордом, то попросту не снимет трубку.
— Спенсер, по-моему, нам пора, — грубовато напомнила Бренна.
Ему захотелось помучить ее еще, но он тут же решил, что важнее получить ответы на некоторые свои вопросы.
— Когда вернетесь, заезжайте к нам. Посидим, поболтаем, — предложил ее дед.
— С удовольствием. Позвоните бабушке. Не сомневаюсь, вы ее обрадуете.
— Вероятно, так я и сделаю.
— Не скучай, дедуля. — Бренна коснулась губами щеки Би Джея и решительно взяла Спенсера под руку. — Не дожидайся меня.
Дед вскинул кустистую бровь и посмотрел Спенсеру в глаза.
— Мой мальчик, не позволяйте Бренне втравить вас в какое-нибудь безрассудство. Она импульсивна от природы.
Спенсер улыбнулся.
— Я уже заметил. А теперь вижу, у кого она унаследовала эту черту — наряду с привычкой приподнимать одну бровь.
Морщинистое лицо Би Джея Уолфорда расплылось в улыбке.
— Верно заметили. Эта девочка еще сведет меня в могилу.
— Не волнуйтесь, сэр. Я о ней позабочусь.
Старик кивнул.
— Вижу. Желаю вам хорошо провести время.
Едва оказавшись за дверью, Бренна набросилась на Спенсера:
— Что означает эта комедия?
— Какая?
— Твой «мужской разговор» с моим дедом.
— Он мне понравился.
— Мне он тоже нравится. Но я не девочка и не нуждаюсь в том, чтобы обо мне заботились.
Спенсер скрыл улыбку.
— Бренна, не думай, что я забуду о твоей лжи, если ты начнешь спорить со мной.
— Я никогда не лгу!
— Правда? Тогда почему ты заставила меня думать, что твой дед — Лиспкит?
— Я не говорила, что его фамилия Лиспкит.
— Как? Ты заявила мне, что это твой дед нарисовал… — Спенсер умолк. Разрозненные кусочки информации начинали складываться в общую картину. — Обнаженную фигуру написал твой дед?
Бренна отвернулась.
— Значит, да. Ты не соврала. — Спенсер внимательно изучал затылок Бренны. — Если художник — Би Джей, значит, он воспользовался именем Лиспкита. Я прав? Вот почему ты так стремишься завладеть этой картиной. Но Би Джей Уолфорд — знаменитость. Зачем ему подписывать свою работу чужим именем?
— Сядь в машину, — приказала Бренна.
Спенсер уселся, пристегнул ремень и посмотрел на Бренну. Она со вздохом призналась:
— Когда он писал эту картину, до известности было еще далеко. Разве бабушка тебе не говорила?
Спенсер вполголоса выругался.
— Нет. Эти сведения она решила придержать при себе.
— Наверное, чтобы не всплыло имя деда. Мне кажется, в свое время у них был роман. Ты угадал, почему я хочу получить картину. От этого зависит репутация дедушки.
Спенсер повернул ключ зажигания.
— Как и моей бабушки.
— Это не одно и то же.
— Она позировала художнику.
— Ну и что?
— Моя бабушка была замужем за Уильямом Гриффеном.
Бренна изумленно посмотрела на него.
— За преподобным Уильямом Гриффеном?
— Именно. Теперь ты поняла, в чем проблема? Нравственное чувство. Семья — основа общества. Дети — оплот мира. Тебе эти фразы о чем-нибудь говорят?
— Твой дед всемирно известен.
Спенсер кивнул.
— И бабка тоже, поскольку она — его вдова.
Бренне вспомнился телефонный разговор с почтенной дамой. Ее передернуло.
— Главное, — продолжал Спенсер, — чтобы картину не увидел никто из посторонних. Что делать с этой штуковиной, мы решим, когда выберемся из дома.
— Договорились.
Они поужинали на Роквилл-Пайк, в китайском ресторанчике, расположенном на полпути между домом деда Бренны и поместьем Саммертонов. Как ни странно, время пролетело незаметно. Они беседовали о спорте, кино, политике, не соглашаясь ни в чем, за исключением триллеров и детективных романов.
— И все-таки я не могу поверить, что к тебе приходила сестра, — неожиданно заявила Бренна.
— Даю слово. В следующий раз я вас официально представлю друг другу. Я бы пригласил тебя на их вечеринку, но для моих слабых нервов это чересчур.
