— Это картина моего деда.
Теперь Спенсер окончательно очнулся.
— Ничего подобного. Она принадлежит моей бабушке.
Бренна поджала губы.
— Когда мы найдем картину, я ее заберу.
— Ни в коем случае. На ней изображена моя бабка.
— Мой дед — ее автор.
— Он продал ее Саммертону.
— И Хэдден, и Саммертон-старший обещали моему деду вернуть ее.
— Нет.
Бренна поправила рубаху и уперла руки в бока.
— Нечего спорить. Моему деду нужна эта картина.
— Для чего?
— Не могу тебе сказать.
На лице Бренны появилось виноватое выражение.
— И моей бабке она нужна.
— Зачем?
— Зачем? Да потому что рисовали-то ее! Думаешь, ей будет приятно, если все узнают, что она позировала в голом виде?
— А в чем проблема? Это же не порнография, а произведение искусства. Между прочим, ей не о чем беспокоиться, Дед не собирается выставлять эту картину.
Спенсер насторожился.
— Почему?
— Что значит — почему?
— Если он не намерен ее выставлять, зачем она нужна ему?
Бренна закусила губу.
— Нужна, и все.
— Что ж, значит, его желание не исполнится. Как только эта чертова картина окажется у нас в руках, я отвезу ее бабушке. И спорить об этом я больше не собираюсь.
— Вот и хорошо, так как картина принадлежит моему деду.
— Черта с два!
Бренна протестующе подняла руку.
— Наш спор не имеет смысла — ведь картина пока не у нас.
— Она будет у нас. Я сейчас же еду туда.
— Тебя арестуют.
Как это он мог подумать, что она хороша? Она — отрава; стоило бы ее придушить.
— Не бойся за меня.
Бренна фыркнула.
— Я и не боюсь. У тебя есть друзья? Они внесут залог, и тебя выпустят.
Опять этот ненавистный медоточивый тон!
— А я подожду и найду картину вечером, когда дом опустеет, — продолжала Бренна, не дожидаясь ответа. — И когда тебя сцапают.
— Между прочим, девочка, я не собираюсь нарываться на копов.
— Обычно никто не собирается.
Спенсер шагнул к ней и вдруг ощутил под ногой небольшой твердый предмет. Пуговица от его рубашки. На мгновение у него закружилась голова, когда он вспомнил, как эта пуговица очутилась на полу.
— С чего это я взял, что ты неотразима?
— И я о тебе то же самое думала, — парировала Бренна.
Раздался стук в дверь.
— Кто это?
Спенсер пожал плечами.
— Я никого не жду. Наверное, сосед хочет посмотреть баскетбол. Плевать. Он сейчас уйдет.
Стук повторился. Теперь он стал громче, настойчивее.
— Лучше открой. — Бренна забеспокоилась. Спенсер помрачнел. Его настроение упало до нулевой отметки, когда в замке повернулся ключ.
— Спенсер! — послышался женский голос. — Ты дома?
— Черт!
Он бросился к двери, но было уже поздно. Мэрилин стояла на пороге.
— О, привет, Валентино! И не говори мне, что ты только что встал.
Бренна стиснула зубы, услышав глубокое, дразнящее контральто. Итак, явилась женщина, подписавшая губной помадой записку и оставившая в квартире Спенсера коробку с непристойными игрушками.
Бренна подавила в себе ревнивую ярость. Не замечая измятую майку, брошенную на плиту, оставленные на полу джинсы, она подошла к двери. Ей не терпелось бросить взгляд на женщину, называвшую Спенсера именем Валентино.
— Нет, я не спал, — раздраженно проворчал он. — И забудь, пожалуйста, эту кличку. — Спенсер был намеренно груб.
— Сегодня суббота, ты не забыл? Ты не представляешь, в том старом магазине я нашла игру… Ой, здравствуйте.
Бренна прислонилась к дверному косяку и изобразила на лице некое подобие улыбки. Подруга у Спенсера хорошенькая, хотя… на удивление намного старше его.
— Здравствуйте, — откликнулась Бренна.
— Я же не знала, что ты не один. — Женщина отбросила со лба светлую прядь. — Я помешала?
— Нет, что вы! — заверила ее Бренна. — Меня зовут Бренна.
— Не то, что ты думаешь, — прошипел Спенсер.
— Да? — Мэрилин тряхнула головой с явным недоверием. — Я обращаюсь к Бренне.
Бренна не смотрела на него. Наверное, у нее нет никаких прав, но ведь они только что были близки. И она не собиралась притворяться, что дело обстоит иным образом. Если Мэрилин невдомек, что она является лишь одним из многочисленных пунктов в списке, то Бренна ее просветит. У скольких еще женщин есть ключи от этой квартиры?
— Может быть, выпьете кофе? Есть булочки с банановым кремом, — предложила Бренна. — Спенсер только что приготовил завтрак.
— Бренна, Мэрилин — моя…
— Благодарю вас. Я бы с удовольствием, но опаздываю, — отозвалась Мэрилин с обезоруживающей улыбкой. — Я и не знала, что Спенсер умеет печь булочки.
Проклятье! Бренна совершенно не желала испытывать симпатию к этой женщине.
— Вы же знаете Валентино, — сказала она. — От него можно ждать чего угодно.
— Правда? А вы давно знакомы?
— Прекрати! — зарычал Спенсер.
Бренна не могла понять, к кому он обращается, но Мэрилин опередила ее:
— Джейн еще пожалеет, что не поехала со мной.
Блондинка сказала Бренне:
— Мне очень неприятно, что приходится убегать, едва познакомившись, но Спенсер прав. Я должна забрать свои вещи. — И добавила, не поворачивая головы к Спенсеру: — Тебе, наверное, неудобно нести коробку в машину?
— Я притащу коробку, — прорычал он. — Дай только обуться.
— Туфли в спальне, — подсказала Бренна.
Спенсер пробормотал что-то себе под нос и отошел.
— Могу я вам чем-нибудь помочь? — осведомилась Бренна.
Мэрилин покачала головой.
— С одной коробочкой Спенсер управится. Вы извините нас, если мы вас оставим на пару минут?
— Разумеется.
Спенсер тут же вернулся. Он успел сунуть босые ноги в кроссовки, надеть чистую синюю майку. В руках у него была коробка с игрушками и прозрачная рубашка, которую он тут же сунул Мэрилин.
— Бренна, я сейчас вернусь. Послушай, она не…
— Иди своей дорогой.
Валентино ждет разочарование, если он считает, что может возвратиться к ней, разделавшись со своей прежней любовницей.
Бренна опустила телефонную трубку на рычаг. Дед, наверное, коротает время с приятелями в гольф-клубе. Бренна втиснулась в белые леггинсы и вызвала такси. Затем она отчистила, насколько это было возможно, туфли и спустилась по лестнице.
Спенсер, стоя спиной к двери, о чем-то беседовал с Мэрилин. Та также не смотрела в сторону Бренны. Оба разглядывали нечто на заднем сиденье сверкающего красного «лексуса». Бренна надеялась, что Спенсер переживает сейчас неприятные минуты, объясняя ее присутствие в его квартире. Никто не заметил, как она выскользнула из дома и скрылась за углом.
