— Пойдем поговорим наедине.
— Я никуда с тобой не пойду, — возразила Марджи, пытаясь вырваться.
Тогда он слегка наклонился, подхватил ее на руки и взвалил на плечо.
— Что ты делаешь? — удивленно воскликнула она.
— То, что мне следовало сделать еще три дня назад, — ответил он с улыбкой.
— Саймон! — воскликнула Марджи, когда Хантер понес ее к стеклянной двери, ведущей в сад. -Помогите!
— Ни за что, дорогая! — крикнул им вслед пожилой мужчина.
Гости смеялись, но Хантеру было все равно, что они подумают. В данный момент для него не имело значения ничего, кроме упрямой рыжеволосой женщины, которую он нес на руках.
- Разрешите пройти, - сказал он гостям в патио.
— Отпусти меня! — крикнула она снова, затем понизила голос: — Ты выставляешь мою задницу на всеобщее обозрение!
Ухмыльнувшись, Хантер похлопал ее по округлым ягодицам.
- У тебя отличная задница. Тебе нечего стыдиться.
- Ради бога, Хантер, отпусти меня.
- Совсем скоро, — ответил он, продолжая идти. Черт побери, он знал все эти тропинки даже лучше, чем Келвин. Это был его дом. Казалось, каждый праздничный огонек на ветвях подмигивает ему.
- Куда ты меня тащишь?
- К фонтану. — Это было самое уединенное место в саду. Окруженный деревьями и кустами, старый фонтан находился почти на самом краю утеса. Вряд ли кто-то из гостей сюда сунется.
Когда Хантер поставил ее на ноги, она слегка пошатнулась, но он поддержал ее. Несколько минут они молча смотрели на волны, бьющиеся о берег.
- Марджи, Гретхен ничего для меня не значит, - наконец произнес он.
Нетерпеливо вздохнув, она покачала головой, и ее кудри разметались по плечам.
— Ты ошибаешься, если думаешь, что мне от этого станет легче.
— Я еще не закончил, — добавил он, любуясь отражением луны в ее глазах. — Мне нужно сказать тебе кое-что очень важное, и ты меня выслушаешь.
— Тебе нечего мне сказать, Хантер. — Ее голос надтреснул, и внутри у него что-то перевернулось. Она казалась такой беззащитной, такой потерянной. — Ничто не заставит меня передумать. Я уезжаю.
— Я люблю тебя, — с улыбкой произнес он — и удивился. Когда это произошло? Когда он понял, как много она для него значит.
Ахнув, Марджи уставилась на него и покачала головой.
- Нет-нет, ты меня не любишь. Ты просто хочешь, чтобы я осталась, потому что тебе так удобно.
— Но я действительно тебя люблю, — настаивал он. — Почему тебе так трудно в это поверить?
Обхватив себя руками, Марджи прошептала:
— Потому что меня никто еще не любил.
Его пронзила такая острая боль, какой он не испытывал, даже когда в него попала пуля. Это была ее боль. Боль ее разбитого сердца.
Марджи покачала головой.
— Тебе этого не понять, Хантер. Я выросла в нескольких приемных семьях, ни одна из которых так и не стала моей.
Хантер положил руки ей на плечи.
— Мне очень жаль, Марджи. Но ты должна мне верить. Я правда тебя люблю и хочу всегда быть с тобой.
— Хантер, прошу тебя. Перестань. — Ее дыхание участилось, глаза заблестели.
Хантер притянул ее к себе, чтобы она почувствовала его и поняла, как много для него значит.
— Марджи, ну почему ты не можешь мне поверить?
Она подняла па него полные слез глаза.
— Потому что меня никто никогда не любил, Хантер. Я никогда не была никому нужна. Пока не приехала в этот город. Саймон полюбил меня как родную, здесь я обрела друзей, которые меня по-настоящему ценят. Я полюбила это место и тебя, Хантер. — Она немного помедлила. — Но ты не выбирал меня себе в жены. Предпочел красавицу шведку. Я была тебе не нужна. Ради Саймона ты был вынужден терпеть меня рядом с собой, а теперь просто пытаешься поступить правильно. Но этим ты только все усложняешь. Неужели ты ничего не видишь?
Потрясенный до глубины души, Хантер подумал, как крупно ему повезло, что в его жизнь ворвалась эта женщина. Чем он заслужил любовь этого нежного, великодушного создания? И как ему ее удержать?
— Ты ошибаешься, — улыбнулся он, отчего Марджи расплакалась еще сильнее. — Я выбираю тебя сейчас, Марджи. Я знаю, какая ты на самом деле, и люблю тебя. Ты нужна мне.
Она неистово замотала головой. Слезы катились градом по ее щекам.
— Нет...
— Послушай меня, дорогая, мне приходилось бывать в смертельно опасных ситуациях. Я видел взрывы, кровь, смерть, но все это было легче вынести, чем одну лишь мысль о жизни без тебя. Тяжело вздохнув, она пробормотала:
— Хантер...
— До истечения срока моего контракта осталось семь месяцев. Затем я вернусь, Марджи. В дом, который благодаря тебе снова стал моим. Я вернусь к тебе, Марджи. Без тебя это место не будет моим домом.
— Хантер, это нечестно по отношению ко мне, — пробормотала она, всхлипывая. — Я собиралась уехать и позволить тебе продолжать жить своей жизнью.
Хантер рассмеялся. Он чувствовал, что у него все получится.
— Своей жизнью? И что же это будет за жизнь без тебя? Без твоих приказов? Твоих бесконечных планов? Твоих объятий? Кто будет меня успокаивать, когда мне приснится кошмар? Кто будет сводить меня с ума своей ужасной ночной рубашкой? Если ты меня оставишь, Марджи, — серьезно добавил он, заглядывая ей в глаза, — если ты меня бросишь, я последую за тобой. Я превращусь в дезертира, Саймон останется один, а жители города лишатся радости, которую ты дарила им своей дружбой, своим участием. — Остановившись, он мягко улыбнулся. — Ты хочешь нести ответственность за все это?
Марджи всхлипнула и улыбнулась сквозь слезы.
— Ну раз ты так ставишь вопрос, деваться некуда.
Тогда он крепко прижал ее к себе и впервые за долгие дни вдохнул полной грудью.
— Мой дом там, где мое сердце, Марджи. А оно там, где ты. Я люблю тебя и хочу создать с тобой семью.
— Я тоже тебя люблю, — сказала она.
Хантер наклонился и поцеловал ее в губы.
— Кстати, дорогая, я хочу, чтобы ты кое-что организовала, пока меня не будет.
— И что же? — спросила она, заинтригованная.
— Когда я вернусь, у нас с тобой будет настоящая свадьба, на которую мы позовем весь город.
— Правда? - улыбнулась Марджи, обнимая его за шею.
- Слово офицера. - Он подмигнул ей. - А затем мы отправимся на Бали. Повторим, наш незабываемый медовый месяц. Даже улучшим его.
— Я не знаю, справишься ли ты, — поддразнила его Марджи. — В моих фантазиях ты был слишком хорош, но...
— Дорогая, — он улыбнулся во весь рот, — я офицер ВМС и люблю, когда мне бросают вызов.
