— Вы с ума сошли? — напустился Райли на Фил, когда они вышли из палаты. — Что за безумная идея?
— Что вы имеете в виду? — невинно спросила Фил, повернувшись к нему.
— Пригласить Эми в мой дом?
— В наш дом, — мягко поправила его Фил. — Это ведь не навсегда, только на время.
— В наш? — возмутился Райли. — В этом доме живу я!
— Теперь и я тоже. Корал сказала, что я могу там поселиться, что и сделаю незамедлительно.
— Но ты не собиралась переезжать туда до воскресенья.
— А теперь планы изменились. Придется ускорить переезд. — Фил улыбнулась какой-то своей мысли. — Одно меня смущает: Роджер имеет право потребовать возмещения убытков за номер в отеле, который он снял для медового месяца.
— Но Эми — наша пациентка, — не сдавался Райли.
— Ваша пациентка, — поправила его Фил. — Лично я познакомилась с ней в больнице, когда и сама была пациенткой. Так что мы с ней скорее подруги.
— Но ваша роль изменилась: теперь вы медсестра.
— У медсестер тоже бывают друзья.
— Но не их пациенты. Это не этично.
— Почему?
— Ты не должна во все это впутываться.
— Напротив, должна.
— Фил…
— А?
Фил посмотрела на Райли, слегка наклонив голову.
Ее глаза блестели.
Мысль, помимо его воли, скользнула в сторону, и, сам того не желая, Райли вспомнил, как держал ее на руках, как целовал, и как потом она заснула, доверчиво прижавшись к нему. Он думал об этом, и профессиональная этика совсем не волновала его. Это было неправильно, и Райли снова начинал раздражаться на Фил и злиться на себя.
— Эми должна находиться в больнице.
— Но я уже пригласила ее пожить в нашем доме. И вы видели ее реакцию: она сразу перестала плакать. Неужели вы хотите, чтобы Эми опять расстроилась. В таком случае пойдите и скажите, что изменили свое решение.
— Но я вообще не принимал никакого решения, — резко сказал Райли. — Это все ты…
— Ты не хочешь пожить в номере для новобрачных? — игриво спросила Фил.
— Не хочу. И еще я против того, чтобы в моем доме останавливались посторонние люди.
— Корал сказала, что этот дом принадлежит больнице. К тому же приезжает Люси… — Неожиданно в голосе Фил послышалось раскаяние. — Извини. Я понимаю, что сначала должна была посоветоваться с тобой. Но просто я не могла всего этого вынести. Она так одинока. Я сама буду о ней заботиться.
— Но ты же будешь работать.
— Конечно, но мне необязательно находиться при Эми двадцать четыре часа в сутки. Буду оказывать ей посильную помощь. Это же лучше, чем ничего. Так что? Мы возвращаемся в Вэйл-Ков или нет?
— Фил…
— Да?
— Прошлой ночью… — начал он.
— Все было чудесно, — закончила за него Фил. Она сказала это так быстро, чтобы он не успел продолжить фразу за нее. — Но ты не должен беспокоиться. Да, я тебя использовала, сделала это, чтобы избавиться от ночного кошмара. Понимаю, это звучит ужасно, но я больше никогда не буду подобным образом нарушать врачебную этику.
— Я не это имел в виду.
— А что?
— Я тоже считаю прошлую ночь чудесной, — сказал Райли, и его лицо просветлело, взгляд смягчился, а в углах глаз показались веселые морщинки.
— Мир, — Фил встала на цыпочки и поцеловала Райли в губы мимолетным, но нежным поцелуем. — Все действительно было чудесно. Но это не значит, что я опять забуду о врачебной этике. Ты нужен был мне прошлой ночью, я благодарна тебе, но теперь наши отношения не выйдут за рамки профессиональных. В твой дом я перееду только ради Эми. То, что произошло прошлой ночью, — всего лишь эпизод.
— Но я так не считаю… Мне кажется, это гораздо серьезней…
— Понимаю, — немного резко ответила Фил. — И я никогда этого не забуду. Но мы оба знаем, это была всего лишь одна ночь.
Джойс уже ждала их на веранде и сразу же принялась делиться последними новостями.
— Полчаса назад к нам поступил пациент с ушной инфекцией, — сообщила она. — И надо осмотреть ногу Джона Талдерсона. Он поранил пятку, — объяснила Джойс Фил. — Джон диабетик, у него плохое кровообращение. Обычно я сама осматриваю таких пациентов, но он пришел десять минут назад, просто не успеваю… Осмотрите его, Райли, а я пока приготовлю завтрак.
Райли и Фил осмотрели пациента. Нога Джона Талдерсона выглядела ужасно. Фил подумала, что его нужно срочно перевезти в больницу Сиднея или по крайней мере Вэйл-Ков. Но Джон и Райли считали такой вариант невозможным.
Райли сделал ему обезболивающий укол, чтобы можно было промыть рану.
— Вы останетесь здесь на неделю, — сказал Джону Райли. — И не спорьте. Заодно присмотрите за Джерри.
— Не сомневайтесь, док, — ответил Джон и, опираясь на палку, вышел из комнаты.
— Но почему мы не можем перевезти его в Вэйл-Ков? — спросила Фил. — У него здоровое сердце, и приступа не случится. Но при этом ему нужно интенсивное лечение.
— Я уже говорил об этом, — проворчал Райли. — В Вэйл-Ков он будет лежать на белоснежной простыне, отвернувшись к стене, и отказываться от пищи. Думаю, там ему станет только хуже. Да, здесь его нога будет заживать дольше. Нормальное лечение в нормальной больнице дает больше шансов на благоприятный исход, но тут уж ничего не поделаешь, это их выбор.
— Значит, Джойс должна…
— Спасать жизни своих пациентов, — продолжил за нее Райли. — Она не только добивается у правительства финансирования этой больницы, но еще и спасает жизни своих пациентов. И я делаю все, что в моих силах, чтобы облегчить ее труд. А теперь она, несмотря на свою занятость, решила приготовить нам яичницу с беконом, так что не станем заставлять ее ждать.
Завтрак оказался очень плотным. Фил почувствовала прямо-таки зверский голод, но это не мешало ей размышлять, наблюдать за своими новыми знакомыми и слушать, о чем они говорят во время еды.
Гарри, Райли и Джойс беседовали как старые друзья. Они действительно давно друг друга знали, и Фил даже слегка позавидовала сплоченности этой троицы.
Райли засмеялся, слушая забавную историю, которую рассказывала Джойс. По всему было видно, что Джойс относится к доктору с большим уважением и даже с какой-то материнской нежностью: и по тому, как она улыбалась, обращаясь к Райли, и по тому, как старалась положить на его тарелку больше бекона.
Команда…
Фил очень хотела стать частью этой команды.
В задумчивости она отложила в сторону нож и вилку и отодвинула от себя тарелку. Джойс с беспокойством на нее посмотрела.
— Вы больше не хотите есть?
— Нет, я чувствую себя немного дезориентированной, — призналась Фил. — Как будто мое тело и разум мне не принадлежат.
