Сегодняшний вечер не оставил у Лулу никаких сомнений. Произошло то, что всегда пугало ее. Она действительно влюбилась. Их связывали узы, которые невозможно разрубить.
Разве сможет она отказаться от этого человека? Даже если понимает, что, поддавшись чувствам, обрекает себя на одиночество и страдание.
Кайл чуть пошевелился, и она улыбнулась ему:
— Ты отлично потрудился, развешивая гирлянды. Это была превосходная идея, Кайл. Спасибо тебе.
Не открывая глаза, он ответил:
— Для тебя всегда пожалуйста. Напомни мне, чтобы в следующий раз я не вызывался добровольцем в бармены. Гости оказались большими любителями выпить.
С дивана послышался вздох, и Лулу, повернувшись, вышла в патио, давая Кайлу возможность отдохнуть.
Воздух был чист и свеж. Лулу видела, как зажигается свет в окнах знакомых деревенских домов по другую сторону полей, прибавляя освещения на улице, где горели тусклые фонари.
Семья сипух перекликалась в ближайшей рощице, приготовившись к ночным полетам.
Из гостиной послышался слабый шелест, и Лулу почувствовала на плечах мягкий и теплый пиджак Кайла.
— Так лучше?
В ответ она лишь кивнула и обхватила себя руками, чтобы унять пробегающую по спине дрожь.
Дрожала она не от холода, а оттого, что Кайл обнял ее сзади.
Через одежду она ощущала тепло его тела. Не раздумывая, она отклонилась назад и рискнула удобнее устроиться в объятиях Кайла. Одной рукой он обнимал ее за талию, осторожно касаясь головой макушки. Посмотрев на небо, он сказал:
— Ты знаешь, а люди, которых я лечу, до сих пор следуют календарю на основе лунных фаз и звезд. — Он указал направо, где над горизонтом появился тонкий серебристый диск. — Видишь растущую луну? В Непале это считается началом новой жизни. Устраиваются праздники, процессии с танцами и песнопениями. Очень весело.
— Должно быть, ты очень скучаешь по Непалу и своим пациентам, — ответила Лулу, не шевелясь.
Кайл какое-то время молчал, потом ответил:
— Я скучаю по людям. Мне все равно, где работать, в Лондоне или Непале, но в Непале особенный народ.
Она медленно повернулась к нему лицом, их тела разделяли несколько дюймов. Лулу слышала, как бьются в унисон их сердца.
Он погладил костяшками пальцев ее щеку, затем стал водить ими от виска до шеи и обратно, заставляя ее взглянуть в его глаза.
— Они любят праздновать рождение нового. Очередное начало. Для вечеринки по случаю дня рождения Эммы ты выбрала очень удачный день.
— А ты хочешь начать сначала, Кайл? Ждешь рождения нового?
Он нежно погладил ее по лицу, прежде чем ответить.
— Возможно. Может быть, мы все ждем. Милая девушка, не хотите станцевать последний праздничный танец? — Он поцеловал ее пальцы, смотря в глаза.
Лулу наклонилась к широкому плечу Кайла, упиваясь теплом его тела, ощущая биение сердца, и обняла его руками за шею.
Не нужно было слышать или видеть Кайла, достаточно вдыхать аромат его тела.
Она закрыла глаза, упиваясь ощущением, которое дарило его прикосновение к обнаженной талии. Двигаясь под музыку, Кайл крепко прижимал Лулу; мускулистое тело раскачивалось в такт мелодии.
Она прикоснулась лицом к его лицу, но Кайл осторожно отстранился от нее, продолжая удерживать за руку. Пальцы их рук переплетались.
Лулу открыла глаза. Кайл был так близко, что ей пришлось сфокусировать взгляд. Как и она, он тяжело дышал, вглядываясь в ее лицо.
Она осмелилась спросить:
— Ты можешь задержаться?
Протяжно вздохнув, он хрипло прошептал:
— Сегодня ночью я никуда не уеду. Но нам надо кое о чем поговорить прямо сейчас.
Держа Лулу за пальцы, он медленно провел ее в гостиную; его улыбка была жарче огня в камине.
— Ты заинтриговал меня. О чем пойдет речь? Кайл неторопливо развернул ее лицом к себе.
Внезапно Лулу почувствовала, как меняется ситуация. Судя по выражению его лица, он собирался сообщить нечто неприятное.
— Я хочу знать, что происходит. Говори, прошу.
Он кивнул:
— Я уеду завтра утром.
Через балконные двери Лулу пристально смотрела, как ветер колышет деревья. Мягкие покачивания веток не шли ни в какое сравнение с торнадо мыслей в ее мозгу.
Лулу казалось, что она видит ночной кошмар из детства, когда ее усадили на лошадку на карусели и раскручивают все сильнее и сильнее. Она вцепилась в этого коня изо всех сил, понимая, что если сойдет с карусели, то серьезно поранится.
И вот карусель резко останавливается, и Лулу сталкивается с реальностью.
Кайл уезжает. Точно так же Лулу оставили сначала мать, затем отец. Она всегда помнила о том, что их отношения временны. Несколько недель из ее жизни. Но не думала, что будет так тяжело прощаться. Ведь ей так хотелось, чтобы он остался.
Она испытала почти физическую боль, когда Кайл принялся неторопливо разжимать пальцы ее правой руки, которые она неосознанно сжала в кулак. Что-то непривычное отражалось в его взгляде. Он несколько минут пристально всматривался в ее лицо, будто ища ответ на вопрос, озвучить который у него не хватило слов.
Их тела были так близко друг к другу, что Лулу слышала биение его сердца под тонкой тканью рубашки. Ее сердце забилось чаще, чтобы попасть в унисон с его пульсом. Посмотрев на его разомкнутые губы, она глубоко и прерывисто вздохнула.
Неужели Кайл заставит ее страдать еще сильнее, чем сейчас?
Сорвавшиеся с его губ слова были произнесены низким, хриплым, неровным и взволнованным шепотом:
— У меня к тебе последняя просьба. Я хочу, чтобы ты до моего отъезда прочла несколько последних страниц моего дневника. — Подняв руку, он бережно заправил прядь волос ей за ухо. Его жест был настолько нежен и наполнен любовью, что она от наслаждения закрыла глаза. — Тебе будет нелегко. В том месте дневник написан еще более ужасным почерком, чем обычно, но у меня есть слабое оправдание. — Уголки его губ изогнулись, но он не рассмеялся. — Я писал те страницы, сидя в кабине старого грузовика, который эвакуировал нас из клиники. Тогда я впервые за многие дни получил возможность присесть и собраться с мыслями. После смерти Рут мы все не могли прийти в себя.
Он теребил прядь ее волос, будто сейчас для него это занятие было самым важным в жизни.
Сердце Лулу затрепетало. Ей предстоит узнать жуткую правду о смерти матери, а он не знает, как рассказать ей об этом. Старается пощадить ее.
В отчаянии она принялась вспоминать ужасные картины, которые представляла себе долгие годы. Наверняка ничто из рассказа Кайла не будет ужаснее ее ночных кошмаров.
Лулу сжала его пальцы:
