Кэтрин завернулась в полотенце, и через минуту Лесли с лучезарной улыбкой вышел из засады.
– Кого я нижу! Никак это наш президент? – с дурашливым видом произнес он, приподнимая темные очки. – Кэтрин, а загар тебе к лицу!
– Лесли! Что ты здесь делаешь?
– Да вот, пробегал мимо, думаю, дай загляну на пляж…
Кэтрин бросилась, было к нему, но, вспомнив, что на ней только пляжное полотенце, затянула его потуже и чмокнула Лесли в подбородок.
Он слегка обнял ее и приложился к влажным, пахнущим морем и солнцем волосам.
– Ну, как ты тут? Я уже начал беспокоиться…
– Ты обо мне беспокоился? – переспросила Кэтрин, опустив глаза.
– А почему тебя это удивляет? – Он снял очки и сунул в кармашек тенниски. – Три недели президента нет на месте. Ну и вообще… Мы же с тобой друзья. С тобой все в порядке?
Кэтрин пожала плечами и села на шезлонг, старательно придерживая полотенце руками.
– Лесли, ты знал?
Он прошелся взглядом по пустынному пляжу, перевел глаза на синь залива.
– О чем?
– О Рике и Молли. Ну и вообще… Лесли обернулся к ней и молча кивнул. Кэтрин показалось, что ее снова предали.
– Выходит, о неверности Рика знали все, да? – ужаснулась она. – Все, кроме меня!..
– Ну не все, но…
Кэтрин поднялась и, глядя на него сверху вниз, упрекнула:
– Лесли, как ты мог? Какой же ты друг? Почему не сказал мне? Из пресловутой мужской солидарности, да?
– Просто я думал, что ты в курсе, – встретив ее взгляд, ответил Лесли.
Вот, значит, какого он о ней мнения! Неужели и все остальные смотрели на нее как на бесхарактерное существо, закрывающее глаза на проделки Рика?
– Плохо же ты меня знаешь…
– А я тебя вообще не знаю, когда дело касается Рика.
Кэтрин задело, что Лесли, как ей показалось, ее осуждает.
– Ты винишь меня?
– Просто не понимаю. Рик – талантливый бизнесмен, но как человек… – Он осекся, а потом с горячностью продолжил: – Кэтрин, если честно, то я не понимаю, что тебя так удивило. Этого следовало ожидать.
– Я тебя не звала, – едва не плача, буркнула Кэтрин и отошла в сторону, – и не желаю, чтобы ты лез в мою жизнь!
Лесли чертыхнулся и, стремительно шагнув к ней, обхватил своими большими сильными руками. А Кэтрин так нуждалась в утешении, что, забыв про обиду, тут же припала к нему и уткнулась лицом в грудь.
– Лесли, я его любила, – шепнула она. – Любила и не хотела ничего знать. Понимаешь?
Он притянул ее к себе и, погладив по спине, пробормотал:
– Понимаю, милая. Не убивайся ты так! Все наладится.
От одного его присутствия Кэтрин получала такое успокоение, какого Рик не давал ей никогда. Она закрыла глаза. На миг его ладонь коснулась голой кожи.
И вдруг что-то изменилось. Лесли напрягся, и Кэтрин, почувствовав угрозу, насторожилась. Да что это с ней? Ведь это Лесли, ее лучший друг. Тут он прижал ее к себе еще тесней, и она впервые осознала, насколько он силен.
– Лесли…
Он отпустил ее так внезапно, что Кэтрин пошатнулась.
– Лесли… – Поправив полотенце, она подняла на него глаза и тут же позабыла, о чем хотела спросить.
– Да, Кэтрин? – с невозмутимым видом спросил он.
И она почувствовала себя глупо. Господи, да что с ней происходит? Ну что за чушь лезет в голову! Наверное, это тяжелое наследие от Рика – подозревать всех мужчин.
– Лесли, давай пообедаем вместе в Брайтоне, – предложила она.
– С удовольствием. А в Лондон вернемся завтра?
Кэтрин понимала, что не может остаться здесь навсегда, она и так слишком долго отсутствовала, но мысль о возвращении по-прежнему внушала ей ужас.
– Нет, Лесли. Я еще не готова вернуться.
Вечером Кэтрин пораньше легла спать. Закрыв глаза, она попыталась расслабиться и уснуть, но веки то и дело сами собой поднимались. Она вспомнила, как стояла, прижимаясь щекой к груди Лесли, как он гладил ее по спине, и внезапно ощутила приступ желания – Кэтрин была чувственной женщиной и не собиралась отказываться от сексуальных желаний только из-за того, что у нее теперь нет мужа. И в то же время она и помыслить себе не могла, что сможет снова создать в себе тот глубокий эмоциональный настрой, который необходим ей для сексуальных отношений.
Кэтрин вспомнила, как они с Риком занимались любовью, и ощутила столь острую боль, что прикусила губу. Не думай об этом! – приказала она себе. Подумай о чем-нибудь другом. И в голову закралась мысль об унылых, лишенных радости годах, что ждут ее впереди.
Кэтрин попыталась представить себя в постели с Лесли и, решив, что от фантазий особого вреда не будет, позволила себе снять с него тенниску, брюки, черные спортивные плавки… Представив его формы, она почувствовала, как по телу разливается приятное тепло. Она позволила ему поднять себя и уложить на прохладное шелковое покрывало. Вспомнила запах, который был неотделим от него, – запах накрахмаленной рубашки, чистой кожи и холодновато-пряный аромат туалетной воды…
Вздохнув, она зарылась лицом в подушку. Как только глаза закрылись, в сознании возник Рик – жесткий и чувственный, шепчущий лживые слова любви…
Утром ее разбудил звонок Лесли.
– Кэтрин, может, все-таки вернешься?
– Нет, Лесли, не дави на меня. Пойми, я еще не готова по десять раз на дню сталкиваться с Риком… Я этого не вынесу!
– Вынесешь. Кэтрин, ты очень сильная. Она вовсе не чувствовала себя сильной.
– Пойми, ты нужна компании, – настаивал Лесли. – Особенно сейчас.
– А что случилось? – От дурного предчувствия у нее засосало пол ложечкой. – Говори, Лесли.
– Я не хотел тебя расстраивать, но рано или поздноты все равно узнаешь… Как только ты уехала, Рик начал обрабатывать совет директоров и сколачивать лобби.
– Это на него похоже! – усмехнулась Кэтрин. – Вечно он что-то мутит.
– На этот раз он зашел слишком далеко. Рик пытается убедить совет продать компанию.
Кэтрин могла найти лишь одно объяснение: Рик хочет отомстить ей за то, что она от него ушла. От мысли, что он жертвует своим детищем лишь для того, чтобы наказать ее, Кэтрин прошиб холодный пот. А она-то думала, что прекрасно знает своего мужа… Да она не знает его вовсе!
Кэтрин представила себе, как придет в компанию. Как все будут смотреть на нее с жалостью, начнут шушукаться у нее за спиной… Какой ужас! Господи, ну о чем она только думает? Сейчас надо думать о том, как спасти компанию.
Кто бы мог представить, что дело дойдет до такого! Казалось, этого не может быть никогда. На данный момент каждый из четырех партнеров владел пятнадцатью процентами акций, что давало им контрольный пакет в шестьдесят процентов. Другие члены совета владели остальными сорока. При таком раскладе четверо компаньонов чувствовали себя в полной безопасности. Но, если Рику удастся объединить совет и присоединить свои пятнадцать процентов, все будет кончено!
