— Сломалась машина? Или вам еще чего-то нужно? У меня работы полно.
— Минуточку, пожалуйста… — Джован снова уселся в лимузин.
Прошло то ли несколько секунд, то ли несколько минут. Иззи не знала наверняка, потому что не носила часов. Часы висели на стене в автомастерской, а еще время можно было узнать по мобильному телефону.
Иззи нетерпеливо притопывала. Ей нужно было починить спортивный автомобиль и приступать к починке внедорожника. Потом нужно заняться мини-вэном одной мамаши с четырьмя детьми.
Джован вышел из лимузина. За ним появился высокий мужчина с густыми каштановыми волосами длиной до плеч и проницательными зелено-голубыми глазами, обрамленными темными ресницами.
Она выпрямилась, желая стать чуть выше ростом.
А какой у него подбородок!
Иззи с удовольствием рассматривала мужчину.
Прямой нос, словно высеченные из камня скулы, темные брови, рваный шрам на правой щеке.
Чрезвычайно мужественное лицо.
Лимузин, дорогая одежда, личный помощник, полицейский эскорт. Мужчина прибыл совершенно из другого мира. Иззи продолжала на него глазеть. Он двигался с легкостью и грацией атлета.
— Вы Изабель Пуссар. — Он говорил с британским и еще каким-то акцентом, его голос мог растопить лед.
Она кивнула, решив не открывать рта.
Мужчина пристально и оценивающе оглядел Иззи с головы до ног, ему явно не понравилось то, что он увидел.
Иззи вряд ли было до этого дело.
Такой крутой красавчик вроде него никогда не заинтересуется замусоленной обезьянкой вроде Иззи. И все же на него приятно смотреть. Уже за одно это можно сказать спасибо.
Иззи снова вздернула подбородок, но не стала смотреть свысока, как на Джована.
— Вы знаете мое имя, но я не знаю вашего.
— Я принц Никола из Вернонии.
— Принц?
— Да.
Иззи огляделась в поисках скрытой камеры:
— Меня разыгрывают?
Джован усмехнулся.
Никола поджал губы:
— Нет.
— Мне называть вас «ваше высочество» или как-то еще?
— Зовите меня Нико, — сказал он.
— Итак, Нико, зачем вы здесь?
Джован начал говорить, но Нико поднял руку, заставляя помощника замолчать.
Милый трюк. Может, он действительно принц. Или ему нравится, когда его считают принцем.
— Вы оставили в Интернете запрос на поиски ларца для невесты, — сказал Нико. — Ларец принадлежит мне.
Она взглянула на него свысока:
— Я так не думаю, пижон.
Он вздрогнул.
— Ларец принадлежал моей матери, — прибавила Иззи. — Я ищу ключ.
— Я знаю, что вам нужен ключ, но ларец, изображенный на фотографии, никогда не принадлежал вашей матери.
Черт побери. Роуди и Бойд говорили Иззи, что, если она поместит заявку в Интернете, ответов от подозрительных типов ей не избежать. Но она получила только один ответ на заявку и отправила фотографию ларца.
— Вы ЕКВДК?
— Это мой отец, — объяснил Нико. — Его королевское величество Дмитар Кресимир.
Ага, будет король писать электронные письма незнакомцу по поводу деревянного ларца!
— Я не переписывалась с вашим… хм… папой, но я уже сказала, что ларец мой.
— Практически он ваш, но только потому, что я вам его отдал.
Что за идиотское заявление! Ларец был единственным воспоминанием о матери Иззи, которая осталась сиротой в раннем детстве. Вот почему она так отчаянно разыскивала ключ от него. После смерти дядюшки Франка у нее не осталось ни одного родственника, связь с прошлым потеряна.
Борясь с разочарованием от того, что не найдет ключа, Иззи расправила плечи:
— Я слышала о Вернонии, но никогда там не была. Уверена, что мы никогда не встречались. Ларец находится со Мной с тех пор, как я себя помню.
— Ларец находится у вас двадцать три года, — сказал Нико. — Я отдал его вам, когда вы были младенцем.
— Младенцем, — повторила Иззи, словно повторение могло придать смысл словам Нико. Принц примерно одного возраста с ней. Двадцать три года назад он был маленьким ребенком и не мог отдать ей ларец.
— Да, — с сожалением признался Нико. — Я кажусь безумцем.
Если безумец не Нико, тогда с ума сошла Иззи.
— Я могу вас заверить, что я не сумасшедший, — деловито заявил Нико и мельком взглянул на стоящего рядом с ним помощника. — Я прав, Джован?
— Не сумасшедший, — подтвердил Джован, хотя выглядел изумленным от происходящего.
— Я полагаю, он вам платит, чтобы вы с ним соглашались, Джован, — рассердилась Иззи.
— Платит. Но я, кроме того, юрист, если это прибавит мне весомости.
— Не прибавит. Я считаю вас обоих невменяемыми.
Оба мужчины озадаченно посмотрели на Иззи.
— Вы психи. — Иззи мельком взглянула на полицейских. Неужели они тратят время и деньги налогоплательщиков на то, чтобы охранять какого-то психа, объявившего себя принцем? — Давайте притворимся, что сказанное вами правда…
— Правда, — произнес Нико.
Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться:
— Зачем вы отдали ларец ребенку? Это какой-то особенный жест?
— Так принято.
На этот раз озадаченной оказалась Иззи:
— Да?
— Традиция, — пояснил Нико. — Когда принц Вернонии женится, он вручает свадебный ларец своей невесте.
— Это нисколько не объясняет, почему вы вручили его мне.
— Потому что я ваш муж.
— Кто? Муж? — Голос Изабель надломился. Выражение ее лица можно было бы назвать комическим, если бы не серьезность ситуации.
— Да. — Нико понимал, что она шокирована. Он ей даже сочувствовал. Когда он узнал, что у него имеется жена, его мир перевернулся. Но ее и его чувства лишь отсрочат аннулирование брака. Эти сложности мешают ему жениться на Джулианне и начать помогать своей стране. — Трудно с этим смириться.
— Смириться? — Его буравил пронзительный взгляд ее карих глаз. — Ладно, Нико, или как там тебя, кончай нести чушь и говори, зачем сюда приехал.
Он уставился на Изабель, одетую в грязный мешковатый комбинезон, на ее криво завязанный на затылке хвост, испачканные смазкой руки и щеки. Она была бы очень привлекательной со своим овальным лицом, высокими скулами и выразительными глазами, если бы не одевалась как мужчина и не поливала себя моторным маслом вместо духов.
— Ладно, Нико! — Она уперлась руками в бока. — Выкладывай!
Он ожидал, что она не обучена хорошим манерам и не знает королевского протокола, но ее напористость его изумила. Немногие осмеливались бросать Нико вызов. Он был… заинтригован.
— Я говорю правду. Я — твой муж.
Она надула полные ненакрашенные губы и пристально на него посмотрела. Он привык, что его рассматривают оценивающе. Но, в отличие от большинства женщин, Изабель явно не была под впечатлением от того, что видит перед собой.
