Алиса отодвинула чашку. Настроение окончательно испортилось. Расхотелось пробовать торт, пить чай и вообще видеть перекошенное злобой лицо свекрови. Сославшись на головную боль, она ушла в свою комнату.
Павел пришел в начале одиннадцатого, совершенно вымотанный.
— Сыночек! — бросилась в прихожую свекровь. — У нас ЧП!
— Вера Эдуардовна, я вас прошу, не надо. Всему свое время.
— Какое ЧП? — Чмокнув Алису в щеку, Павел сосредоточил взгляд на матери.
— Хм… это… Алиска сама тебе расскажет. — Вера поспешила скрыться в комнате.
— Что с матерью?
— Не обращай внимания, как всегда, не в духе. А ты сам почему такой взъерошенный, неприятности на работе?
— Я? Нет… на работе полный порядок. У нас есть что-нибудь пожрать? — сухо бросил Павел, проходя в ванную.
Пожрать? Впервые за восемь лет брака Алиса услышала от супруга подобное выражение. Обычно Павел тщательно следил за речью, не допуская грубых и жаргонных слов.
Метнувшись в кухню, Алиса засуетилась у плиты. Павел молча сел к столу.
— И что же у нас за ЧП?
— Паш, я сегодня ушла с работы. Понимаешь, так сложились обстоятельства…
— Подай, пожалуйста, вилку.
Машинально протянув вилку, Алиса постаралась собраться с мыслями. Поведение Павла выглядело, по меньшей мере, странно. Похоже, он даже не слушал жену. Спокойно поглощал предложенную еду, не придав абсолютно никакого значения «главной» новости дня.
— Паш, ау! Ты где? Почему молчишь?
— А, собственно, что говорить? Ушла так ушла, невелика потеря, какие твои годы, успеешь наработаться.
Она не ожидала такой реакции. Невооруженным глазом видно, его что-то гложет, он не в себе. Лицо суровое, глаза стеклянные, это совсем не ее разговорчивый, улыбчивый Павел.
— Хорошо, проехали, со мной все понятно, теперь поговорим о тебе.
Пашка поднял брови:
— Обо мне?
— Немедленно говори, какая неприятность стряслась? Я же вижу, ты озабочен.
— Все в норме.
— Паш, что с тобой? Ты же сам говорил: если у нас возникнут трудности, мы будем переживать их вместе. Помнишь наш девиз: «Когда мы едины — мы непобедимы»?
— Я сегодня устал… очень устал. Давай поговорим завтра, честное слово, еле сижу, спать охота, сил нет. — Павел встал, поцеловал жену в лоб и улыбнулся.
Но это была не его обычная, искренняя улыбка, сегодня она выглядела жалкой, неестественной, поддельной.
Павел вышел. Прислонившись к стене, Алиса стояла в полной растерянности. Вера Эдуардовна не замедлила появиться в кухне:
— Поговорили?
— Да.
— Что он сказал? — Свекровь сузила глаза.
— Ничего.
— Совсем?
— Совсем.
Вытянув губы трубочкой, Вера Эдуардовна посмотрела в глаза невестке. И как ни странно, во взгляде свекрови Алиса увидела откровенную жалость.
«Сегодня просто неудачный день, я сильно накручена», — подумала она, пытаясь справиться с внезапно охватившим ее волнением.
До июня в семействе Малаховых все было по-прежнему.
Алиса нанесла визит гинекологу, сдала необходимые анализы и с нескрываемым трепетом ждала результатов. Придирки Веры Эдуардовны воспринимались как неизбежное зло, поиски новой работы отодвинулись на второй план, в общем и целом все тихо и мирно. Как оказалось, до поры до времени.
Третьего июня Павел не пришел ночевать. Часы показывали полночь, а супруга нет. Раньше ничего подобного не случалось: если Паша и задерживался, то обязательно предупреждал об этом по телефону. Алиса металась по квартире, теребя в руках сотовый, то и дело нажимая кнопку автодозвона. Противный механический голос вещал: «Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети».
— Черт! Вера Эдуардовна, я не могу дозвониться, телефон отключен.
К ее удивлению, свекровь была само спокойствие.
— Он не маленький, придет.
— Уже первый час ночи!
— И что? Ложись спать, в конце концов, у него могли возникнуть неотложные дела.
— Ночью? Почему же тогда не позвонил?
— Алиса, Павел взрослый мужчина, он должен ощущать некоторую свободу.
— Господи, о чем вы говорите, какая свобода? Никогда в жизни я ни в коем случае не ущемляла его прав. Любая нормальная женщина накрутит себя до обморочного состояния, если муж не придет домой. А вдруг с ним случилась беда? Я позвоню в милицию!
— Не смей! — крикнула свекровь и сразу же спокойно добавила: — Не нужно никуда звонить.
— Но…
— Отойди от телефона!
Алису осенило. Вера Эдуардовна абсолютно спокойна, значит, она знает, где находится сын. Алиса слишком хорошо изучила родственницу и прекрасно помнила, как та металась, когда Павел задерживался на службе.
— Вам что-то известно!
— Понятия не имею, о чем речь, — заявила свекровь, собираясь выйти из комнаты.
Преградив ей дорогу, Алиса процедила:
— Вы не уйдете, пока не ответите.
— Что ты себе позволяешь? Немедленно отойди от двери.
— Нет!
— Захотела скандала, я тебе его устрою.
В комнате затрезвонил телефон. Рванув к аппарату, Алиса приготовилась к самому страшному, а услышав голос Павла, расплакалась:
— Паша! Разве так можно? Где ты, с тобой все в порядке? Почему не позвонил, зачем отключил телефон? Да… я не плачу. Правда. Ага… нет… а в чем дело? Хорошо, пока.
Опустив трубку на рычаг, она в изнеможении откинулась на спинку кресла.
— Что он сказал?
— У сотового сели батарейки, и он не мог позвонить раньше. Ночевать он сегодня не приедет.
— Где он?
— Не знаю, обещал рассказать завтра… вернее, уже сегодня.
Вера Эдуардовна открыла рот для очередного вопроса, но, так ни о чем и не спросив, засеменила в ванную.
Надо ли говорить, что ни о каком сне не могло быть и речи. Проворочавшись до шести утра, она встала и, сунув ноги в тапочки, отправилась варить кофе. Бессонная ночь давала о себе знать. Сначала Алиса никак не могла отыскать турку, потом вместо обычных двух ложек кофе сыпанула четыре. Руки предательски дрожали; рассеянно пригубив горячий напиток, она — о ужас! — нечаянно смахнула со стола солонку.
«К ссоре, к ссоре», — зашептал внутренний голос.
«Надо как можно скорее устроиться на работу, без любимого дела я начну сходить с ума», — подумала она.
И, схватив тряпку, принялась поспешно собирать соль.
В прихожей щелкнул замок. Пред очами Павла Алиса с Верой Эдуардовной предстали почти одновременно. Удостоверившись, что сын живой и невредимый, свекровь пробурчала:
— Твоя жена места себе не находила, можно было и позвонить.
