— И в банке, хотя и знали о нарушении инструкции, ему беспрепятственно позволили вскрыть ячейку и вынести ее содержимое, поскольку принимали за честного человека, — уточнила Вирджиния.
— Мой отец — честный человек.
Снова прозвучал ее смешок, заставивший Фрэнка представить издаваемые Вирджинией звуки во время занятий любовью. Если выражение «заниматься любовью» вообще применимо к ней. Судя по званию и занимаемой ею должности, у нее великолепный послужной список. Вирджиния, как большинство добившихся выдающихся успехов людей, умеет себя контролировать и бросать вызов обстоятельствам. Вероятно, и в спальне Вирджиния может себя контролировать.
Да, она из тех женщин, чей разум встанет на пути у того, чего желает ее тело в постели, решил Фрэнк. Хотя, возможно, он и ошибался. Вирджиния красива и неприступна, а это весьма опасное сочетание женских качеств. Возможно, она из женщин, контролирующих себя до тех пор, пока животные инстинкты не возобладают.
— Около часа назад я встречалась со свидетелями, видевшими твоего отца в аэропорту, — услышал он ее голос. — Его видели там вчера вечером садящимся в частный самолет.
Фрэнк утвердительно кивнул.
— Правильно. Это тот самолет, что сегодня утром потерпел крушение над Дуврским проливом. Твой информатор не сообщил, один ли отец садился в самолет?
Вирджиния помедлила с ответом.
— Свидетель сообщил, что самолет был одноместным. А Энтони знаком с пилотированием воздушных судов? Способен в одиночку управлять самолетом?
— Насколько мне известно, да.
Вирджиния задумчиво покачала головой.
— Я слышала, эти небольшие самолеты довольно просты в управлении. Сегодня я еду в Дувр с группой экспертов. Свидетельница Кэтрин Морстон, у нее домик на побережье, сообщила, что ее разбудил взрыв. Возможно, она вспомнит еще что-то. Местная полиция и береговая охрана уже работают на месте происшествия.
Фрэнк взъерошил свои короткие волосы и после недолгих раздумий выдохнул:
— Мой брат Мэтью тоже собирается отправиться туда.
Вирджиния насторожилась.
— Прости, что напоминаю об этом, Маллори, — заявила она, — но с моей стороны было чертовски любезно приехать сюда и рассказать тебе обо всем происходящем…
— Не совсем так, — мягко возразил он. — Ты сказала, что Роберт Литтлер попросил тебя лично заняться этим делом. Ты приехала сюда не ради разглашения информации, а для ее сбора, Вирджиния.
— Тем не менее я информирую тебя о расследовании.
Своим тоном она давала понять, что не должна этого делать.
— В таком случае продолжай, — попросил Фрэнк.
Минуту она молчала, и у Фрэнка закрались подозрения, что Вирджиния пытается сосчитать до десяти.
— Я не могу допустить, чтобы ты, Мэтью, Дуглас или кто-то другой вмешивался в проводимое мною расследование, — предупредила она.
Фрэнк начинал выходить из себя.
— Наш отец пропал, — напомнил он. — Он находился на борту потерпевшего крушение самолета. Семье Маллори необходимо знать, все ли тут чисто.
— Ты не веришь, что я способна справиться со своей работой?
Фрэнк стиснул зубы. Если и есть человек, способный докопаться до истинных причин исчезновения его отца, то это Вирджиния Файфилд. По слухам, она была одним из лучших детективов, хотя говорить ей об этом Фрэнк, конечно, не собирался.
— Проблема не в этом, Вирджиния.
Она холодными глазами уставилась на него.
— Если вы, Маллори, утаиваете важные сведения, я вас всех арестую за пособничество и укрывательство преступника.
— Он наш отец, а не преступник.
Их взгляды встретились, и Фрэнка удивило, с каким хладнокровием Вирджиния выдержала его взгляд. Большинство людей отводили глаза под его натренированным годами работы в контрразведке взглядом, который обычно моментально заставлял терять самообладание.
Стараясь не кричать, ибо терпение его почти истощилось, Фрэнк сказал:
— Возможно, мой отец погиб. Ты ведь понимаешь это, не так ли? Самолет-то упал.
Легким кивком Вирджиния выразила свое согласие.
— Но тела пилота не обнаружили.
Об этом Фрэнк тоже знал. Как знал и то, что никому из Маллори не будет покою, пока Энтони не обнаружат. Братья Фрэнка подключились к расследованию — Мэтью отправляется в Дувр, а Дуглас намерен собирать сведения в Лондоне, подключив к этому своих информаторов.
Фрэнк отвел взгляд от Вирджинии и обошел стол. На мгновение ему показалось, что она собирается уйти, но, когда он остановился перед ней, Вирджиния застыла на месте, словно вознамерившись продемонстрировать ему свое железное самообладание. Взгляд Фрэнка немного задержался на ее точеной шее, прикрытой светло-серым шелковым платком, напоминавшим дорогую ленту на упакованном в бархат подарке.
Вирджиния принадлежала к числу самых красивых из всех знакомых ему женщин, но в плане личных качеств она во многом проигрывала.
— Я хочу знать одно, — буркнул Фрэнк и, не сдержавшись, приблизился к ней еще на шаг с тем, чтобы она почувствовала исходящую от него силу.
Он ощутил аромат ее духов и сделал глубокий вдох. Женщина не имеет права быть такой красивой, отрешенно думал он, и не должна источать столь восхитительный аромат. Особенно женщина-полицейский. И, хуже того, женщина, собирающаяся отдать под суд его отца и тем самым превращающаяся в его врага.
— Что ты хочешь знать, Маллори? — спросила Вирджиния.
— Что заставило тебя превратиться в кусок льда?
Он произнес это почти шепотом. Фрэнк подавил появившееся вдруг желание протянуть руку и прикоснуться пальцем к ее лицу — этим он, несомненно, спровоцировал бы уход Вирджинии. А может быть, ему просто очень хотелось прикоснуться к ней.
Много ли было у Вирджинии мужчин? — думал он, остановив взгляд на ее восхитительных губах. Многим ли удавалось с жадностью припасть к ним? Испить их сладость?
Фрэнк никогда не слышал, что Вирджиния с кем-то встречается. Насколько ему было известно, она никогда не была замужем. Но у такой красивой женщины наверняка нет отбою от поклонников.
На мгновение Фрэнку показалось, что ему удалось выбить ее из колеи, но, когда Вирджиния заговорила, голос ее звучал спокойно:
— Маллори, я вовсе не кусок льда.
— Я сказал тебе, что, возможно, мой отец погиб.
— Я помню. И с состраданием отношусь к твоему положению. Это правда.
— С состраданием, — сухо повторил Фрэнк. — О, мисс Файфилд, уверен, что сострадание у вас такое же, как и у остальных в полиции.
В ее взгляде появилась настороженность.
— О чем это ты?
— Вы готовы четвертовать любого.
